Только 10% молодых россиян высказались за традиционные пожизненные браки.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)
Я обратила внимание на эту пару еще издалека. Они остановились на перекрестке и жадно целовались. Не то чтобы меня уж очень вдохновила эта сцена┘ Или смутило, что ее рука среди бела дня опустилась ниже его талии. Меня оскорбили ее дешевые бархатные ботильоны с побрякушками на толстых ногах. С детства не выношу сорочий блеск. «Профессионалка!» – вынесла я приговор девице и┘ осеклась. Этот образчик убийственного вкуса висла на плече моего племянника. Делать было нечего. Я просто подошла к нему и повисла на другом его плече.
– Как жизнь?
Он вскинулся было освободить свою руку, но, узнав меня, затих. Девица отстранилась сама. Нехотя и не спеша. Как сытый лев, не наигравшийся с маленькой собачкой. А у «собачки», напуганной моим напором, явно cпутались слова и мысли.
– Привет┘ ты┘
– Прощайся с девушкой, у меня к тебе большой деловой разговор, – строго, как в детстве, сказала я ему.
От растерянности он послушался. Мы зашли в первую попавшуюся кофейню. Сделали заказ. Я потянула время.
– Как долго ты спишь с этой┘ рабой любви? – с трудом подавила в себе естественное желание обозвать ее по рангу.
– Уже полгода.
«А его браку с Катей всего семь месяцев, – пронеслось в моей голове, – столько же, сколько месяцев их ребенку. До его рождения они жили в гражданском браке два года. Любовь живет три года – вычислил еще в прошлом веке биолог Сеченов┘»
– Где познакомились?
– У Макса на мальчишнике.
– О, нет!
– Конечно, нет. Она не то, что ты думаешь. Она официанткой работает. Подрабатывает. Студентка.
«Студентка? В принципе ничего странного, если учесть, что у нас сейчас каждое бывшее ПТУ почти вуз».
– И что будет дальше?
– Разведусь. Я все уже решил.
«Мы живем в эпидемию разводов. Пять лет назад на шесть браков приходилось четыре развода. Сегодня на восемь браков – пять разводов. Но это только в Москве. Везде ситуация хуже. Статистика говорит, в Москве число расставшихся супругов возросло за три последних года почти в два раза. Особенно в категории 20–35 лет. Развод перестал быть «выстраданным правом на личную свободу».
– Назови хотя бы одну уважительную причину расторжения твоего брака. Я ведь никому ничего не скажу.
Подрастет сын, сам ко мне придет. Фото Евгения Зуева (НГ-фото) |
– ┘Моя жена не удовлетворяет меня в сексуальном плане.
«Ему же всего 23. Кате 22. Мир определенно сошел с ума! Социологи говорят, сегодня это вторая причина разводов после пьянства и наркомании. А измена супругов – на четвертом или пятом месте┘»
– Какая тебе техника секса! – вскрикнула я. – Да ты прежде научись┘ «дышать любовью женщины любимой»!
– А ты научись со мной разговаривать. Я уже вырос из детских штанишек.
«Поговорили!.. Если бы у нас жил Малькольм Гладуэлл, он непременно пополнил бы в России яркими доказательствами свою теорию, как совокупность незначительных изменений приводит к глобальным переменам в обществе┘ Возросла незанятость молодых. Ушел в прошлое бесплатный досуг. Улучшилось качество рекламной продукции, эксплуатирующей женское тело. Увеличился объем телепередач, пропагандирующих либерализацию сексуального поведения в обществе. Массовое и прилюдное женское раздевание прочно вошло в нашу моду. Запечатленное тело размещают в Интернете, шлют премьеру, дают на календарь для клиентов банка┘ Последние запреты сняты. Но Гладуэлла у нас нет. Поэтому выводы делать некому. И мы держим первенство во всех аутсайдерских гонках».
– Женишься на┘ этой? – презрительно протянула я.
– Зачем? Нам и так хорошо, – огрызнулся он.
«Средняя продолжительность брака при разводе варьируется от 10 до 17 лет. В России браков теперь заключается на тысячу населения намного меньше, чем в Европе. Данные социологических опросов говорят, что 90% молодых россиян высказались против традиционных пожизненных браков. 25 млн. молодых россиян (20–35 лет) никогда не женились и не выходили замуж. То есть больше половины молодых людей не имеет ни супругов, ни партнеров, неважно, о какой форме брака идет речь. Жить без второй половины – это очень удобно. «Слава богу, что у нас еще рождаются дети, хотя живут потом в нищете с матерями-одиночками, – отозвался на эту статистику один известный социолог, – а через три года число женщин детородного возраста среди молодых у нас сократится почти вдвое. И у нас меньше, чем в Европе, вторичных браков».
– ┘Дурак, – прорвало меня, – какой же ты дурак! Ну заберет твоя жена ребенка и уедет к своей маме. А знаешь, что будет дальше? От обиды она не простит тебя. Ты, видимо, еще не понял, что наше законодательство работает на мать. Отец в случае распада семьи становится всего лишь банальным кошельком. И ты потеряешь все┘ Твой сын уже не разбудит тебя утром, раскрывая глаза тебе своими маленькими ручонками. Не будет подпинывать тебя по утрам своей маленькой ножонкой. Всего этого у тебя не будет. У вас будут только редкие встречи, и только когда этого захочет твоя жена. И редкие общие праздники. Потом твоя Катька встретит другого мужчину и попросит тебя не приходить на дни рождения сына. А в один прекрасный день ты поймешь, что ты его окончательно потерял.
– Вот чего ты все утрируешь, а? Подрастет сын, сам ко мне придет, – вскочил он.
– Сядь. Ты ничего еще не понял┘ Я понимаю, тебе очень тяжело живется. Если бы я была мужчиной, я бы вообще не знала, как жить. Вся масскультура о сексе. Юмор – туда же. КВН давно уже не шутит о политике. В театре┘ классиков открывают заново. Режиссеры читают не между строк – а между ног. В фильме через три минуты сюжета непременно вворачивают постельную сцену. В клуб с друзьями ходить страшно. Девушки совсем доступны. И обвинять их нельзя. Они все приехали оттуда, где, видимо, нечего есть. И мысль у тебя одна: снять партнершу на ночь, потому что страшно проснуться утром со вчерашней. Но┘ у тебя ко всей этой пошлой суетне есть надежная прививка – твой сын.
Воцарилась недолгая пауза. Он достал из кармана деньги. Положил на стол.
– Я пойду┘
– Домой? – радостно встрепенулась я.
– Передавай привет своим! – оставил он без ответа мой вскрик.
Она ждала его на противоположной стороне улицы. Профессионалки редко упускают из рук такой улов.