Юрий Паниев
Улочку Каминито превратили в одну из главных туристических зон города.
Я в Буэнос-Айресе во второй раз. Но та короткая командировка не в счет, поскольку разглядеть один из самых крупных мегаполисов мира, занимающий чуть ли не 4 тыс. квадратных километров, смог только сейчас.
Оказалось, что в аргентинской столице нет ярко выраженного центра, она распадается на множество небольших районов, каждый из которых имеет собственное лицо. Если же говорить о политическом центре, то это, разумеется, Розовый дом – дворец, где заседает президент Кристина Фернандес де Киршнер.
Он, и правда, построен из камня нежно-розового цвета. Но портеньос, как называют себя жители Буэнос-Айреса, говорят о дворце с усмешкой, что по архитектурному стилю он не чист. Справа – итальянский ренессанс, слева – французский, посередине вообще неизвестно что.
Впрочем, Буэнос-Айрес космополитичен не только своим архитектурным обликом. Приезжавшие сюда итальянцы, испанцы, французы, немцы, русские, арабы, индийцы приносили с собой традиции и вкусы, взгляды и привычки, уклад жизни и даже методы решения житейских проблем. Поэтому город рос, как гигантский витраж, каждый фрагмент которого был доставлен туда из-за океана.
Можно считать центром города и Национальный конгресс, где мне довелось провести несколько дней на слушаниях, посвященных 30-летию аргентино-британской войны за Фолклендские (Мальвинские) острова. Перед импозантным зданием с куполом, похожим на купол собора Святого Петра в Риме, находится монолит, отмечающий нулевой километр всех дорог Аргентины.
Есть у Буэнос-Айреса еще один центр – символический. Это 72-метровый обелиск, установленный в честь 400-летия основания города. Он считается самым известным символом столицы Аргентины, каким для Парижа служит Эйфелева башня, а для Лондона – Биг-Бен. Обелиск со всех сторон омывается автомобильными потоками. Его возвели в центре проспекта 9 Июля – самой широкой улицы в мире. Во всяком случае, портеньос в этом даже не сомневаются. Шутка ли – почти 150 метров в ширину. По проспекту двигаются четыре потока машин, в каждом от четырех до шести полос движения.
Ну а для любителей развлечься не может быть лучше центра, чем авенида Корьентес. Там средоточение театров, кинозалов, салонов с игральными автоматами, сувенирных магазинчиков, кафе, баров и прочих питейных заведений. Корьентес – самая беспокойная, оживленная и никогда не засыпающая улица. В любое время суток не смолкают на ней рыдающие звуки танго и грохот ультрамодной поп-музыки. А в воздухе постоянно висит автомобильный чад, смешанный с ароматом сочного жареного мяса.
Животноводство издавна является одной из главных опор экономики Аргентины. Вряд ли найдется еще одна страна, которая обладала бы столь идеальными условиями для разведения скота – бескрайние пампы с обильно произрастающими травами и мягкий климат. Скот там круглый год на подножном корму и практически не нуждается в уходе. Еще со времен испанского конкистадора Педро де Мендосы главная забота гаучо, или скотоводов, сводится к тому, чтобы не растерять коров и быков, которые разбредаются по выпасам, простирающимся на сотни тысяч гектаров. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в столице, как и по всей Аргентине, где на каждого жителя приходится три головы крупного рогатого скота, бифштекс стал не просто основным элементом дневного рациона. Это такая же этнографическая примета, какой является пиво для немца или суши для японца.
«Как, ты еще не был в Боке? – спросил меня накануне отлета в Москву знакомый аргентинец, в советское время закончивший МГУ. – Зачем же ты сюда приехал?! Ты же никогда не познаешь Аргентину!» Пришлось срочно исправляться и ехать в портовый район на берегу притока Ла-Платы, который называется Бока (в прямом переводе «рот», а в Буэнос-Айресе место, где одна река вливается в другую).
Из-за застойной, покрытой масляными разводами воды весь район густо пропах дегтем и соляркой. И все же Бока ежедневно притягивает тысячи людей, в первую очередь приезжих. Это самый живописный уголок в городе, а самая знаменитая улочка в нем – Каминито. Узкая и короткая, Каминито удивительно нарядна. Ее трехэтажные, сколоченные из жести, шифера и досок дома окрашены в ослепительно-яркие, сочные цвета – красный, синий, зеленый, желтый. Объясняется это не столько эстетическими соображениями и отнюдь не стремлением поразить прохожего, а прежде всего тем, что для покраски своих домов жильцы применяли остатки корабельной краски с ремонтировавшихся в Боке судов. Вот и получилась эта крохотная улица похожей на маленькую, приготовившуюся поднять якоря флотилию.
═ Танго повсюду – даже на фасадах зданий. Фото автора |
Когда-то Бока был нашпигован кабаками и борделями, где развлекались чужеземные матросы. А теперь это прибежище местного фольклора, полноправный центр традиций «южноамериканского Парижа», каковым не без заносчивости именует себя Буэнос-Айрес.
На фоне разноцветных домиков днем в Боке разворачиваются ярмарки народных ремесел и выставки произведений прикладного искусства. А вечером проходят танго-шоу на открытом воздухе. Ведь этот танец зародился именно в Боке, и им пропитано там буквально все.
Изначально танго было исключительно мужским танцем, и никакой любовной подоплеки в нем не было. Просто приехавшие в Аргентину в поисках лучшей доли мужчины демонстрировали стать и пытались произвести впечатление, танцуя на углах улиц. Потом к танго стали привлекать проституток, благодаря чему классический наряд партнерши по танцу сохранил специфику представительниц древнейшей профессии – узкое платье с умопомрачительным разрезом, сетчатые чулки, вызывающе декольтированная блузка, туфли на шпильках.
Любопытно, что ревнители чистоты нравов пытались предать этот танец анафеме. И делали это с таким пылом, что для окончательной легализации танго потребовалось разрешение самого Папы Римского, которое благосклонно последовало в 1914 году после устроенного для него персонального просмотра.
С тех пор прошло почти 100 лет. Европа давно наслаждается другими ритмами, а в Аргентине все осталось, как было. В Буэнос-Айресе по-прежнему обожают и боготворят танго. Очень уж цепко хватает за душу эта музыка, на которую непременно положены слова о неразделенной любви, разлуке, измене, ревности, мести и прочих душевных трагедиях.
Именно танго заполняет репертуар самых лучших и дорогих вечерних шоу в районах Пуэрто-Мадеро и Сан-Тельмо. Площадь перед самым крупным спортивным дворцом и концертным залом аргентинской столицы вообще называется Пласа де танго. А еще в городе установлен первый в мире памятник танго. Он представляет собой гигантский бандонеон – особую разновидность гармоники, завезенную из Германии и используемую в танго-оркестре. И только в Буэнос-Айресе понимаешь, что танго стало символом чувственного единения целых народов, их культур, вкусов и страстей.
Буэнос-Айрес–Москва
