Светлана Лепешкова
Мое личное открытие: колокола – это сакральный инструмент...
Фото Романа Мухаметжанова (НГ-фото)
Жила-была в Москве Лидия Булгакова. Училась, работала, мечтала. И однажды поняла, что ее не интересуют больше ни карьера, ни материальные блага – надоела эта вечная гонка. И тогда она ушла в храм. Вот такая типичная московская история.
Мы сидим с Лидой на кухне обычной московской квартиры. Обстановка – хорошо сохранившаяся с советских времен с уютно вписанными в нее иконами. Пьем чай, говорим о каких-то незначительных вещах. Передо мной – типичная горожанка, со строгим взглядом и пучком старательно уложенных волос. История Лиды – тоже типичная для сегодняшнего кризисного времени. Только личный кризис Лиды начался немного раньше. Ее банк ликвидировали в 1998 году. Она тогда уже шесть лет отработала в нем, вела участок пластиковых карточек и занималась бухгалтерским учетом. А еще за несколько лет до этого ушла из НИИ, который тоже закрыли вследствие особых перемен в государстве. Так что, как говорит сама Лида, большой трагедии не было. И от неминуемой депрессии ее спас... звон. Вернее, мечта о звоне.
– Колокольный звон меня всегда очень притягивал, – рассказывает Лида, и глаза ее вдруг загораются каким-то непонятным и оттого страшным для меня внутренним светом. – Еще в советское время, когда я слышала колокольный звон, то замирала. Я никогда ни с друзьями, ни с кем не говорила о колокольном звоне, но в моем сердце это желание звонить в колокола жило всегда. И вот в июне 2005 года на праздник Вознесения Господня я пела на клиросе в Марфо-Мариинской обители. Начальница этой обители матушка Елизавета пригласила наш состав клироса в скит. Там восстанавливали храм. Мы туда приехали, когда только что закончилась служба. Храм уже был покрыт крышей, были вставлены стекла, к храму пристроили колокольню и оборудовали ее колоколами.
Она прервала рассказ, чтобы накормить меня вкусными котлетами из капусты. Пост...А как все вкусно.
– На той звоннице, где я попробовала звонить, колоколов было восемь, – продолжила она рассказывать через несколько минут. – Один местный житель постоянно туда приходил и звонил в колокола – как умел. И на этот раз, когда праздник закончился, он немножко позвонил и убежал заниматься своим хозяйством. Матушка Елизавета показывала нам скит. А я во время рассказа смотрела и смотрела на эти молчащие колокола┘ И не удержалась: «Матушка Елизавета, ну что ж колокола-то молчат? Праздник ведь!» И вдруг матушка отвечает: «А ты поднимись, позвони! Я благословляю тебя. Попробуй». Я быстро поднялась на колокольню. Оказалась на одном уровне с золочеными куполами, с крестами на них. И тут меня охватили страх и ужас. И со страху я в отчаянии зашептала: «Господи, ведь я ничего не умею и ни-че-го не могу! Господи, помоги мне! У меня одно желание – звонить во славу Твою святую! Ведь такой праздник – Вознесение Господне! Помоги!» Вот так стояла и просила Господа.
В это самое время на колокольню поднялся какой-то местный мальчик. Он увидел мое смятение и посоветовал: «Наш местный звонарь звонит с молитвой «Благодать Святого Духа». Сказал и ушел. Я осталась одна. Стою – не знаю, что мне делать. И уйти не могу, и не знаю, как звонить. Прошло минут пять, я стояла и смотрела на маленькие колокольчики. И вдруг начинаю слышать в голове, как молитва «Благодать Святого Духа» раскладывается на колокольный звон. Я подошла к зазвонам. Сейчас я беру в руки веревки уже правильно, но тогда-то я этого не знала! Я просто взяла двумя руками эти веревочки и начала звонить «Бла-го-дать Свя-то-го Ду-ха». Потом стала нажимать на педаль благовеста – большого колокола, и у меня стало что-то получаться. И я поняла: колокола – живые! Я звонила минут сорок пять! Вся красная – от меня пар шел! Но какая я счастливая была в тот момент! И вдруг я увидела, как на небе начинает образовываться голубой кружок – небо стало очищаться. Этот круг чистого неба становился все шире, шире, шире. А я все звонила. На ладонях уже выступила кровь┘ На небе появились уже огромный голубой круг и солнце.
Когда я спустилась наконец вниз и матушка увидела, что это я звонила, она благословила меня учиться. Пока мы стояли и говорили с ней, на небе вдруг опять стали стягиваться облака. Прямо на глазах! И через пятнадцать минут они сомкнулись. Значит, колокольным звоном мы разгоняли облака! Не ракетами и не реагентами, а именно колокольным звоном! Это было мое личное открытие. Я поняла, что колокола – это сакральный инструмент┘
Матушка Елизавета благословила меня учиться всерьез этому делу. На Раушской набережной в Москве есть Центр колокольного звона. И я поступила туда. Правда, не сразу, через полгода. При поступлении обязательно нужно пройти собеседование, рассказать о себе, от какой обители. В общем, нужно благословение. В январе 2006 года я начала там учиться. Училась три месяца. Учиться было очень трудно. Директор этого Центра колокольного звона Шариков Виктор Григорьевич – человек уникальный. Он живет своим делом. Он не священник, просто верующий человек, влюбленный в колокола, талантливый, пропагандирующий искусство звона. Он проводит фестивали колокольного звона. Я у него многому научилась. Ездила на занятия почти каждый день. Сначала я не знала, что во время звона у звонаря включаются в работу все мышцы тела. И первый месяц у меня болела каждая клеточка, потому что шла очень мощная перестройка организма. Нас учили звонить не отдельно на какой-то группе колоколов, а на всех сразу. То есть нога – в благовест, правая рука – в зазвонах, а левая рука – в подзвонах. Каждая рука делает свое. На это требуются сила и координация. А на экзамене ты импровизируешь. Каждый выпускник исполнял свою собственную композицию звона. У меня родилась своя мелодия – молитва «Благодать Святого Духа» и молитва «Аллилуйя». Получилось очень красиво. По окончании нам выдали дипломы звонарей. Наш выпуск был приурочен к великому празднику Пасхи. Я звонила и в храме Христа Спасителя, в храме Казанской Божией Матери, звонила в нашем храме Св. апостола Андрея Первозванного в Люблине, где я живу и где сейчас звоню.
Вечерело. Лида рассказывала, а я ловила себя на мысли. Вот живет замечательная женщина.. И никакой кризис ей не страшен. И дело здесь, наверное, не совсем в вере. Просто Лида – увлеченный своим делом человек. А может, я и не права...
