Разное счастье нам выпадает

Лето без забот... Заряжаешься силами на целый год.
Фото Артема Житенева (НГ-фото)

Дача в Подмосковье – радость и забота, место отдыха и место вкалывания, предмет гордости и вложение капитала. Но насколько же разнятся дачи, даже если не брать в расчет особую статью – коттеджные поселки!

Рузский район – места воистину замечательные с замечательной же экологией. Приехав погостить на недельку к друзьям в поселок Академии наук, мы обнаружили, что построен он на горке и поэтому очень какой-то нестандартный: несмотря на малые участки в шесть и двенадцать соток, виды из домов открываются не на соседей, а на захватывающие дух дали с полями и лесами, на реку и небо.

...Речка, на удивление чистая и быстрая – стоять в ней невозможно, течение мгновенно сносит, – протекает всего в 100 метрах от поселка. В один из жарких августовских дней по местному пляжу ходил мужчина с большим пакетом в руках и раздавал загорающим яблоки – великолепный белый налив. Мужчина как мужчина, лет сорока, по виду инженер или менеджер среднего звена. Люди, привыкшие за последние годы к тому, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, несмело брали огромные яблоки, удивлялись и благодарили. Возле меня мужчина задержался: «А мы с вами встречались – наши дети учатся в одной гимназии». Ну и ну, ежедневно возить детей с разных концов Москвы в одно и то же заведение и столкнуться в 70 километрах от города! Вот уж не мир тесен, а прослойка узка! Как оказалось, Леня, профессор филологии, выращивает на даче не только отборные яблоки, но и миндаль, и дыни, и два сорта винограда, и помидоры «бычье сердце»; все это вполне съедобно и не коряво на вид. А в промежутках пишет книги и читает лекции в Женевском университете.

Дачный поселок академиков вплотную соседствует с деревней, река и магазин – общие. Сосуществуют ученые и селяне мирно и без классовых разборок, вот только после выходных вдоль всего речного берега громоздятся кучи бутылок и мусора, оставленные трудящимися после шашлычных и прочих посиделок. В понедельник на утреннюю пробежку профессора – уже упомянутый Леня, историк Александр Георгиевич и социолог Валентин Иванович – выходят с мешками и безропотно все это безобразие собирают и убирают. Молча, без комментариев и возмущений, и так неделю за неделей все лето. (И, надо полагать, год за годом.)

Я знаю, что в Союзе было замечательным: ведомственность. Свои дома отдыха, свои поликлиники, свои строительные кооперативы. Жить среди классово своих вполне даже было можно, скажу больше – отлично жилось таким макаром. Ловлю себя на мысли – вот был бы выгорожен участок реки для «ученого» поселка, и не пришлось бы профессорам убирать за народом.

Конечно, приятно иметь дачу в таком местечке, где можно вспугнуть сову с елки у себя на участке, куда нет-нет, да и забегают лесные зверюшки – заяц, еж, лиса, но еще лучше, если сам участок – лес. Сталинским указом (кажется, 1951 года) для дачного строительства было выделено высшему генералитету и особо заслуженным товарищам по гектару леса. Самого натурального роскошного векового леса чуть дальше за Апрелевкой. Счастливые владельцы, расчистив место под дом, строились, да и жили, считай, в своем собственном лесу. Со звонками на калитках, поскольку от ворот до дома не докричаться, как ни кричи...

Такой лесной участок (белые и подберезовики росли прямо на нем, только успевай собирать) нам как-то повезло снять у пожилой пары: он в свое время отвечал за авиационную заправку самолетов правительства. Наши хозяева не тронули корабельные сосны и березы, сохранили уголок елового леса и даже заросший блиндаж времен Великой Отечественной войны на задах участка. Они очень любили свою дачу и, много путешествуя по стране, отовсюду везли отростки и кусты для нее. Возле добротного бревенчатого дома, вход в который украшен здоровенными туями, разбита швейцарская горка, посажены цветочные клумбы круглогодичного цветения, розовые каштаны... Увы, недавно старики один за другим умерли, и дети за бешеные деньги этот волшебный участок продали. Не они первые – за полвека участки в поселке усохли до 50 и 20 соток, каждое второе владение – новодел. Старый дом сносится, возводится нечто вроде шале, лесные деревья к черту выкорчевываются – ну и чего хорошего в английской лужайке размером 50 соток? Там – мангальная, там – бассейн, там – гараж, там – беседка, там – детская площадка; солнце настигает в любом углу. На лесном участке температура воздуха меньше, чем везде, на пять градусов – когда на улице плюс 30–35, это существенно.

Подмосковные сотки – место работы, которая называется отдыхом. Фото Олега Ласточкина (НГ-фото)

Еще один тип дач встретился мне этим летом в поселке для ветеранов. Вот уж спасибо родному государству! От электрички – 12 километров, автобус ходит три раза в день. Садово-огородное товарищество разбито в чистом поле, почва глинистая; если что и вырастает, то карликовое, низкорослое, в основном картошка, ягоды и цветы, а с плодовыми деревьями большой напряг. В поселке этом вся жизнь происходит на миру: ни днем, ни ночью вас не оставляет ощущение большой питерской коммуналки. Все видно и все слышно: слева соседка наставляет внуков, справа идет разборка у супружеской пары, сзади мужики что-то строят... Что бы ты ни делал, выйдя из дома, – собирал ли малину, удобрял ли крыжовник или направлялся в дощатый сортир – ощущаешь себя вышедшим на сцену. Наверное, люди с годами привыкают к этой сцене-коммуналке под открытым небом, да и куда деваться: ну, так вот отблагодарило государство своих вояк... Прилюдность – это еще не самое страшное. В поселении для ветеранов, старых, немощных людей, нет не только водопровода, но и электричества! Как обходятся? На каждой крыше установлено по несколько солнечных батарей плюс генераторы в сараях. (Так и вижу, как 90-летний дед за 12 километров от электрички волочет канистры с бензином для генератора!)

И все же, как бы то ни было, даже такая дача – это лучше, чем ничего, лучше, чем торчать летом в жаркой каменной и загазованной столице. Кроме утопистов-коммунистов, равенства благ нам никто не обещал, так что смиримся, господа. Каждому – не по труду, а как получится в зависимости от кармы, везения и наличия дензнаков.