Григорий Михайлов
Киргизские невесты красивы и счастливы. Фото Reuters
В кризисный центр «Сезим» избитые мужьями жены попадают по-разному. Большую часть клиенток привозят сотрудники милиции. Остальные узнают адрес через мэрию, правозащитников или своих соратниц по несчастью, уже успевших побывать в «Сезиме».
Появление клиентки обычно предваряется звонком – надо уточнить, есть ли свободные места. Зимой в центре аншлаг – все койки заняты и принять дополнительных «жильцов» просто негде. Летом, когда ушедшие из дома женщины могут переночевать на улице, в центре свободнее.
Чаще клиентки сами заходят сюда, принося с собой небогатый скарб. Изредка бывают случаи, когда их приходится буквально вносить на руках. Избитые до крови, с сотрясением мозга женщины просто не могут идти.
Все сотрудники центра, не считая пары технических работников, – женщины: появление любых мужчин перед жертвами семейного насилия нежелательно. Какое-то время последние видят в любом персонаже мужского пола напоминание о боли.
Две недели отводится на заживление ран. По правилам «Сезима», каждая принятая клиентка может провести в центре 14 дней. В это время ей будут предоставлены койка, еда, психолог и при необходимости юрист. В центре кипит жизнь. Постоялицы готовят еду, обсуждают увиденное по телевизору, ссорятся и мирятся, их дети, играя, бегают по коридору. За закрытой дверью психолог ведет консультацию.
Средства на работу кризисного центра выделяют зарубежные доноры, столичная мэрия оплачивает аренду и коммунальные услуги. В год через центр проходит около 200 человек – капля в море нуждающихся.
Вопреки некоторым публикациям, нельзя сказать, что жертвами семейного насилия в Киргизии становятся лишь этнические киргизки. Кулак и нога мужа одинаково тверды и быстры как в киргизских, так и в русских, узбекских, татарских и прочих семьях.
Агрессия и боль в этих случаях становятся следствием неуверенности в себе, инфантильности, ревности и стрессов. Распространенная группа клиенток – жены милиционеров и военных. Мужчины, испытывающие регулярные стрессы на работе, срываются на домашних. При этом достается не только женам. Порой разъяренные мужья бьют и своих детей, вне зависимости от возраста.
На улицу рискуют выходить не все постоялицы приюта. Несмотря на то что адрес центра хранится в тайне, некоторые мужья проявляют чудеса находчивости и все-таки появляются во дворе, ожидая свою «вторую половинку». Намерения мужчин разнятся – одни, испытывая чувство вины, извиняются, обещают исправиться и просят супругу вернуться домой. Другие, разозленные неподчинением жены, требуют, чтобы та вышла к ним для получения очередной порции тумаков.
Вот что интересно. Находясь в центре, женщина может крыть своего мужа последними словами и клясться, что никогда и ни за что не вернется к нему. На деле получается иначе. По наблюдениям сотрудников, не менее 80% женщин, пострадавших от семейного насилия, возвращаются домой, в семью. Одни хотят верить обещаниям мужей «исправиться», другим просто некуда идти.
Возвращаясь, они попадают в так называемый круг насилия. Вначале мужья необыкновенно ласковы и заботливы, однако спустя некоторое время вновь начинают учить жен кулаками. Специалисты центра говорят, что с каждым разом длительность такого «медового месяца» сокращается, а сила и количество ударов нарастают.
Разорвать с мужем отношения и уйти на улицу, в неизвестность, не только страшно, но и весьма проблематично по нескольким причинам. Во-первых, скорее всего на то, чтобы жить самостоятельно, не хватит денег. Женщина не может выжить одна. Киргизия – страна небогатая, и работая в одиночку, очень сложно прокормить себя и детей, а также оплачивать съемную квартиру. Тем более сложно найти высокооплачиваемую должность женщине, которая по воле мужа сидела дома, нигде не работала и не училась.
Во-вторых, в республике актуальны восточные взгляды на семью и правила подчинения мужу. Знакомый по телесериалам вариант «уйду к маме» здесь не срабатывает. Мать может не пустить дочь в дом: уход от мужа, как бы он себя ни вел, – позор не только для жены, но и для ее родителей и родственников. Таковы нравы, определяющие поведение тех, кого обижают в семье.
Третья причина озвучивается реже прочих. Порой женщины не знают других моделей поведения, кроме той, которая сложилась в их семье. К этому приводят и домашнее воспитание, и ранний брак (16–18 лет). Психологи отмечают, что одной из характерных черт женщины-жертвы является инфантильность. «Решите проблему за меня», «Я слабая», «Я не хочу бороться» – эти реплики специалисты слышат от большинства клиенток, попадающих в центр.
Чтобы реально переломить ситуацию и разорвать порочный круг, требуются незаурядные усилия самой жертвы либо редкое стечение обстоятельств. Шесть лет бил Наталью (имя изменено) ее муж. Женщина неоднократно попадала в больницу с переломами, лечилась и... возвращалась в семью. «Я буду терпеть, у дочки должен быть отец, да и не на что жить отдельно», – говорила она. Перелом ситуации наступил лишь после того, как Наталью привезли в больницу с проломленным черепом. Пролечившись, она забрала дочь, подала на мужа заявление в милицию и уехала к матери. Далеко не сразу, но все же ей удалось добиться развода и раздела имущества.
Но без значительных изменений в личности женщины насилие будет повторяться. Даже если она овдовеет или разведется, привычный шаблон поведения приведет ее в новую семью, где руками будет размахивать уже новый муж, говорят психологи «Сезима». Они пока не могут рассказать больше историй с хорошим концом. И смысл своей работы видят в том, чтобы дать пострадавшим женщинам передышку и, быть может, шанс на изменение в жизни.
Бишкек
Дарья Гармоненко 
