0
3276
Газета Стиль жизни Интернет-версия

10.10.2012 00:00:00

Цифровая технология каменного века

Андрей Ваганов
Ответственный редактор приложения "НГ-Наука"

Об авторе: Андрей Геннадьевич Ваганов - заместитель главного редактора "НГ".

Тэги: татуировка, технология


татуировка, технология Феномен распространения татуировки в современном обществе не может не удивлять.
Кадр из фильма «Неудержимые». 2010

Вот и лето прошло… Печально я гляжу, как постепенно исчезает (буквально – смывается!) последнее материальное доказательство, что оно все-таки было – загар. Остаются только воспоминания. Впрочем, не только они…

Встретил недавно своего знакомого. Ринат работает тату-мастером в салоне красоты в доме напротив. За кружкой пива разговорились. То да се, как дела, много ли работы. «Все лето на Кипре «долбил» клиентов, – с явным удовольствием вспоминает Ринат. – Многие кроме тарелочек и магнитиков хотят увезти что-то более долговечное, на память. Вот поближе к окончанию срока отдыха и валят – сделать татуировку. Насмотрелись за отпуск на пляже на татуированных, вот и себе многие хотят сделать».

Почему «ближе к окончанию»? Ну, это понятно: свежая татуировка, как ни крути, – рана. Тут некоторые гигиенические ограничения просто необходимы – от соленой воды и прямых солнечных лучей лучше воздержаться недельку. «Зато это единственное, что они унесут с собой в могилу», – мрачновато шутит Ринат. И в этом с ним трудно поспорить.

Среди самих носителей татуированных знаков распространена поговорка: «Люди делятся на тех, у кого есть татуировка, и на тех, кто спрашивает: зачем тебе татуировка?» (Ринат, спасибо за консультацию!)

Самому древнему мумифицированному телу с татуировкой, обнаруженному на территории России (плато Укок в южной части Горного Алтая), – около 2500 лет. Первооткрыватель «замерзших» могил древних алтайцев (так называемая пазырыкская культура), доктор исторических наук Наталья Полосьмак отмечает: «...На тело человека наносили не просто орнамент или рисунок, а знаковую систему, своеобразный «текст». В бесписьменной культуре, ориентированной не на умножение текстов, а на повторное их воспроизводство, роль письменности выполняют мнемонические символы <...> к которым можно отнести и образцы пазырыкской татуировки. На тела пазырыкцев было нанесено сакральное письмо, предназначенное для передачи важной информации, скорее всего мифологического характера. Таким образом происходило «переоформление» натурального человеческого облика в изобразительный символ племенной мудрости» (Полосьмак Н.В. Всадники Укока. Новосибирск, 2001).

Однако есть один аспект в татуировке, который выпадал из поля зрения исследователей-антропологов. Речь идет о влиянии самой технологии нанесения татуировки на антропогенез. (Впрочем, можно построить и симметричное утверждение: технология нанесения татуировки – проявление процесса антропогенеза.) Я выскажу свою гипотезу: сама онтология таких мягких знаков, возможно, вырастает из техники нанесения их на тело человека.

В этом смысле очень показательно тонкое замечание богослова и катехизатора Владимира Сорокина. Он сравнивает две модели художественного творчества: рисунки душевнобольных и первобытных художников. «По-своему они действительно замечательные, так как здесь срабатывает механизм подсознательного действия, – пишет Сорокин (Искусство кино, № 6, 1994). – До сих пор непонятно, как первобытные художники рисовали то, что они видели вокруг себя. <…> И, видимо, то, что делали первобытные художники, – это как капельные рисунки. <…> Одна беда, художник не отдавал себе отчета в том, что делает. Так и душевнобольные прекрасно что-то рисуют, а потом могут терять в этом себя» (курсив мой. – А.В.).

Нанесение татуировки как раз и основано на технике точечного мазка. (В живописи такая манера письма называется пуантилизм.) Та же Наталья Полосьмак отмечает, что «татуировка у пазырыкцев выполнялась накалыванием, о чем свидетельствует значительная глубина проникновения под кожу красящего вещества, по всей вероятности, сажи... Скорее всего это был рисунок без предварительной разметки». При этом для большей выразительности зачернение отдельных фрагментов татуировки производилось с помощью пучка игл, соединенных вместе, что облегчало и убыстряло работу татуировщика. (Кстати, электрическую татуировочную машинку, заменившую всевозможные самодельные инструменты и приспособления, изобрел в 1891 году американец О’Рейли.)

В современных тату-салонах вам предложат, если вы того пожелаете, обезболивание при нанесении татуировки, но мастер-татуировщик если и не произнесет вслух, то уж подумает непременно: «No pain – no game» («Нет боли – нет кайфа»). (Опять же – привет Ринату!)

