Время без Гринвича

Королевская обсерватория в Гринвиче стоит прямо на нулевом меридиане.
Фото Юлии Виноградовой

Говорят, наручные часы больше не нужны. Молодежь уже без них обходится. Ведь время и так окружает нас повсюду. Минуты и секунды существуют словно сами по себе на экранах лэптопов, навигационных систем, автомобильных компьютеров, в радиоэфире и даже на дисплеях микроволновок и духовок. Интересно посмотреть, как мир учился измерять их.

В лондонском Музее науки представлена выставка приборов, с помощью которых человечество следило за ходом времени. Древние устройства расположены здесь неподалеку от чуда современных микротехнологий – часов для дайвинга, выдерживающих глубинное давление воды. Но настоящая дистанция между этими экспонатами равна не десяти шагам, а десяти векам.

Сначала часы были солнечными – от примитивных до изощренных, которые можно было носить на шее. И водяными. Их придумали монахи, чтобы не проспать время ночных молитв. А также песочными: то пузатыми, отмерявшими сразу четыре часа, то стекляшками с несколькими отделениям (каждое на полчаса), то крошечными колбочками, из которых песок убегает за минуту. Последними пользовались доктора для измерения пульса.

И, наконец, знакомая картина: гири на веревке, намотанной на вал, опускаются и с помощью зубчатых колес передвигают стрелки. Вроде бы простая механика. Но в Средние века так не считали. Сохранилась запись 1271 года о том, что часовщики бьются над изобретением колеса, которое будет за сутки делать полный оборот, вот только ничего у них пока не получается.

Одни из самых старых в Европе механических часов были изготовлены в 1283 году в английском Бедфордшире. Первые механизмы были огромными, их водружали на соборы, внутри дома такую махину не повесишь. Небольшие домашние часы появились лишь в XV–XVI веках. Их можно назвать аналогами современных «Ролексов», так как обладали ими только состоятельные люди. Отбивая каждые 15 минут, эти часы словно напоминали, что временем надо распоряжаться с умом. Полезное напоминание в эпоху, когда средняя продолжительность жизни равнялась 30–35 годам.

Я как раз рассматривала все эти древние ходики и протобудильники, когда за моей спиной ожил еще один экспонат: что-то повернулось в железном черном агрегате, и раздался оглушительный удар. Испугавший меня звук колокола, которому сразу стало тесно в музее, шел прямо из Средневековья: это были часы готического собора английского городка Уэллса. Как сделали их в 1392 году, так с тех пор почти без перерыва и отбивают они время. Старше их только часы кафедрального собора в Солсбери.

Часовщиками Европы были немецкие, голландские, итальянские, английские мастера. Японцы тоже делали свои, ни на что не похожие механические часы с шестью интервалами для дня и ночи. Но у англичан есть особые основания гордиться вкладом в науку измерения времени. У них, кроме всего прочего, был часовщик-самоучка Джон Харрисон, который изобрел хронометр. И еще Британия придумала такую важную вещь, как нормативное время.

Трудно сегодня представить, но в эпоху, когда лошадь являлась самым быстрым средством передвижения, время ощущали приблизительно, определяя его по солнцу. В каждом городе был свой собственный полдень. Это не вызывало неудобств – подумаешь, плюс-минус 20 минут.

Все изменилось с появлением телеграфа и железной дороги. Местное время на каждой станции сразу обернулось кошмаром: за расписанием уследить невозможно, пассажирам во время поездки приходилось без конца переводить стрелки своих часов. В 1840 году ввели наконец единое «железнодорожное время», и вскоре начались поиски стандарта для всей страны. Точкой отсчета был выбран Гринвич, где располагалась королевская обсерватория.

Не все города сразу подчинились нововведению. Часы на башнях Оксфорда и Бристоля наряду с гринвичским продолжали показывать и местное время. Но где было спорить с процессом, который уже приобрел глобальный масштаб. В конце XIX века на международной конференции в Вашингтоне Гринвич назвали нулевым меридианом, от которого и решено было отсчитывать часовые пояса Земли. Немного посопротивлялись французы, которые провозгласили собственное парижское время. Их автономия продержалась до 1911 года.

В 1928 году гринвичское время предложили называть универсальным временем, хотя термин GMT (среднее время по Гринвичу) остался. Его так полюбили, что до сих пор ошибочно используют при обозначении современного универсального координированного времени (UTC), которое измеряется атомными часами в 68 странах, включая Британию.

Экспонаты выставки в Лондонском музее науки – часы на основе хронометров Джона Харрисона. Фото с сайта Лондонского музея науки

Пока что действует привязка к гринвичскому меридиану, но ее считают неудобной – из-за неравномерности вращения Земли она может вызвать хаос в современных навигационных и компьютерных системах. Для компенсации этой неравномерности приходится добавлять лишнюю «високосную» секунду, что последний раз было сделано в 2008 году. Недавно Международный союз электросвязи предложил перевести мировое время в Париж, где находится штаб-квартира Международного бюро мер и весов, и тем самым окончательно избавиться от Гринвича: пусть атомные часы тикают сами по себе, не подстраиваясь под земные закаты и восходы.

А ведь Гринвич – это национальная гордость. Столько народу испытало детский восторг, стоя над символической латунной полоской во дворе старой обсерватории: одна нога – в Западном полушарии, другая – в Восточном. Особенно обидно, что именно французы, эти заклятые соседи-соперники англичан, собираются взять реванш.

«И вообще, как можно отрываться от реального времени? Если это случится, то в будущем (через 36 тыс. лет) атомные часы будут показывать полдень в полночь. Ведь Земля постепенно замедляет вращение, дни становятся длиннее», – предупреждают гринвичские астрономы. «Ну и что? Pas de problеme! – отвечают им из Парижа. – Будем добавлять по минуте в атомные часы каждые 50 лет». Похоже, там уже выиграли спор. Останется британцам утешать себя тем, что первые атомные часы сделал все-таки уроженец их страны, а не француз.