Юрий Соломонов
«Да излечится верующий, да придет он к нам снова...» (молитва гомеопата).
Фото Максима Шеметова/ТАСС
На вопросы ответственного редактора приложения «НГ-сценарии» Юрия СОЛОМОНОВА отвечает Александр ПАНЧИН, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник Института проблем передачи информации РАН.
– Александр Юрьевич, тема нынешнего приложения привела меня к вам. Многие материалы этого номера вызывают тревогу тем, что отмечают в разных сферах такие процессы и явления, которые действительно можно назвать новым Средневековьем. Что вы, молодой и яркий популяризатор науки, борец со всяческими псевдонаучными теориями и практиками, думаете по этому поводу?
– По профессии и роду деятельности я все-таки ученый, занимаюсь биоинформатикой, эволюционной биологией. А борьба с лженаукой, просветительство – это скорее хобби, которое мне нравится, и я активно этим занимаюсь.
Эта моя деятельность, по сути, преследует две основные цели. Одна из них – это так интересно рассказать про науку, чтобы талантливые школьники, студенты, просто интересующиеся люди услышали про те или иные научные работы и, возможно, решили бы этим заниматься. Грубо говоря, чтобы больше людей шло в науку.
А борьба с лженаукой заключается в том, чтобы народ не обманывали. Это некое установление правды и справедливости, потому как существует немало различного рода «специалистов», которые не только вводят людей в заблуждение, пользуясь их наивностью или недостаточными знаниями, но и зарабатывают на этом свои дивиденды.
И меня стала возмущать ситуация, когда такие «ученые» ничего полезного не делают для общества, а скорее наносят вред. Но при этом чувствуют себя прекрасно во всех смыслах.
Когда речь заходит о борьбе с лженаукой, некоторые люди представляют себе почти криминальный сюжет: поймали лжеученого, стали допрашивать или передавать в руки ФСБ. Возможно, это навеяно историями из нелегких лет советского времени. Но тогда это могло быть скорее с настоящими учеными, и история это доказывает.
Сегодня борьба с лженаукой – это просвещение. Причем определенного типа. Когда мы рассказываем и показываем, что настоящая наука интереснее и полезнее, чем выдумки.
– Вы сказали «мы». А вас много таких, кто этим занимается?
– С одной стороны, людей, занимающихся просвещением, много. На одной из научно-популярных лекций я пытался показать слайд с логотипами таких движений, сообществ, изданий. Их оказалось так много, что даже уменьшенные изображения не смогли вместиться. Но, с другой стороны, их могло бы быть еще больше.
Хотелось бы так... Я просыпаюсь утром, открываю социальные сети и читаю новость о том, что таких-то шарлатанов разоблачили и высмеяли настолько убедительно, что теперь они не скоро появятся в поле общественного внимания.
Тут вспоминается громкая история победы над Петриком, «изобретателем» волшебных фильтров, когда за фальсификатором стояли серьезные силы, но он все-таки был изобличен. Увы, таких историй пока очень мало. При этом мы видим, как рождаются новые движения, использующие новые технологии обмана. Например, передача лекарств через компакт-диски или гадание по отпечаткам пальцев с помощью специальной считывающей программы...
– Наша газета писала о подобной фирме, она располагалась в одном из самых уважаемых технических вузов страны...
– И понятно почему. Это же поднимает репутацию шарлатанства. Есть еще одна проблема – телевидение забито лженаукой с участием малограмотных «экспертов» и «академиков», что у нормального ученого, как говорится, волосы дыбом встают.
В то же время существует масса талантливых, образованных людей, но выступать их зовут крайне редко.
– Но они же рейтинг канала не поднимут! Так, как это сделает, например, человек с выпученными глазами, рассказывающий про обнаруженную где-то за Юпитером планету Нибиру, которая в 2017 году протаранит матушку Землю...
– Конечно, рейтинг важнее. За ним деньги и интересы определенных групп. Как-то мои коллеги делали сайт, посвященный феномену, а точнее – критике биодобавок, которые бывают очень разные. Там были представлены результаты экспертиз, названия недобросовестных организаций, которые пытаются лечить этими добавками от всех болезней подряд. В итоге людям, которые пытались показать существующий, доказанный обман, стали поступать угрозы. На уровне: «Мы знаем, в какой детский сад ходит ваш ребенок». Это, впрочем, доказывает, что борцы с обманом попали в точку в методах донесения информации до общества.