Но «матричная» технология нанесения татуировки тоже скорее всего результат довольно длительной эволюции. У маори, коренных жителей Новой Зеландии, нанесение традиционной татуировки («мокко») изначально производилось принципиально другим способом, чем, например, у тех же древних пазырыкцев. Узор прорезался до самого мяса острыми инструментами, которые изготавливались из костей крыльев морских птиц или акульих зубов; а пигмент – смесь жженой древесной коры и ворвани или топленого собачьего жира – втирался при помощи льняной ткани в кровоточащие надрезы. Раны заживали неделями. Причем таким способом татуировалось и лицо. Сегодня маори делают татуировки «как все» – иглами.


В тату-салонах вам предложат и обезболивание, но мастер-татуировщик подумает непременно: «No pain – no game».
Фото РИА Новости

Может быть, такая дискретная технология есть физиологическое проявление так называемого дигитального (от англ. digital – цифровой), двоичного (рационального) типа мышления в отличие от аналогового? Такую классификацию типов мышления предложил американский психолог и лингвист Грегори Бейтсон. По Бейтсону, аналоговый уровень мышления относится к более архаичным пластам человеческой деятельности, связан с бессознательным человека, с вегетативными, телесными явлениями, инстинктами.

Таким образом, овладение нашими предками «матричной» технологией татуировки можно интерпретировать как прорыв – попытку прорыва – из аналоговых (архаичных, наивных) пластов мышления к дигитальному типу мышления. И в этом смысле татуировка – первая «цифровая информационная технология» в истории человечества; возможно, одно из древнейших проявлений процесса становления человеческого мышления в современном смысле слова.

И все-таки феномен неожиданного распространения ритуала татуировки в современном социуме – причем не в среде маргиналов, а среди тех, кто, казалось бы, был вполне успешно интегрирован в зарождающееся информационное общество, – не может не удивлять. Человека с татуировкой непременно встретишь теперь в бассейне пятизвездочного отеля, в офисе преуспевающей фирмы, на любом пляже. Среди татуированных западных знаменитостей – Мики Рурк, Шер, Вупи Гольдберг, Шон Коннори, Дженис Джоплин, Джеймс Браун, Ла Тойа Джексон, Питер Фонда, Ринго Стар, Мелани Гриффит, Шон Пенн, Кеннеди-младший... (Для равновесия назовем и отечественных носителей мягких знаков, покойных и ныне здравствующих: Илья Муромец, Иосиф Сталин, Николай II; эстрадные певцы – Валерий Меладзе, Андрей Макаревич, Владимир Пресняков, Валерий Леонтьев, Земфира, Константин Кинчев. Были у нас и свои татуированные министры – Михаил Лесин, министр по делам печати, телерадиовещания и массовых коммуникаций...)

Вообще-то найти более или менее достоверную статистику о числе татуированных граждан той или иной страны очень трудно. Но сделать предварительную оценку, исходя из некоторых косвенных данных, реально. Еще в самом начале XX века инспектор Берлинского патологического института свидетельствовал, что 4% из общего числа трупов имели татуированные знаки. В середине 1990-х годов в США официально было зарегистрировано более 10 тыс. профессиональных мастеров-татуировщиков. В книге Марии Медниковой «Неизгладимые знаки: татуировки как исторический источник» (М., 2007) находим: по данным американских социологов, сегодня из взрослых жителей США татуирован каждый седьмой.

Короче говоря, татуировка – это если и не массовый, то весьма распространенный ритуал в современном обществе. В этом смысле татуировка уже не архаический ритуал инициации, но своеобразный аналог модернистского штрих-кода.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


В Совете Федерации остается 30 свободных мест

В Совете Федерации остается 30 свободных мест

Дарья Гармоненко

Иван Родин

Сенаторами РФ могли бы стать или отставники, или представители СВО-элиты

0
716
Россияне хотят мгновенного трудоустройства

Россияне хотят мгновенного трудоустройства

Анастасия Башкатова

Несмотря на дефицит кадров, в стране до сих пор есть застойная безработица

0
818
Перед Россией маячит перспектива топливного дефицита

Перед Россией маячит перспектива топливного дефицита

Ольга Соловьева

Производство бензина в стране сократилось на 7–14%

0
1169
Обвиняемых в атаке на "Крокус" защищают несмотря на угрозы

Обвиняемых в атаке на "Крокус" защищают несмотря на угрозы

Екатерина Трифонова

Назначенные государством адвокаты попали под пропагандистскую раздачу

0
935

Другие новости