"То ли дело быть на месте, по Мясницкой разъезжать"

Все – для удобства автолюбителей.

Утверждение, что театр начинается с вешалки, справедливо только наполовину – в холодное время года. Но это что касается настоящего театра, с его удобными креслами, программками, тремя звонками, буфетом, наконец.

Есть, впрочем, зрелища, вход на которые свободен в любой сезон и для всех. Только вышел из метро на улицу, по которой ты каждый день спешишь, скажем, на работу, и вот он, уличный театр, в действии...

Вся старинная улица Мясницкая много длиннее того отрезка, что от станции метро «Тургеневская» до дверей редакции родной газеты. Но 5–10 минут в пути – это всякий раз мини-спектакль, с мизансценами, сменными декорациями, импровизациями. С актерами, талантливыми и не очень, и в зависимости от происходящего действа можно вполне запутаться, кем ты в данный момент являешься – главным героем или все-таки зрителем, желанным или так, проходящим, неважно.

Нетрудно догадаться, что название улицы так или иначе связано с мясом. В самом деле здесь начиная с XV века располагались лавки и дома мясников. Эта слобода так тогда и называлась – Мясницкая полусотня. Мяса теперь, шесть веков спустя, здесь не купить, разве что его можно съесть в каком-нибудь кафе или ресторане, в большом количестве оккупировавших улицу.

Но не мясом единым жив человек. Хотя вот он, голодающий и наверняка о еде мечтающий, чернокожий представитель некоего африканского народа, молодой, симпатичный, сидит у самой кромки тротуара на каком-то огрызке картонки. А в руках держит еще один картонный лист, на котором старательно по-русски выведено: «Помогите, пожалуйста!»

Помимо бомжей привольно здесь себя чувствуют и бродячие собаки.

Я тоже чуть не попалась, как почти все проходившие мимо женщины. У него, у африканца, было столь несчастное выражение лица, что я абсолютно на автомате полезла в сумку за кошельком. Ну в самом деле, уж если милостыню на одной из центральных улиц столицы просят даже иностранцы, значит, хорошо живем, наверное. Тем более что в нескольких метрах от него, выходца из дальнего зарубежья, сидит попрошайка из ближнего. Она, кстати, более постоянна, редкое утро, даже зимой, без нее на Мясницкой обходится. В пластиковой коробке из-под майонеза жалкие медяки, но тут же – стакан из-под пепси-колы с трубочкой из Mакдоналдса. Значит, дела идут неплохо и у нее тоже. Фотографироваться явно не желает, даже за деньги, не в пример своему чернокожему соседу. Тот, завидев фотокамеру, сначала попытался удрать, но потом любопытство (или жадность?) перевесило, и за один фотокадр он на чистейшем английском просит тысячу американских долларов. 500 российских рублей «отца африканской демократии» не устроили, и с тех пор его на Мясницкой не видно.

Но скучать все равно не приходится. На лавочке у троллейбусной остановки – среда обитания людей без определенного места жительства. Бомжей в просторечье. Запахи, со скамейки доносящиеся, не перебиваются ничем, поэтому редкие люди, которым надо бы сесть в троллейбус, предпочитают пройти лишнюю остановку пешком. В зависимости от времени суток у этих уличных обитателей или дискуссии на политические темы (почему-то они всегда все знают), или нехитрый обед на газетке (бутылки никто не прячет), или послеобеденный сон (на самой скамейке и рядом). Летом, правда, их практически не видно, но, когда появляются, по-свойски здороваются – видимся ведь почти каждый день в одно и то же время.

Даже попрошайки в рабочее время питаются фастфудом из Макдоналдса. Фото автора

Летние месяцы здесь вообще благодатное время, и не только для попрошаек и бомжей. Идти по Мясницкой одно удовольствие, несмотря на страшную загазованность, шум и выбоины в асфальте. По крайней мере нет нужды опасаться сосулек, того и гляди норовящих свалиться на голову, или же огромных ледяных наростов на асфальте, которые превращают дорогу в сущее испытание. Дошел до редакции и ни разу не поскользнулся, значит, день удался┘

Но прочь воспоминания о зиме суровой! Тем более что ароматы, окутавшие все пространство рядом со знаменитейшим магазином «Чай-кофе», незамедлительно повышают градус настроения. Публика, приезжающая сюда с разных уголков Москвы, по большей части постоянная. Завсегдатаи толпятся тут не только ради элитных сортов чая и кофе. Кажется, это целый ритуал – пройтись мимо рядов, сплошь заставленных коробками с чайными листьями, кофейными зернами, открыть понравившуюся, вдохнуть запахи и забыть на какое-то мгновение про все дела насущные.

Впрочем, забываться не стоит. Переходить дорогу на этой односторонней по направлению к Лубянке улице следует с осторожностью. Заполненность Мясницкой автомобилями в часы пик достигает предельных величин: ни метра свободной площади. И тогда вожделенными становятся пешеходные зоны. Вот «Ауди» заехала на тротуар так, что проходящим мимо людям только и остается, как протискиваться между нахальным автомобилем и стеной дома. Водитель, развалясь на переднем сиденье, даже не гасит фар, всем своим видом демонстрируя, что он – в режиме ожидания хозяина. На негодующие реплики пешеходов – ноль внимания, но – вот она, волшебная сила фотоискусства! – стоило только навести на авто объектив фотоаппарата, как машины и след простыл. Придется ее высокопоставленному пассажиру искать «Ауди» в ближайших переулках. Впрочем, там еще теснее.

Если вас не пугают выхлопные газы, то – пожалуйста. Фото автора

Но вернемся к главной дороге. Через три метра – новое испытание. Зачем-то огорожены и без того узкие метры пешеходной дорожки. И работ никаких не ведется, и рядом никого не видно, но проход закрыт. И все послушно выходят на дорогу, петляя, как зайцы, между двигающимися автомобилями. Пока мужчина (явно чиновник) изо всех сил не пнул громоздкую конструкцию. Та отлетела, и первой на свободную зону вступила бродячая собака.

«Это улица Кирова?» – на днях остановил меня в двух шагах от редакции седой как лунь дед. И хитро прищурив глаз, с пристрастием стал расспрашивать, знаю ли я, почему эту улицу в середине 30-х годов прошлого столетия назвали именем большевика и коммуниста. Оказалось, что этим маршрутом, через Мясницкую, которая в ту пору называлась Первомайской, провезли тело убитого Сергея Кирова для захоронения у Кремлевской стены.

Сколько лет этому древнему знатоку истории Мясницкой, я спросить постеснялась.