– Тут возникает вопрос. Если вы занимаетесь такой полезной деятельностью, по каким направлениям удается достигать большего успеха и по каким – наоборот?
– Я бы сказал так: разные общественные заблуждения возникают по разным причинам. Есть заблуждения, возникающие из-за явного недостатка знаний. Типичный пример – это страх перед пресловутыми ГМО (генно-модифицированными организмами).
Одни люди говорят, что это какие-то консерванты, другие думают, что это пестициды, а кто-то уже понес по информационным полям новость про какие-то «гены скорпионов». В действительности генная инженерия – это всего лишь более точный метод изменения ДНК организмов, чем классическая селекция. Что касается безопасности ГМО, то достаточно взять любой отчет серьезной научной или медицинской организации. Например, отчеты Национальной академии наук США, Китайской академии наук, Всемирной организации здравоохранения, Еврокомиссии, Британского королевского общества... Они все пришли к выводу, что ГМО не грозят дополнительными рисками по сравнению с их аналогами. Генная инженерия – это всего лишь более точный метод изменения ДНК организмов, чем классическая селекция.
Чтобы понять, что в ГМО нет ничего особенного, людям не хватает элементарных знаний молекулярной биологии. О том, что просвещение оказывается достаточно эффективным, я знаю по собственному опыту. Большое количество людей, которые очень скептически относились к ГМО, послушав мою ли лекцию или прочитав чью-то научно-популярную статью, книжку, меняют свою позицию.
Мне нередко приходят письма, в которых можно прочесть что-то вроде: «Моя мама страшно боялась ГМО, но когда прочитала вашу книгу, она уже не боится этого страшного слова из трех букв».
– А как дело обстоит с конспирологическим сознанием? Взять те же ГМО. Из уст наших политиков первого ряда после принятия закона о запрете ГМО можно было услышать торжествующее: «Пусть они у себя на Западе теперь сами едят свою заразу...»
– Я бы сказал так. Конспирология всегда являлась и является аргументом последнего рубежа. Когда человека, обладающего, мягко говоря, некоторыми заблуждениями, прижимают научными доводами к стенке и в рамках научной дискуссии ему уже нечего сказать, но ему все еще хочется стоять на своем заблуждении, тогда в ход идут разного рода конспирологические мифы.
Если речь заходит о лженауке, то мне на ум часто приходит рассуждение из замечательной книги Элиезера Юдковского «Гарри Поттер и методы рационального мышления».
Это мысль о том, что если человеку случается столкнуться с такой ситуацией, когда наука выказывает свои неработающие или ошибочные методики, то он сразу начинает отрицать всю науку и методы познания в целом.
То есть возникает некий снежный ком: человек с пустяка, изначальной ошибки или нелепости начинает выстраивать свой аппарат понимания, свои бастионы заблуждений, которые будет отстаивать до конца. И это вызывает большое сожаление. Если человек убежден в том, что все ученые врут, переубедить его практически невозможно.
– Но при этом у него может возникнуть другая потребность. Ее очень точно выразил Маршалл Маклюэн: «Когда мы перестаем что-то понимать, мы начинаем морализировать».
– Это относится и к теории заговора. Если вы выстраиваете свои тревожные версии, не имея доказательств, то остается территория морали, патриотизма, бдительности... Печально, что эту закономерность подтверждают и люди, принимающие серьезные решения.
 |
| ГМО возвращаются! Страшный сон депутата Госдумы. Кадр из мультфильма «Облачно...2: Месть ГМО». 2013 |
Правда, там есть еще и момент популизма. Если учесть, что сегодня большинство общества уже верит, что ГМО наносят вред, то политику, даже если он образован и не может согласиться с этим мифом, трудно и невыгодно вступать в дискуссию. Особенно накануне выборов. Да и вообще с точки зрения политической карьеры. Потому что конкуренты предложат свою теорию заговора, объявив этого политика небескорыстным лоббистом зарубежных компаний.
