Музыка - это страшная сила

Тихон Хренников и президент.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Во время одной из предвыборных кампаний еще при Ельцине представители русской попсы объединились в некую концертную агитбригаду и поехали по стране с лозунгом "Голосуй или проиграешь". Судя по всему, чего-то такого следует ожидать и теперь. Ибо известно, что музыка - сильнейший возбудитель подкорковых зон мозга и, стало быть, подобно дудочке крысолова, способна воздействовать на чувства и сознание людей, активно влиять на настроения, нравы, идеи - моделировать поведение общества.

В страшную силу музыка всегда превращалась, когда ее гипнотическую сущность сильные мира сего использовали в своих интересах. Так пастух своей свирелью гипнотизирует стадо баранов и ведет, куда ему вздумается. Кстати, и мистические звуки органа, и церковные псалмы - из этой же серии.

Сколько лет страна распевала гимны Отцу народов, и первоклассные мелодии Исаака Дунаевского (некоторые из которых, как выяснилось, один к одному позаимствованы у американского джаза) были парадным фасадом империи зла, за которым чернели лагеря, щетинилась колючая проволока и работала адская мясорубка.

Когда думаешь о Сталине, страшная, пагубная энергия, заключенная в музыке, осознается особенно остро. Как всякий природный кавказец, Сталин был человеком с развитым чувством музыки и с приличным музыкальным вкусом. Особенно жаловал он оперу и был заядлым посетителем Большого театра, который в художественном отношении переживал в годы сталинизма свой золотой век. Личная ложа Сталина была зашторена от зрительного зала и находилась в левом бенуаре у самой авансцены, туда был прямой ход с улицы (единожды в жизни я был по соседству с этой запретной ложей, слушал "Фауста"; скажу: витает, витает там Дух правителя, и леденит от этого кровь). Опероман Сталин сделал Большой своим придворным театром, а избранную элиту певцов и танцовщиков - придворными артистами своего Величества. Безграничной творческой свободой пользовался, к примеру, кремлевский любимец, тенор Иван Козловский.

Из певиц Иосиф Виссарионович остановил свой глаз на сопрано Наталье Шпиллер, супруге лучшего тогда виолончелиста Святослава Кнушевицкого, и меццо-сопрано Вере Давыдовой, которая была замужем за грузинским басом и, между прочим, завтруппой ГАБТа Дмитрием Мчедели. Годы спустя Наталья Дмитриевна рассказывала о так называемых кремлевских концертах: часто ее забирали среди ночи, и где-нибудь в четыре утра она вынуждена была петь перед чисто мужской бандой хмельных членов Политбюро. О Сталине она всегда молчала, как, впрочем, и о главном своем покровителе - Ворошилове. Пассия Берии - депутат, импозантная красавица Давыдова отвергала даже намек на притязания вождя и в результате так и не стала ни народной артисткой СССР, ни официальной примадонной Большого (это место занимала сексапильная, но с более ординарным голосом Максакова).

Если становилось известно о вечернем визите великого меломана, театр с утра был уже как будто на осадном положении - оцепление снаружи, страх внутри. Хуже стихийного бедствия было неожиданное посещение Сталина - он мог нагрянуть, скажем, ко второму акту. И горе тому, кто не понравится, - человек мог запросто сгинуть. Отголоски фаворитизма на оперной ниве проскакивали и после Сталина: Булганин отличал Галину Вишневскую, Демичев щедро делал все возможное и невозможное для Елены Образцовой, а та учила пению его дочь. Даже скромный Путин не прочь прилюдно засветиться в обществе мариинских красоток - балерины Лопаткиной и певицы Нетребко.

Беда всех постсталинских и застойных лидеров в том, что у них не было целенаправленной политики в области музыкального воздействия на массы, кроме, пожалуй, высочайших похорон под классику. Допустим, при Хрущеве и Брежневе процветал фольклор, но назвать это продуманным политическим шагом или заигрыванием с народом все же нельзя. Дальше - хуже. Даже интеллигентный и образованный провинциал Горбачев при всех потугах на имидж культурного правителя не имел своей официальной музыки, хотя перестройка и ассоциируется с роком и хеви-металом. Вместе с другим провинциалом Ельциным в права вступила эра попсы. Президентская семья, в которой супруга президента отличалась более утонченным музыкальным вкусом, завела не только Президентский оркестр (тот, который часто аккомпанирует Баскову), но и любимых певцов, среди которых на первом месте был юноша Юлиан с ремейками песен Пахмутовой. В это же время пытается заигрывать с молодежью эксцентричный, но неглупый Жириновский - собирает под свои знамена рокеров и неудавшихся певцов Большого театра.

Властители мира всегда считали делом высшего престижа приближать и содержать творцов - это было символом их контроля над ирреальным, интуитивно-творческим началом бытия и в то же время признаком респектабельности. В свою очередь музыканты должны были научиться общаться с властью. Многим из них это понравилось, многим показалось полезным. И вот родился оригинальный способ заигрывания с властью в виде всяческих музыкально-политических акций. В перестроечное время ярче всех отличался, конечно, несравненный Ростропович. Выдающийся виолончелист, с репутацией диссидента и жертвы коммунизма, всегда вовремя успевал отметиться в любой демократической (или псевдодемократической) заварухе.

Сегодня самый яркий пример сотрудничества музыки с политикой - Валерий Гергиев, с его явно государственным мышлением. Он умеет говорить с властью на одном языке, умеет, когда надо, повысить тон, умеет, наконец, сделать ей красиво - и в ответ получает все, что требуется для процветания Мариинского театра.

Сейчас все, кому не лень, пеняют на серость Большого театра и ставят ему в пример Мариинку. На самом же деле, если смотреть философически, Большой хуже только тем, что он не в Петербурге, а если серьезно - то неумением говорить с властью, недостатком масштабного творческого лидера с управленческими мозгами, дефицитом художественной выделки, полным отсутствием перфекционистских претензий, которые есть даже в самых худших мариинских спектаклях и акциях. Вот, скажем, зачем понадобилось Большому планировать оперный репертуар следующего сезона так, что список намеченных премьер воспринимается как повторение пройденного Мариинкой? И "Летучий голландец", и "Мазепа", и "Макбет", и в особенности "Огненный ангел" - спектакли, конкретно ассоциирующиеся с Гергиевым и брэндом Мариинского театра.

Если Ельцин к таким глупостям, как Большой театр, был просто равнодушен (если не ошибаюсь, только однажды он был замечен на "монархической" опере "Жизнь за царя"), то его наследник Путин, петербуржец по крови и мозгам, до сих пор демонстративно предпочитает Мариинский театр с Гергиевым и игнорирует Большой - неизгладимое впечатление на всех произвело его бегство из Царской ложи в середине спектакля на недавней премьере "Руслана и Людмилы" (это был первый визит президента в главный театр страны). Но позитивный сдвиг все же налицо - своими периодическими визитами в Мариинку или присутствием в консерватории на закрытии Конкурса Чайковского президент показывает нации пример, что ходить на оперу и балет и вообще слушать серьезную музыку - это хорошо.

А в конечном счете от того, какой музыке внемлет младенец еще в материнском чреве, зависит, какое поколение народится, а значит, и судьба России.