Муза Антониони

Моника Витти в фильме «Модести Блейз».
Фото из книги «Первый век кино»

Итальянки красивы теплой богатой красотой. Кажется, все. Такими их знает живопись, такими их увековечивает кинематограф. Едва ощутимая хрипотца в голосе – признак страстности, мягкость линий лица и тела – образ гармонии и символ щедрости итальянской природы. Степенное достоинство и неизбывная печаль в глубоких глазах. Всегда готовый к улыбке рот, выдающий лучшее из чувств – чувство юмора. Темперамент – южный коктейль контрастов. А еще – сокрушительная естественность, которую не скрыть. Она беспощадно ломает рамки жанров и амплуа.

Есть только чужая судьба, в клетке которой таится мощное актерское дарование, остальное – волшебство, рожденное чудом появления на экране красавицы-итальянки. Такой была молодая Моника Витти, ставшая символом киномира Микеланджело Антониони.

Время ее славы в итальянском кино критики часто называют «периодом сексуального оптимизма» – в моде были «красотки из народа». Но и это амплуа было узко для Витти.

Ей под силу способность совмещать эстетические полюса, а не только эксплуатировать на экране свою внешность. Критика же часто зовет подобное «вероломством и неразборчивостью».

Такие примерно эпитеты доставались фильму «Приключение» Антониони и героине Моники Витти Клаудии. Это была ее первая большая роль в кино.

На Каннском фестивале в 1960 году фильм был освистан зрителями. Позднее же – назван самой значительной картиной за всю историю существования фестиваля.

Больше того – спустя два года британский журнал Sight & Sound по результатам опроса международных кинокритиков назовет «Приключение» одним из «величайших фильмов в истории кино».

«Как вам работалось с Витти?» – спрашивали Антониони. Он отвечал: «Моника – очень современная актриса, и, даже когда она играла в театре, ей не было присуще качество, которое можно определить как «театральность». И потом, Моника Витти чрезвычайно выразительна. А это важнейшее качество для киноактера. Возможно, для сцены оно представляет меньшую ценность. На расстоянии сотни футов выражение лица актера теряется, но в фильме оно имеет первостепенное значение. А у Моники Витти необыкновенно выразительное лицо».

Однако ее «нетеатральность» – скорее преувеличение в данном контексте. Иначе едва ли она сумела бы заставить плакать Артура Миллера, который сидел в публике, глядя, как Моника Витти играет Мэгги-Мэрилин в его пьесе «Падение».

Она восхищала не только Антониони и Миллера – многие любовались в своих творениях ее типичным для Италии странным совмещением несовместимого – красивая зрелая женщина-комик. Режиссер Альберто Сорди называл ее «единственной великой комической актрисой».

«Комедия по-итальянски» предполагает нелепые сюжеты не для «смешной девчонки», не для «наивного создания» или «комической старухи», а именно для ошеломительной красавицы, «дивы», что заразительно смеется с экрана над несложившейся жизнью или незадачливыми мужчинами. В 60-е она воплотила новые тогда для западно

европейского кино образы женщин, страдающих от всеобщего отчуждения, в 70-е прославилась как комедийная актриса.

Витти – римлянка. Она родилась в Риме 3 ноября 1931 года. Кто-то из жителей кинематографического мира, разыскивая ее для очередных съемок, интересовался: «Где та высокая белокурая римлянка, с чирикающей трелью вместо имени?» Чирикающая трель – это Мария Луиза Чеччарелли.

Лаконичное Витти вместо трели появилось, когда выпускница Академии драматического искусства решила взять себе сценический псевдоним и образовала его из фамилии матери Аделины Виттилья.

С Микеланджело Антониони она познакомилась в 1956 году в римском «Театро Арлекино». Он заговорил первым, сказал что ему очень нравится низкий, хриплый, чуть-чуть насмешливый голос синьориты. Потом добавил: «Знаете, мне кажется, что ваше лицо – именно то, что я так долго искал...» Она не поверила и рассмеялась. Потом говорила, что не могла понять, почему рядом с ним ей всегда хочется смеяться. Весь театральный сезон 1956/57 года. Витти работает под его руководством, чтобы позднее стать его музой и сыграть главные роли в его знаменитой тетралогии («Приключение» – Клаудиа, «Ночь» – Валентина, «Затмение» – Виттория, «Красная пустыня» – Джулиана).

Европейцы знают ее как эмблему кинематографа Антониони и поют оды ее тонкой красоте, итальянцы же, конечно, больше всего гордятся редким комическим дарованием Моники Витти.

Ее умение смеяться называли даже царственным. Царственность Моники Витти была воплощена в 1980 году, когда распавшийся в 1960-м творческий союз с Микеланджело Антониони был восстановлен. Он предложил ей роль императрицы Елизаветы Австрийской в фильме «Тайна Обервальда».

Моника Витти продолжает работать в театре.