Сукарно называл нас братьями

Портрет Сукарно с надписью автору

НЕЗАВИСИМОСТЬ Республики Индонезии провозгласил видный деятель национально-освободительного движения, инженер-архитектор Сукарно 17 августа 1945 в Джакарте. В нынешнем же феврале Россия и Индонезия отмечали другую юбилейную дату - 50-летие установления дипломатических отношений.

Автору этих строк довелось не только стать позже послом в Джакарте, но и участвовать в налаживании работы советского посольства в Индонезии в 1954 году, познакомиться с ее красивым, талантливым и гордым народом в те годы, когда на республике еще лежала печать внешней зависимости, особенно в торгово-финансовой области. Каучуковые и чайные плантации, олово- и нефтедобыча, как и прежде, контролировались иностранцами. Международные и внутренние транспортные коммуникации оставались в руках прежних хозяев.

	Первый президент Индонезии в Третьяковке. Фото из архива автора

Но тем не менее Индонезия неуклонно продвигалась в направлении не только формальной, но и фактической независимости. Заметно активизировалась ее внешнеполитическая деятельность. На десятый год своего существования, в апреле 1955 года, в прекрасном высокогорном Бандунге, или, как его любят называть на родине, "Яванском Париже", Индонезия созвала историческую конференцию стран Азии и Африки, которая заложила основы движения неприсоединения, своего рода предтечу многополярности миросозидания. Сюда съехались посланцы 29 стран, главы государств, правительств, министры иностранных дел, в том числе из КНР - Чжоу Эньлай, Индии - Джавахарлал Неру, ДРВ - Фам Ван Донг, Египта - Гамаль Абдель Насер, Бирмы - У Ну, другие высокопоставленные представители двух континентов. Открыл конференцию Сукарно, председательствовал на ней индонезийский премьер Али Састроамиджойо.

Только что приступившему к своим обязанностям советскому послу Дмитрию Жукову удалось должным образом определить важное значение предстоящего форума, помочь Москве занять верную позицию. Он проявил завидную прозорливость в признании исключительного характера конференции в деле утверждения принципов мирного сосуществования, сплочения антиколониальных и антиблоковых сил, содействия созданию действительно справедливого, равноправного и честного образа жизни на земле. По предложению посла в адрес участников Бандунгской встречи были направлены приветственные телеграммы председателей Президиумов Верховных Советов СССР, Узбекистана, Казахстана, Туркмении, Киргизии и Таджикистана. Дмитрий Жуков был приглашен на конференцию в качестве почетного гостя. Для освещения ее работы в Бандунг прибыла из Москвы группа журналистов, в числе которых, помню, были Генрих Боровик, Ольга Чечеткина...

Из калейдоскопа индонезийских знакомств того времени особенно четко и неизгладимо запечатлелся в моей памяти яркий образ Сукарно - великого патриота своей родины, исторической фигуры международного масштаба.

Сукарно был не просто политическим деятелем. По своей природе, жизненному опыту он выделялся как лидер. К исходу Второй мировой войны, когда Индонезия оказалась перед выбором: позволить вновь надеть на себя ярмо угнетения или использовать возможность получить свободу, возглавить этот решительный поворот оказалось по силам лишь общенациональному лидеру Сукарно. Люди поверили ему и вверили свои судьбы.

Сукарно был искренним другом нашей страны. В течение двадцатилетнего пребывания на посту главы государства он четырежды посетил СССР, а принимая гостей из Москвы, окружал их сердечностью и радушием. При общении с нашими людьми Сукарно неизменно обращался к ним "братья", как это принято в индонезийском обиходе. На встречах же с массовой аудиторией, будь то в МГУ имени Ломоносова при вручении ему диплома почетного доктора наук или на митинге на стадионе в Лужниках, заканчивал выступления словами индонезийской поговорки: "Далеко от глаз, но близко к сердцу".

Сукарно последовательно прокладывал дорогу к советско-индонезийскому сближению. В своем обращении к руководителям Советского Союза в ноябре 1945 года он подтвердил убежденность в том, что "...Россия, которая сама выступила за свободу, справедливость и гуманизм, а сейчас стала одной из великих стран мира, остается верной этим идеалам". В 1946 году, в речи на первомайском митинге во временной столице республики Джокьякарте, он заявил о готовности Индонезии установить с Россией дипломатические отношения. В декабре 1947 года президент подписал полномочия своему специальному посланнику Сурипно вступить в переговоры с представителями Советского Союза о подписании соответствующего соглашения. В мае следующего года Сурипно и посол СССР в Чехословакии М.Силин пришли к договоренности об установлении консульских отношений. Однако оказавшиеся к тому времени у власти в Джакарте представители правых группировок сорвали реализацию этой договоренности. Обмен посольствами между Москвой и Джакартой состоялся лишь после прихода правительства Али Састроамиджойо - верного соратника Сукарно - в 1954 году.