В прошлом созыве Госдумы было несколько человек, которые защищали ГМО, но их можно было пересчитать по пальцам.
– Но это же еще и бизнес-история. Когда на этикетке продукта стоит такой признак качества, как «Не содержит ГМО», то почему бы не купить, пусть подороже, но это будет здоровое питание...
– Да, по этой надписи можно сравнить разницу в цене между обычным продуктом и тем, что помечен знаком заботы о нашем здоровье. Вы почувствуете эту разницу!
– На обложке вашей книги «Сумма биотехнологии» стоит надпись «Содержит ГМО»...
– В книжке я обыгрываю шутку, что никто не доказал на 100% безопасность употребления слова ГМО в повседневной речи. Вот и предупреждаю, что на страницах книги буду часто использовать это не проверенное на множестве поколений слово.
– Но я думаю, что книга попала в шорт-лист премии «Просветитель» не только за это. Скажите, у вас есть прямые и непримиримые оппоненты?
– У моего блога есть такие завсегдатаи, которые приходят под каждую статью и пишут примерно так: «Опять ты, Панчин, написал какую-то дрянь». Серьезных возражений по содержанию книги я не находил, хотя тщательно искал. Если и встречается критика, то последнего рубежа – из области конспирологии.
– Вы и с такими занимаетесь просветительством?
– Нет, но считаю, что от критики, даже совершенно несостоятельной или смешной, нельзя запираться. И если даже ты уверен в своей правоте на все сто, это не значит, что тебя должны понимать и поддерживать все. Разнообразные реакции помогают лучше представлять состояние общества.
– Какая она, ваша аудитория?
– Разная. Если обобщить в целом тех, кто меня слушает или читает, то это люди разных возрастов, но непременно с каким-то образованием, которое, как мне кажется, и стимулирует у них желание интерактивного познания.
– На банальный вопрос о нынешнем состоянии науки, образования и, кстати, образованности отвечать будете?
– Не буду. Я уже частично на него ответил. Когда говорил об отношении населения к ГМО. Могу добавить сюда неистребимое желание людей, скажем, лечить вирусы антибиотиками. О том, что этого не надо делать, говорится и пишется уже давно. А результат?
Или вот возьмем гомеопатию. Уже давно и убедительно показано, что она не работает. Но люди продолжают в нее верить. Кстати, когда мне было шесть лет, я сам изобрел что-то похожее.
– Шутите?
– Было мне тогда целых шесть лет, когда я придумал игру под названием «Водяной доктор». Дело в том, что мой отец был нейробиологом и некоторое время работал в лаборатории университета Калифорнии Сан-Диего. Там для меня нашлись списанные пластиковые установки для фильтрации воды, всякие шприцы и трубочки. Я увлеченно соединял фильтры и перегонял через них воду по несколько раз. Потом давал настояться, чтобы впитала в себя энергию Солнца. Наконец, смешав несколько проб, объявлял, что получил «самую лучшую из всех волшебных вод». Поэтому я иногда шучу, что если бы не стал биологом, то обязательно выбился бы в гомеопаты. Эту загадочную дисциплину за несколько веков до меня освоил Самуэль Ганеман.
Возможно, вы подумаете, что я опять шучу, но гомеопатия – это, по сути, лечение водой, нанесенной на сахарные таблетки.
Вся методика исцеления покоится на двух принципах.
Первый – лечить подобное подобным. Исходное вещество, используемое в приготовлении гомеопатического средства, должно вызывать у человека симптомы, схожие с симптомами заболевания, от которого должен лечить препарат.
Второй – гомеопатический препарат получают путем многократных разбавлений. Вещество разбавляется и правильным образом встряхивается. После этого разбавляется уже полученный раствор. И так последовательно много раз. Чем больше будет разбавление, тем лучше будет препарат – верят гомеопаты. После типичного в гомеопатии разбавления 10 в минус 60-й степени от исходного вещества остается разве что моя «энергия солнца».
