Николай Сурков
Шоу в современном кабаре имеет мало общего со стриптизом, хотя девушки там и правда обходятся минимумом одежды, а иногда и вовсе без нее.
Фото предоставлены организаторами
Кабаре – один из главных символов Парижа, а теперь еще и часть культурного достояния республики. Для любого туриста – это must. Однако, приехав первый раз в Париж, я не собирался идти в кабаре. Отпугивали цены, временами нешуточные очереди, да и странным казалось идти на такое шоу без спутницы.
Тем не менее получилось так, что встречи в парламенте, брифинги в МИДе и бушевавшие на улицах демонстрации профсоюзов (дело было в прошлом октябре, когда Парижу не давала покоя пенсионная реформа) оставляли днем мало времени даже на то, чтобы посмотреть Лувр или любой другой музей. Зато вечера принадлежали целиком мне, и многочасовые прогулки по отдыхающему от политических баталий городу стали главным развлечением. А если так, то магия ночного Парижа рано или поздно захватит и тебя, даже если бродишь по загадочно подсвеченным набережным и бульварам лишь в компании собственных дум.
Поэтому, когда на фешенебельной Кинг Джордж V по пути от Эйфелевой башни к Елисейским Полям я увидел пожилого и необычайно солидного господина в красной форме канадской конной полиции, любопытство взяло верх. Оказалось, что я набрел на одно из трех самых знаменитых парижских кабаре – Crazy Horse, так любимое в свое время Сальвадором Дали. Это кабаре сравнительно молодое – основано только в 1951 году, но уже весьма заслуженное, судя по количеству и уровню посетителей.
Как выяснилось позже, мне здорово повезло. Случайно пришел за 10 минут до начала второго вечернего представления, но еще оставались билеты на стоячие места. Без ужина с шампанским, но зато всего по 50 евро. В свое время Генрих IV сказал, что Париж стоит обедни, а я рассудил, что такой интересный опыт стоит одного ужина с вином. Затем были металлоискатель, гардероб и почти два часа в обществе девушек, у которых хватало магнетизма на всех в зале. Поразили необычайно красивые световые эффекты и хореография, иногда даже заставлявшая забыть, что перед тобой почти обнаженные и очень красивые девушки. Впрочем, разные фетишистские номера, посвященные тем или иным частям женского тела, оставили почти равнодушным. А вот туристы из некоторых стран Азии, напротив, жадно взирали на небольшую сцену кабаре.
Надо сразу оговориться: шоу в современном кабаре имеет мало общего со стриптизом, хотя девушки там и правда обходятся минимумом одежды, а иногда и вовсе без нее. Но главный эффект тут скорее эстетический, нежели эротический. Это шоу – в большей степени шанс насладиться красотой женского тела, его пластикой, поэтому, наверное, во время него не скучает и женская половина аудитории, которой, казалось бы, там ловить нечего.
Позднее я понял, что не напрасно ухватился за представившийся тем вечером шанс, когда увидел на Елисейских Полях двухсотметровую очередь в Lido – наверное, самое шикарное кабаре Парижа. А уж тащиться вечером после очередного брифинга на Монмартр в пафосный Мулен Руж вообще не хотелось. В результате для меня именно Crazy Horse стало одним из символов ночной жизни Парижа, так же как джазовые клубы Сент-Жермен и веселые студенческие кафе Латинского квартала.
Поэтому, когда меня пригласили на московские гастроли Crazy Horse (которые состоялись в начале марта), я с радостью согласился. Хотелось вновь ощутить расслабленный дух кабаре, да и посмотреть на реакцию избалованной московской публики было любопытно. Впрочем, в ответ на мои восторженные возгласы по этому поводу знакомый швед тут же заявил, что такой «разврат» возможен лишь в Москве. Пришлось напомнить ему, что еще в 70-е годы прошлого века в Crazy Horse работали почти исключительно шведки. Тем более что разврата я в Париже так и не заметил и предвкушал узреть что-то новенькое в российской столице.
Шоу в современном кабаре имеет мало общего со стриптизом, хотя девушки там и правда обходятся минимумом одежды, а иногда и вовсе без нее. Фото предоставлены организаторами |
В зале гостиницы «Космос» первое, что бросилось в глаза, – сцена, закрытая занавесом, в котором соорудили проем точно по размерам сцены в Париже, и обилие светового и проекционного оборудования. Само шоу отличалось от того, что видел во французской столице, но были и некоторые из самых знаменитых номеров – вроде «Урока эротизма» на диване в виде губ или «Красных туфелек». Были и световые эффекты, когда лучи как будто становились самостоятельными участниками представления, обвивая и лаская тела девушек. Не хватало, пожалуй, только кокетства, которым цепляют танцовщицы на парижской сцене, но тут скорее виноваты не они, а слишком большой зал, где уже с десятого ряда практически не разглядишь лиц французских (и не только) красавиц.
Обратили на себя внимание движения – отточенные, безупречно хореографические, но порой, увы, лишенные должного эротизма. В этом плане исключением, пожалуй, стал номер из современного репертуара кабаре, когда строгая бизнес-леди, скромно трудящаяся на фоне биржевых графиков, затем вдруг вскочила из-за офисного стола и преобразилась в разгоряченную фурию, страстно извивающуюся в объятиях лучей прожекторов.
Сюрпризом стало и то, что в Москве самые громкие аплодисменты сорвал┘ фокусник, который по традиции обязательно выступает в кабаре. Он не только неплохо общался с публикой по-русски, но и сумел внешне нехитрыми трюками вызвать у зрителей абсолютно детский восторг. Триумфом мага стал «Сюрприз», когда его новенькие блестящие ботинки незаметно для аудитории перекочевали в коробку в углу сцены.
Главный сюрприз вечера, однако, был в другом. В том, что в какой-то момент движения танцовщиц и игра света начали гипнотизировать, аромат духов сидящей рядом девушки стал томительно сладким, мягкий мрак в зале сделался уютнее и мысль, что находишься в Москве, куда-то улетучилась. А потом вдруг пришло понимание, что магия вечернего Парижа вдруг провела тонкими пальцами по твоей щеке, несмотря на все километры и маленькие досадные нюансы.
