Городок, куда деньги сами плывут

Игра затягивает и тех, у кого денег не густо.
Фото Reuters

Суббота, вечер. Каждые 15 минут к причалу подходит корабль с китайцами, живущими в Гонконге. А в полутора километрах отсюда, на сухопутной границе с Китаем, гости, прибывающие в Макао, заполняют зал пограничного контроля величиной с футбольное поле.

К 9 часам приезжие прибывают со скоростью 16 000 человек в час. Их бумажники набиты юанями. С собой не везут почти никакого багажа. Большинство проведут в специальном административном районе КНР один день. Но едва ли не каждую минуту этого дня они будут играть или наблюдать за игрой в одном из 40 казино Макао.

Когда речь заходит о том, в каком городе мира игроки оставляют больше всего денег, на ум приходят Лас-Вегас или Монте-Карло. Но на самом деле Макао, клочок суши, отгороженный от Китая пограничной полосой, стал крупнейшим центром азарта в мире. «Каждый день в здешних казино делаются ставки более чем на 10,2 миллиарда долларов. Но это лишь верхушка айсберга», – говорит Ян Колэн, владелец одной из здешних компаний, занимающихся игорным бизнесом.

Макао – единственное место на китайском материке, где игра официально разрешена. Игроки – это избалованные отпрыски семей, в которых в соответствии с демографической политикой Пекина растет обычно по одному ребенку. Их родители недоедали, носили синие куртки и трудились не покладая рук. Но вместе с реформами пришла свобода обогащаться, ездить за границу и предаваться тайной страсти, которой привержены многие китайцы.

Вот один из храмов азарта. Громадное здание, облицованное красноватой плиткой, увенчано куполом. Охрана у входа настроена дружелюбно. В зале вокруг столов, где вращается рулетка или идет карточная игра, не протолкнуться. Официант, обносящий клиентов напитками, вежливо, но твердо предупреждает: фотографировать запрещено. Ничто не должно мешать бизнесу.

Не о таком аванпосте Святого Престола на Дальнем Востоке мечтал миссионер Франциск Ксавье, пытавшийся в ХVI веке продвинуть учение Христово в Восточной Азии. Этот ученик основателя ордена иезуитов Игнатия Лойолы впоследствии за свои труды был причислен к лику святых.

Но ему так и не удалось въехать во врата Поднебесной. Лихорадка подкосила проповедника близ китайского побережья. Впоследствии португальские купцы и военные добились у китайских властей права основать колонию в Макао. Туда и было доставлено тело святого. Одна из костей его руки до сих пор хранится в семинарии Св. Иосифа в этом анклаве.

Макао быстро рос благодаря тому, что указ императора в Пекине в XV веке запрещал китайским купцам покидать страну. Португальские мореходы стали посредниками в торговле Китая с внешним миром. Оборот был многосторонним. Португальцы доставляли китайские изделия в Индию, обменивали их на ткани и хлопок. Затем везли в Малакку, где получали в обмен пряности и сандаловое дерево.

Эти товары перевозились в Японию, где опять обменивались – на серебро, мечи, вееры, посуду или мебель, покрытую лаком, и доставлялись в Китай.

Впоследствии португальская звезда над Азией поблекла. Но, воспользовавшись поражениями Китая в войнах с западными державами, Лиссабон все же сумел в конце XIX века добиться признания Пекином португальского суверенитета над Макао.

Жернова истории круто повернулись столетие спустя после победы революции в Португалии. Демократическое правительство попыталось избавиться от остатков колониального наследства – а оно включало как Макао, так и Анголу, Мозамбик, Восточный Тимор.

Но Мао Цзэдун отклонил предложение, сочтя, что анклав под иностранным правлением принесет больше выгод. И только в 1999 году, уже после того, как к КНР перешел Гонконг, Макао тоже стал ее специальным административным районом в соответствии с политикой «одна страна, две системы».

В выходные дни тысячи жителей Поднебесной устремляются в Макао. Фото автора

Новые хозяева позволили пяти иностранным компаниям, включая три американских, открыть казино и гостиницы. Пекин не прогадал. В прошлом году доходы игорной индустрии Макао в пять раз превысили доходы этой отрасли в Лас-Вегасе.

Но есть издержки. И в самом Макао, и в южных провинциях Китая растет число игроков, пустивших свои или казенные деньги по ветру. Три года назад партийный функционер из города Юньфу был посажен за растрату 76 тыс. долл.

К тому же бум подпитывается «из-под полы». Официально гражданин КНР может ввезти в Макао сумму в юанях, равную примерно 3175 долл. Но многие понтеры легко обходят это ограничение. За определенную мзду в ломбарде им выдадут местную валюту. Нужно лишь иметь дебитовую карту компании, созданной крупными китайскими банками.

«Никакого риска нет. Мы подаем дело так, будто продаем клиенту дорогие часы или ювелирное изделие. Снимаем с карты сумму в юанях и выдаем ему эквивалент в валюте Макао», – пояснил репортерам менеджер лавки, расположенной рядом с Grand Lisboa, самым старым казино в бывшей португальской колонии.

На счете держателя карты эта транзакция будет зарегистрирована как покупка. Ломбарды не пытаются скрывать, что предоставляют нелегальные услуги такого рода. Наоборот, о них сообщают рекламные объявления.

Впрочем, к подобным ухищрениям прибегают чаще игроки, не располагающие большими суммами. Игроков-профессионалов обслуживают подпольные банки или компании, которые официально занимаются организацией увеселительных туров.

Схема их работы более сложная. Тут действуют подпольные синдикаты, которые используют людей-мулов для перевозки валюты. Стандартная «зарплата» мула – 5 долл. в день.

По договоренности 1999 года Португалии с КНР местное правительство вправе решать самостоятельно свои внутренние проблемы. Стало быть, оно может при желании прихлопнуть нелегальные сделки с валютой, о которых пишет даже мировая пресса. Но, как говорят наблюдатели в Гонконге, желания заморозить индустрию, приносящую казне три четверти налоговых сборов, у властей нет. Кто же станет рубить сук, на котором сидит?

Макао–Гонконг–Москва