Иван Сас -Иван Иоганесович, за период проживания немцев в России им пришлось пережить немало драматических моментов. Как на этом историческом фоне выглядит сталинская депортация 1941 года?
- В истории российских немцев эта драма не первая. В массовом порядке немцы начали переселяться в России при Екатерине II. Императрице требовалась рабочая сила для освоения новых территорий и защиты рубежей. Переселенцы оседали в основном на Волге. Высочайшим указом им были дарованы немалые льготы. Но после смерти императрицы отношение к немцам изменилось, и эти льготы начали отнимать. Обрусевшие немцы также подвергались репрессиям в канун и во время Первой мировой войны, когда вспыхнул военный конфликт между Россией и Германией. Очередную волну гонений им пришлось пережить в 30-е годы уже при советской власти. Но все это - лишь прелюдия к самым масштабным, разрушительным и длительным репрессиям, начало которым положил уже упомянутый указ от 28 августа 1941 года.
- Говоря о репрессиях, нельзя обойти вниманием и другой исторический факт. Советская власть дала российским немцам то, о чем они мечтали, - собственную государственность. Я имею в виду создание в 1918 году автономной области, а в 1924-м - автономной республики немцев Поволжья. Указ 1941 года поставил на автономии крест. Некоторые историки объясняют это противоречиями между ленинскими и сталинскими воззрениями на национальную политику.
- Идея создания немецкой республики действительно принадлежит Ленину, но суть в данном случае не в его противоречиях со Сталиным. Проиграв выборы в Учредительное собрание, большевики, дабы привлечь на свою сторону национальные движения, стали поощрять сепаратизм, хотя Ленин, как известно, был ярым противником строительства "национальных квартир". Но этого требовала тактика. Ей в угоду и была разыграна национальная карта. Все, что произошло после, - уже суть стратегии большевизма.
- Чем официально обосновывалась необходимость депортации советских немцев в Сибирь и Казахстан?
- Сталинский режим не считал необходимым объясняться с народом - все депортационные правовые акты издавались под грифом "Совершенно секретно". Они не содержат какой-либо мотивационной части, исключая, пожалуй, лишь указ от 28 августа. Здесь говорилось о наличии среди немцев Поволжья "тысяч и десятков тысяч диверсантов и шпионов" и об укрывательстве последних населением республики. Эти тяжкие обвинения и по сей день не нашли каких-либо серьезных документальных подтверждений.
- Как организовывалось переселение?
- Переселению подлежало все немецкое население, в том числе и смешанные семьи, где главой семьи был немец. Жены могли избежать их участи при условии развода. Не выселялись женщины-немки, чьи мужья были не немецкой национальности. Не делалось исключений и для членов ВКП(б) и ВЛКСМ. Депортируемый получал повестку из местного НКВД, на сборы отводилось 24 часа. Разрешалось брать с собой до 200 килограммов имущества и продовольствия, но имущество большинства помещалось в рюкзаке. Колонны переселяемых под конвоем войск НКВД направлялись на железнодорожные станции, грузились в пульмановские (телячьи) вагоны. Типичный эшелон состоял из 50-60 вагонов, сопровождался конвоем, фельдшером и медсестрой. Страшная скученность, антисанитария, недостаток качественной питьевой воды, продовольствия - все это вело к болезням, гибели людей. Но самое страшное их ждало впереди. На местах многим прибывшим пришлось зимовать в наскоро сбитых дощатых бараках, землянках, а то и в палатках. Из переселенных организовывали так называемые трудовые колонны, которые направлялись на самые тяжелые работы в различных отраслях. Гибель людей здесь стала массовой.
Но самим фактом переселения репрессии не кончились. Затем пошла вторая волна - людей переселяли уже в районы Крайнего Севера, началось многолетнее поражение в правах. После войны депортированных из лагерей передали в так называемые спецпоселения под надзор комендатур, в которых следовало постоянно отмечаться. Вплоть до 1953 года они не имели права сменить место жительства - за нарушение этого запрета грозило многолетнее заключение, а то и расстрел. Только в 1972 году был снят запрет на возвращение на прежние места проживания, до депортации.
- Какие последствия депортации 1941 года и дальнейших репрессий вы отнесли бы к наиболее тяжким?
- Самое страшное - физическая гибель людей. Точное число погибших до сих пор не установлено, но статистика уже спрогнозировала, что это сотни тысяч людей. Документально подтверждено, что в некоторых лагерях доля умерших от непосильного труда, холода и голода достигала 50 процентов. Скажем, только в Усольлаге (Молотовская, ныне Пермская область), рассчитанном на 7,3 тысячи человек, нашли свою гибель 3,5 тысячи немцев. Во-вторых, с началом репрессий был наложен запрет на пользование родным языком. Излишне напоминать, что родной язык - основа основ любой этнической группы. В-третьих, российские немцы с ликвидацией республики немцев Поволжья потеряли всю материальную и социальную базу культурной жизни: лишились своих школ, театров, храмов, газет, издательств. В-четвертых, этнос оказался распыленным. Если до депортации за Уралом проживали около 10% немцев, то после нее - уже около 90%. Разорвались этнические, экономические, культурные и даже семейные связи - сама основа, необходимая для воспроизводства этноса.
