Григорий Заславский
Все модули в одном месте, все ведут разговор с космосом...
Здание Музея космонавтики имени Циолковского видно издалека, надо всем, выше деревьев поднимается купол планетария. Хотя интереснее всего обойти его уже после посещения музея, когда понимаешь, как элегантно вписал в фасад здания архитектор Борис Бархин знаменитые алюминиевые гофры Циолковского, из которых великий русский ученый собирался строить легкокрылые дирижабли. Здание построили в 1967-м, на следующий год Бархину совершенно справедливо дали Госпремию. Смотришь и видишь: а ведь советская архитектура была, как теперь принято говорить, в мировом тренде. И внутреннее устройство – у нас так часто говорят, что музеи внутри совершенно не учитывают особенностей, к примеру, современного искусства, – так вот Музей Циолковского внутри весь готовится к взлету, дорожки взмывают и поднимают посетителя, как поднимает человека, ученого или обыкновенного обывателя мечта о полете.
На фасаде музея – растяжка: «Министерство культуры Калужской области, фонд «Возрождение», Музей истории космонавтики и Студия ДЭЗ № 5 представляют выставку «Русский космос. Часть первая». У этой выставки названий – тьма. По меньшей мере два, «Русский космос...» – только начало, на самом деле это еще и «экспозиционно-стыковочный модуль «Место встречи».
Студию ДЭЗ № 5 в Москве хорошо знают, а экспозиционно-стыковочный модуль в этом году уже показывали в Политехническом музее. Но в Калуге всё смотрится эффектнее, даром что в Москве выставку представляли министр культуры Калужской области Александр Типаков, а упомянутый фонд – это Зоя Артамонова, так что организация – на высшем уровне Из Москвы в Калугу работы везли двумя большими грузовыми трейлерами в сопровождении машины ГИБДД с мигалкой. По-взрослому.
Среди многих – почти пяти десятков детских работ – две сделаны нашими Мишей и Асей Заславскими. Мы собирались еще на открытие, но тут заболела Ася, в итоге мы доехали до Калуги лишь в минувшее воскресенье, перед самым закрытием, – выставка работала месяц. Но до того, как увидеть все живьем, я успел поразглядывать фотографии с открытия. Отправился в архитектурную студию «А-Я», где в свободное от занятий в Студии ДЭЗ № 5 время трудится Михаил Лабазов-старший, один из знаменитых «бумажников», тех наших архитекторов, которые до того, как начать что-то строить, на излете советской власти прославились «бумажной архитектурой».
Студия ДЭЗ № 5 – такое редкое место, где с удивлением и даже с каким-то неожиданным удовольствием обнаруживаешь, что талантливы не только твои дети, впрочем, это, конечно, заслуга Лабазова-старшего, а также Ивана Анохина, Ивана Вознесенского, Михаила Лабазова-мл., Александра Егорова, Полины Фадеевой, Алексея Трофимова, Стаса Чижиковского, Аглаи Шульженко, которые вместе со студийцами всё это клеят, лепят и даже сваривают – «Встреча с совестью», например, была бы невозможной без сварочных работ.
На днях стало известно, что выставка, отработав положенный месяц, не закрылась. Продлили еще на месяц. «А выставка-то вам нравится?» – спросила жена у смотрительницы. «Ой, да лучше бы ее вообще не было», – искренне ответила она, но, едва узнав, что мы имеем к работам какое-то – вернее, самое прямое, родственное отношение, тут же рассыпалась в комплиментах.
Нам повезло – в кавычках. Когда мы подъехали к музею, на дверях вывесили табличку: музей закрыт. Пол-Калуги вдруг осталось без света, среди других без света остался и музей. Мы уговорили администратора, нас пустили, и, пожалуй, в этом нам уж точно повезло – мы застали последних посетителей, которые носились по музею, с родителями и без, абсолютно игнорируя фантастические космические разные модули, ступени, скафандры и шлемы, и обживали, осваивали, один за другим, дэзовские объекты. Кураторы – как всегда у дэзовских выставок – настоящие, «взрослые», – Георгий Никич и Егор Ларичев в пространном пресс-релизе рассказывают, как все это начиналось и продолжалось. Полвека назад произошла историческая встреча человека с космосом, теперешним молодым художникам предложено было встретиться... С кем? С кем сегодня встреча так же актуальна, как тогда, 50 лет назад, с космосом. Каждый отвечал по-своему, от этого зависело все – выбор материала, естественно, сама конструкция, возможность ее обживания или даже применения и использования.
 Спускаемый аппарат корабля "Союз" после посадки. Фото из архива NASA |
Присаживались – где это было возможно. Например, на «Пегаса» Маши Сориной, или заглядывали в сетчатые трубы Лизы Мордвинцевой, заходили – нам было приятно – в кабинку «Встречи с совестью» нашей Аси. Подолгу читали пояснения. Я сам с удовольствием их читал. Про совесть: «Я хочу встретиться с совестью. В таком месте, чтобы ничто не спугнуло ее и не отвлекло меня. В обычной жизни я с ней встречаюсь нечасто. Ведь все время что-то отвлекает и сбивает...» Поскольку авторство в студии все-таки часто (чаще всего) коллективное и очень многое приходит сверху и сбоку – от тех, кто ведет и руководит процессом, иногда – от других студийцев, то можно и простительно восхищаться даже работами собственных детей. Первоначальная идея, название – от них, они выбирают материал, а производственные все процессы – продукт коллективного разума и труда. Хотя старший Лабазов говорит, что всё тоньше.
 В диалоге с настоящим спускаемым аппаратом. Фото Андрея Ягубского |
«Хочу встретиться с живой каплей, чтобы она рассказала о своей жизни, я сделал аппарат, который дарует ей речь...», «Данный девайс – идиотомагнит – предназначен для привлечения самого большого идиота во Вселенной...». Замечательное огромное пальто, шинель, из которой еще много что хорошего может выйти. «Туалет для одиноких размышлений» Ильи Мордвинцева – из этой кабинки юнги-подростки выходили и тут же забегали снова, так и бегали по кругу. Какие-то черные круги, которые крепятся непонятно на чем, держась своих орбит, – работа Михаила Чижиковского. Миша наш Заславский придумал подзорную трубу, а в ней – фигурка Наполеона, потому что «Россия в Космосе – как Наполеон в России» (его политические фантазии меня часто тревожат). Рядом с пищей космонавтов все эти странноватые и яркие объекты по привлечению инопланетян казались даже естественнее, чем многочисленные женихи и невесты, свадебные автомобили, которые по калужской традиции должны отметиться около Музея Циолковского.
Пожалуй, самое замечательное, что, когда выставка закончится, все эти сорок с лишним объектов разъедутся по разным учреждениям Калуги и области, в Обнинск, Тарусу, по школам, библиотекам и еще более серьезным учреждениям. Интересно проследить где они встанут, увидеть их через год и два в новых интерьерах, как заживут все эти объекты по отдельности, без привычной компании. Я помню, когда-то поразила меня выставка современного искусства в центральном офисе МИДа в Берлине. Фантазируя в эту сторону, я думаю, эти разноцветные и веселые объекты ДЭЗа № 5 как-то смогут разнообразить серьезные интерьеры местного областного управления ФСБ и МВД. И всем, продолжаю фантазировать я, станет лучше.