Не так давно национальный совет по здоровью и медицинским исследованиям Австралии провел тщательный анализ эффективности лечения с помощью гомеопатии. Сначала эксперты изучили доступную научную литературу и составили предварительный отчет. А чтобы не пропустить каких-то важных исследований, сторонников гомеопатии и практикующих ее врачей попросили предоставить имеющиеся у них доказательства.
Комитет рассматривал лишь работы высокого методологического качества и только те исследования, где были включены контрольные группы, то есть где гомеопатическое средство сравнивалось с препаратом-пустышкой. В анализ вошло 57 систематических обзоров, 176 индивидуальных исследований, касающихся 61 заболевания.
Согласно тексту отчета, не существует ни одного заболевания, при котором было бы убедительно показано, что гомеопатия лечит лучше, чем пустышка. Это соответствует выводам множества обзоров, опубликованных в рецензируемых научных журналах.
Но миллионы людей пользуются услугами гомеопатов и покупают их препараты. Многие из них говорят, что им помогает!
– Мой сын не раз пользовался. Вроде был доволен...
– Я тоже знаю таких людей и не думаю, что они лгут. Вопрос в другом. В том, что такие показания мало о чем говорят.
Когда хвалят и благодарят гомеопатию, мы слышим лишь тех, кто выздоровел, но не слышим тех, кому не повезло. Именно поэтому важно сравнение группы получавших гомеопатию с той, которая ее не получала. Тогда мы поймем, есть ли объективное улучшение, вызванное приемом препарата. Такая методика была применена в австралийском исследовании, и она не подтвердила эффективности гомеопатии.
Если человек принимал гомеопатическое средство и выздоровел, значит ли это, что именно препарат ему помог? Он мог выздороветь и сам.
Многие болезни уходят благодаря иммунной системе.
Бывает, хоть и редко, что без какого-либо определенного лечения проходят даже очень тяжелые недуги.
Но таким образом наша иммунная система вольно или невольно не только защищает здоровье людей, но многих из них еще и заставляет поверить в целительные свойства неких препаратов, которые на самом деле такими качествами не обладают.
Кстати, нельзя не учитывать, что гомеопаты часто не только выписывают пустышки, но и дают советы по изменению образа жизни. И это вовсе не небесполезно. Но благодарят за улучшение почему-то сахарные пустышки.
– Так получается, что гомеопаты лучше многих могут вызывать этакое комплексное плацебо?
– Вывод мой прост. За исключением тех случаев, когда гомеопатию путают с какой-нибудь фитотерапией (лечением травами) или тайно добавляют в препараты реально действующие вещества (вроде антибиотиков), гомеопатия является лечением с помощью сахара и воды. Эффективность таких препаратов противоречит современным знаниям в области физики и химии.
– А что на все это говорят светилы гомеопатии?
– Самое частое возражение у них: «Но у воды есть память!» Популярность этого мифа отчасти связана с тем, что он насаждался обществу с помощью крупных СМИ. Взять, например, показ по телевидению псевдонаучного фильма «Великая тайна воды». Жаль, что многочисленные опубликованные разоблачения данного фильма в прайм-тайме не покажут.
Когда я слышу про память воды, сразу хочу спросить: а есть ли у воды склероз? Помнит ли она все нечистоты, которые в ней плескались?
А если серьезно, то физики установили, что все связи в воде перемешиваются за десятки фемтосекунд. Одна фемтосекунда – это одна квадриллионная секунды. То есть с любой точки зрения у жидкой воды долгоиграющей «памяти» нет.
Миф о памяти воды восходит к Жаку Бенвенисту, который дважды получал Шнобелевскую премию, пародирующую Нобелевскую премию. Первый раз – в 1991 году за открытие того, что «вода является разумной жидкостью и обладает памятью», и второй раз – в 1998 году за открытие, что «вода не только обладает памятью, но сохраненная в ней информация может быть передана по телефону или Интернету».
В экспериментах Бенвениста получалось так, что гомеопатическая вода имела иное действие на клетки человека, чем обычная.
Эксперименты он опубликовал в журнале Nature. Там же впоследствии было опубликовано разоблачение. Оказалось, что память у воды пропадает, если экспериментаторы не знают, в какой колбе находится приготовленное по всем правилам гомеопатии разбавленное средство, а в каком – обычная водичка.