- Хрущеву при развенчании культа личности Сталина, казалось бы, было выгодно разыграть и "немецкую" карту, поднять вопрос о реабилитации репрессированного народа. Почему, на ваш взгляд, он не сделал этого?
- Во-первых, Хрущев сам был причастен к репрессиям, а во-вторых, тема немцев требовала чрезвычайно деликатных подходов. Официальная пропаганда, в начале войны огульно обвинив советских немцев в массовом шпионаже и пособничестве врагу, немало сделала для того, чтобы отсвет той жгучей ненависти, которую испытывали советские люди к фашизму, пал и на ни в чем не повинных репрессированных немцев бывшего СССР. Хрущев рисковал лишиться поддержки в этом вопросе миллионов фронтовиков, военной верхушки.
- Насколько восприимчивы к этой теме были последующие советские руководители?
- Абсолютно безразличны вплоть до Горбачева. Брежнев тоже делал вид, что проблемы реабилитации немцев не существует. В 1965 году делегация из репрессированных немцев добилась - неслыханное дело! - приема у Микояна (Анастас Микоян был на ту пору Председателем Президиума Верховного Совета СССР. - Прим. авт.). Но все словно в стену бетонную упиралось.
- Можно ли считать, что наконец реабилитация состоялась?
- Политическая - да. Уже в новой России были приняты законы "О реабилитации репрессированных народов" и "О реабилитации жертв политических репрессий". Президент России Борис Ельцин 24 февраля 1994 года, выступая в Федеральном собрании, принес от имени государства извинения потерпевшим. Но ведь проблема реабилитации состоит не только в том, чтобы признать несправедливость и абсурдность репрессий. Речь шла о восстановлении национально-территориальной государственности российских немцев.
- Имеется в виду новый субъект Федерации?
- Именно. И казалось, справедливость уже восторжествовала в ст.6 Закона "О реабилитации репрессированных народов". Но, учитывая, что реализация этого решения связана с перекройкой границ субъектов Федерации, а в условиях обострения межнациональных конфликтов это взрывоопасно, действие статьи законодатель заморозил на 5 лет. Срок истек, но боюсь, статья оказалась замороженной навсегда.
- Почему? Разве ваше движение не будет настаивать на восстановлении немецкой республики в составе России?
- Я реалист и не хочу заводить своих собратьев в исторический тупик. Сегодня, в условиях непростой ситуации в сфере межнациональных отношений в России, возрождение республики, на мой взгляд, невозможно. Поясню свою позицию. Об опасности перекройки границ я уже говорил. Вопрос второй: где строить? На территории бывшей республики немцев Поволжья ситуация коренным образом изменилась. Если до войны немецкое население составляло 64,5%, а в сельских районах - до 90%, то на сегодняшний день его доля не более 2,5-3%. Более половины российских немцев выехали в Германию, на сегодняшний день в России их осталось около 500 тысяч. Можно было бы повысить концентрацию немецкого населения в Поволжье за счет переселения немцев из Сибири, Дальнего Востока, стран СНГ. Но не все имеют такое желание, тем более - возможности.
- Тем не менее некие общественные организации Саратовской области обратились недавно с открытым письмом в адрес президента России, в котором говорится, что в Поволжье якобы идет подпольное строительство "эмигрантской немецкой республики". Повествуется о некоем таинственном российско-германском протоколе 1992 года, который подписывал еще Борис Ельцин, о германских финансовых потоках, текущих в Поволжье. И, разумеется, о "массовых протестах" местного населения против "тихой оккупации".
- Это очередная провокация, основанная на досужих домыслах, которые сродни домыслам 1941 года. Начну с местного населения. За всю историю проживания немцев в Поволжье не было зафиксировано каких-либо конфликтов с коренным населением. Наоборот, эта история полна примеров добрососедства. Что же касается "секретного протокола", то, видимо, имеется в виду межправительственное соглашение 1992 года, в котором действительно шла речь о поэтапном восстановлении национальной государственности немцев на Волге. Однако соглашение носило характер декларации намерений и не возлагало на подписантов каких-либо серьезных обязательств. Германия уже в 1994 году, поняв, что никакой республики на Волге все равно не будет, свернула здесь свою деятельность. Но есть люди, которые ничем иным, кроме провокаций, заявить о себе не могут.
- Вы являетесь сопредседателем оргкомитета по подготовке и проведению съезда немцев РФ. Когда он состоится? Будет ли вопрос о республике стоять в повестке дня съезда? Ради чего его собираете?
- У нас тоже есть радикально настроенные люди, и они могут поднять этот вопрос. Но надо видеть глобальные тенденции развития. Мир ломает национальные перегородки. Но мир, ломая их, создает новые формы национального самосохранения народов. Нужно искать эти формы и возможности и в России. Эту задачу и будет решать съезд, который состоится предположительно глубокой осенью.
Дарья Гармоненко 