1975 год. Михаил Швейцер и Софья Милькина на съемках фильма "Карусель". Они жили и работали в унисон.
Фото из семейного архива М.Швейцера и С.Милькиной
Памятная доска, установленная в субботу на доме, где жили кинорежиссер Михаил Швейцер и его жена и соавтор, кинорежиссер Софья Милькина, - это память не только о двух художниках, создавших удивительные фильмы, среди которых такие шедевры, как «Время, вперед!», «Золотой теленок», «Маленькие трагедии», «Мертвые души», «Крейцерова соната», но и об их удивительном доме. Удивителен он был не каким-то особым интерьером, редкостями, антиквариатом, которые, наверное, при желании известный режиссер мог себе позволить. Но этого как раз не было. Как не было ни претенциозности, ни малейшей пошлости. А то, что было, ни за какие деньги не покупается и дизайнерами не разрабатывается.
Скромная квартирка. Книги, фортепиано. На стенах фотографии друзей, актеров, снимавшихся в фильмах Швейцера. И огромное количество рисунков Софьи Милькиной, ее шаржей со смешными подписями. Эта женщина кроме красоты была наделена многими талантами: играла на рояле и на скрипке (имела музыкальное образование), сочиняла песенки, стихи. Даже сейчас, через годы, прошедшие после смерти тех, кто здесь жил, в квартире ощущается особая атмосфера. Это атмосфера их любви. Любви вдохновенной, бескорыстной и живой.
Они прожили вместе 52 года. И не просто жили, а и творили вместе. «Она человек, предъявлявший ко мне высокие требования и не позволявший мне никогда сбиться в своей работе и в своем творчестве, сбиться на мелкий, маленький путь, я бы сказал, не возвышенного искусства» – так говорил Михаил Швейцер о жене.
 Конец 1950-х. Долгий и счастливый брак – редкость в кинематографической среде. Фото из семейного архива М.Швейцера и С.Милькиной |
Фильмы, созданные Швейцером с ее помощью, это действительно возвышенное искусство. Не только экранизация классики, но глубокое проникновение в нее, современное осмысление. Притом никакого заигрывания с публикой, никакого кокетства. И сами фильмы Михаила Швейцера стали классикой.
Он писал, что не сделал ни одной партийной картины. И это в годы, когда свирепствовала тотальная идеология. Один из лучших его фильмов, который и сам он считал лучшим, «Время, вперед!», казалось бы, по самой теме – строительство Магнитки – должен был быть идеологическим. На самом деле это был фильм идеалиста об идеалистах, фильм шестидесятника, если хотите. Да, в 30-е годы на строительствах работали заключенные. Но работали и энтузиасты, и их было немало. Точно так же энтузиасты, идеалисты в 60-е устремлялись на целину. А уж чем это кончалось, каким было их будущее, дело другое. Так всегда случается – на поле победы сбегаются мародеры. Так случилось и после 1991 года. Все это горько переживал Михаил Швейцер, называвший, вспомнив определение Достоевского, «нетерпеливыми нищими» тех, кто, дорвавшись до власти, спешил немедленно получить милостыню, ухватить кусок пожирнее.
 В память о талантливых людях, умевших любить. Фото Григория Алехова |
Памятная доска, выполненная по проекту Игоря Лемешева, художника картины «Мертвые души», установлена по инициативе гильдии режиссеров и усилиями сестры Михаила Швейцера литературоведа Виктории Швейцер. На открытие ее собрались друзья Швейцера и Милькиной, актеры, снимавшиеся в их картинах: Марлен Хуциев, Юрий Норштейн, Сергей Юрский, Александр Калягин, Тамара Семина, Леонид Куравлев и еще многие, кто смог прийти, кто был в это время в Москве.
«Мы здесь собрались не для того, чтобы попрощаться, а для того, чтобы встретиться. Здравствуй, Миша, здравствуй, Соня!» – воскликнул Марлен Хуциев. А Сергей Юрский напомнил, как Швейцер и Милькина сумели, опираясь друг на друга, жить в несвободном обществе абсолютно свободными людьми, показать трагедию коллективизма в фильме «Время, вперед!» и трагедию индивидуализма в «Золотом теленке». Их творчество было не советским искусством, а искусством советского времени. Впрочем, так можно сказать об искусстве всех тех, кто собрался в этот августовский день возле дома на Университетском проспекте, где они часто встречались дружеским кругом, с веселыми застольями, с музыкой и стихами.
Говорят, любовь – особый талант. Михаил Швейцер и Софья Милькина были в высшей степени наделены еще и этим редким талантом. Потому рядом с ними было тепло, тепло любви притягивало. Как пел Окуджава, тоже их друг, «не покупается, не покупается доброе имя, талант и любовь».
Эта квартира могла бы стать музеем, если хотите, музеем интеллигенции. Но где там – даже и Музея кино уже нет. И тем более нет интеллигенции. Вот памятная доска теперь есть.
Владимир Полканов 