У Сукарно было много друзей среди россиян. В Москве он подружился со скульптором, народным художником СССР Матвеем Генриховичем Манизером. Их знакомство произошло заочно: сначала это случилось у скульптуры Зои Космодемьянской по дороге к первой атомной электростанции в мире в подмосковном Обнинске. Увидев у обочины "Таню", президент сделал остановку, оглядел монумент, поинтересовался, кто его автор. Через несколько дней, при осмотре Московского метрополитена, внимание гостя привлекло художественное оформление станций "Площадь революции" и "Измайловская", выполненное Матвеем Манизером. По просьбе Сукарно скульптор принял его в своей мастерской. В беседе два знатока монументального искусства быстро согласились, что произведения, посвященные героическим образам, предпочтительно создавать в бронзе и мраморе, а никак не в гипсе, глине или дереве. После чего Матвей Генрихович согласился с предложением гостя изваять памятник ветеранам освободительной борьбы Индонезии. Я присутствовал на многотысячном митинге по случаю его открытия в 1962 году на одной из центральных площадей Джакарты - Прапатан. Монумент выполнен в виде фигуры яванского крестьянина с винтовкой на левом плече, настороженно всматривающегося вдаль. Чуть ниже стоит молодая женщина в национальном наряде с развевающимся по ветру шарфом, которая протягивает воину плошку риса. Надпись на постаменте лаконична и, надо признать, актуальна сейчас и для россиян: "Только тот народ, который чтит своих героев, может стать великим. Сукарно".

Особым вниманием пользовались у Сукарно советские космонавты, посещавшие Индонезию по его приглашению: Герман Титов, Андриан Николаев, Валентина Терешкова, Павел Попович. С гордостью показывал он им красоты своей родины, сокровища древней архитектуры, знаменитые балийские танцы и ритуалы, теневые и масочные театральные представления по мотивам легендарных эпосов Рамаяны и Махабхараты.

Сукарно лично вручил первопроходцу Вселенной Юрию Гагарину высшую правительственную награду Индонезии - "Звезду Великого сына Родины" в Кремле в 1961 году, когда приезжал в Москву, чтобы среди друзей отметить день своего шестидесятилетия. (Так получилось, что совсем недавно была и печальная дата - годовщина его кончины 21 июня тридцать лет назад.)

Увлеченный прекрасным, Сукарно загорался, когда видел шедевры живописи, скульптуры и другие предметы искусства. Он собрал довольно впечатляющую коллекцию картин, скульптур, фарфора, антиквариата и древностей, в том числе несколько полотен кисти российских художников. Экспонировались там также произведения Манизера - "Физкультурница", "Спящая красавица". Изданы многотомные красочные альбомы репродукций этой коллекции. Помню восхищенные, светящиеся радостью глаза Сукарно в Эрмитаже, Третьяковке, Петергофе...

И как архитектор Сукарно не раз критиковал послевоенное градостроительство в Москве. Как-то, проезжая в машине с Никитой Хрущевым с Внуковского аэродрома в резиденцию в Кремле, он высказывался по поводу стандартно-однообразных зданий вдоль Ленинского проспекта.

Но это не помешало нашей доброй дружбе в те годы. В конце 50-х годов, когда голландская компания КПМ вывела свои корабли из внутренних индонезийских вод и тем самым парализовала ее каботажные связи, Советский Союз в экстренном порядке предоставил Индонезии необходимые транспортные средства: более десяти сухогрузов и танкеров на льготных условиях. Силами наших специалистов проводилось проектирование Чилегонского предприятия по выплавке стали на Яве, геолого-изыскательные работы, связанные с планами создания Асаханской электростанции, алюминиевого завода на Суматре и ряда других объектов.

Российские туристы, зачастившие сейчас в Индонезию, с гордостью узнают, что стадион "Сенаян" в центре Джакарты не что иное, как точная копия стадиона в Лужниках, где Сукарно выступал перед москвичами в 1956 году. Этот спортивный комплекс, возведенный по просьбе президента при участии советских архитекторов и строителей, и сейчас украшает Джакарту и напоминает о нашей дружбе.

Поддержка Россией Индонезии обеспечила мирное урегулирование индонезийско-голландского конфликта из-за Западного Ириана. После того, как зондаж Индонезии о закупке оружия в Европе и США не удался, ее правительство вступило в переговоры с СССР, которые завершились поставками в Индонезию военных кораблей, самолетов, вооружения для сухопутных войск. Решимость Индонезии во что бы то ни стало освободить Западный Иран, возросшая благодаря советскому содействию боевая мощь республики, широкая международная поддержка Джакарты со стороны международного сообщества заставили колонизаторов передать 1 мая 1963 года эту территорию в ведение индонезийской администрации.

После установления в Индонезии в 1965 году военного режима "нового порядка" в наших отношениях наступило заметное похолодание. Сейчас эти времена давно в прошлом.

Возрождающиеся богатые традиции российско-индонезийских отношений вселяют оптимизм и должны получить достойное продолжение в будущем.