Владимир Пряхин
Попытка восстановить человека из его замороженного тела напоминает усилия по воссозданию дров из дыма от костра.
Кадр из телесериала Firefly
24 сентября на Триумфальной площади в Москве была намечена демонстрация так называемых имморталистов с целью заявить, что «радикальное продление жизни стало необходимостью, исследования в этой области должны быть проведены быстро, эффективно и без коррупции, а замалчивать эту тему и отшучиваться от нее и далее – преступно».
Глубокая заморозка темы
Моей первой реакцией на это сообщение было некое чувство ностальгической растроганности. Я хорошо помню день 8 декабря 1980 года. Тогда мы – небольшая группа энтузиастов, ведомая незабвенной памяти Львом Владимировичем Комаровым, – собрались в здании Института общей генетики на 2-й cимпозиум «Искусственное увеличение видовой продолжительности жизни». Даже руководство института в лице глубокоуважаемого всеми академика Николая Дубинина с очень большой долей скепсиса, если не сказать неприятия, относилось к самой теме мероприятия. Что говорить о тогдашнем общественном мнении, думавшем о нас, как о чудаках, пожелавших жить вечно.
Хотя симпозиум был проведен, Льва Комарова лишили лаборатории, а тему закрыли┘ Я отделался легким испугом благодаря очень удачно избранному ортодоксальному названию своего доклада – «Место проблемы искусственного увеличения продолжительности жизни в марксистской классификации наук».
И вот не прошло и 32 календарных лет, как тема бессмертия и увеличения видовой продолжительности жизни стала чуть ли не политическим лозунгом публичного выступления в центре столицы. Поневоле прослезишься┘
Но если сравнить научный уровень изысканий тридцатилетней давности и труды современных адептов темы, то тут не только прослезиться, но и рыдать мало. Дело в том, что сакральные темы бессмертия и воскрешения в современном российском общественном сознании отданы на откуп заокеанским специалистам в области глубокой заморозки. И все это основано на одной только презумпции, что замороженная в жидком азоте ткань человеческого мозга сохранит особенности его памяти, личности и индивидуальности.
Дрова из дыма
Весьма спорная, заметим, презумпция. Сами ее адепты, говоря о технологиях восстановления всех функций организма и здоровья в целом, добавляют, что такой технологией, «по всей вероятности», будет нанотехнология. Что касается многих серьезных ученых, в частности Александра Болонкина, занимающегося проблемами бессмертия не один десяток лет, попытка восстановить человека из его замороженного тела весьма напоминает усилия по воссозданию дров из дыма от костра. Действительно, душу ведь не заморозишь. Можно на время отключить компьютер, но нельзя войти снова, не зная пароля.
Стоит этот «дым» довольно дорого – 28 тыс. долл. США. Видимо, высокая цена и слабая научная обоснованность являются главными причинами относительно слабой популярности «холодильника бессмертия». По данным на 1 апреля 2011 года, клиентами криофирм в США являются 1832 человека, уже крионированы 206 человек. В России на 8 апреля 2011 года крионированы 16 человек.
Лично я вижу опасность криогенного подхода в том, что он искажает смысл проблемы рукотворных «бессмертия» и «воскрешения», создает ложное представление о перспективах научных исследований в этой области и может породить в обществе необоснованные иллюзии, отвлечь ресурсы от действительно необходимых, перспективных направлений в развитии науки и общества.
Прежде всего опасен сам по себе технизированный подход к социальным и гуманитарным проблемам. Все так называемые глобальные проблемы в развитии современного общества от демографического взрыва до кризиса государственности и моральной деградации происходят из одного – отставания в социальном осмыслении достижений науки и техники. Сначала изобретут, потом «чешут репу», говоря по-русски.
В данном случае открытия еще нет. Его только требуют. Но оно неизбежно. Билл Клинтон сказал в свое время: «Я стремлюсь к неограниченному научному познанию и хочу неограниченного применения его результатов... Мы хотим жить вечно, и скоро это у нас получится». Неизбежность открытия «эликсира жизни» признают даже такие убежденные противники рукотворного вмешательства в божественный промысел, как предстоятели Церкви. Папа Бенедикт XVI, например, сказал: «Рано или поздно должно быть, возможно, найдено средство не только от той или иной болезни, но и от нашей крайней обреченности – от смерти непосредственно».
Новый вид Homo sapiens
А может быть, эти открытия уже сделаны? Трудно представить, во что превратится современное общество, если «таблетки бессмертия» станут предметом классовой борьбы или межнациональной розни. Но еще беспросветнее представляется будущее человечества, если эти «таблетки» станут достоянием каждого. Мое поколение уже дважды перешагнуло рубеж увеличения численности населения Земли на один миллиард человек. Не исключено, что мы еще будем живы, когда к шести миллиардам ныне живущих гомо сапиенсов добавится еще столько же. При том что допустимая норма антропогенной нагрузки на один квадратный километр суши уже превышена более чем в три раза.
То есть к проблеме бессмертия нельзя относиться панибратски, как к очередной медицинской пилюльке. Вспоминая тот самый полулегальный «комаровский» симпозиум 1980 года, я невольно поражаюсь верности сделанного на нем вывода о том, что «человек с увеличенной видовой продолжительностью жизни будет являться материальным носителем новой формы движения материи».
Действительно, если подходить к вопросу серьезно, то проблему надо рассматривать в комплексе как проблему изменения самого вида гомо сапиенс, то есть проблему в большей степени глобальную мировоззренческую, а не медицинскую, геронтологическую или хладотехническую. Именно так, кстати говоря, подходил к ней философ Карл Ясперс, который еще в 60-е годы прошлого века сделал вывод, что «человек стоит перед альтернативой: либо гибель человечества, либо изменение человека».
Смысл жизни человека как средства познания заключается в передаче и преобразовании информации от поколения к поколению. По мере нарастания хаоса в окружающем мире растет количество информации, концентрируемой в ноосфере, все более сокращаются объемы ее хранилищ. Происходит, по П.Тейяр де Шардену, «свертывание» (enroulement) знаний человека о себе и окружающей среде. С этой точки зрения увеличение числа живущих – это a priori консервативный, антиисторический шаг.
Другой стороной продления видовой продолжительности жизни людей должно быть решение проблемы передачи информации об окружающем мире. Метод смены поколений также исчерпал себя, как и смехотворно короткий век, отведенный нам природой, – 70 лет в среднем. Рождение нового организма должно сопровождаться биологической интроекцией в него всей информации, которой располагают его родители, жизнь которых становится ненужной, так как они продолжают жить в новом, созданном посредством их любви, организме. Таково решение заодно и проблемы отцов и детей, конфликта поколений.
Такой подход позволяет решать проблему увеличения хронологических пределов жизни параллельно с проблемой антропоидентичного бионического моделирования прежних поколений. При этом важны не только их генетические остатки, но прежде всего информация, которую они оставили о себе. Та память, которая позволит промоделировать в машине их «некий жизненный принцип, нечто тождественное с душой» (Маркс К., Энгельс Ф. – Собр. соч. – Изд. 2. – Т. 20. – с. 610).
Комплексный подход к проблеме предполагает одновременный параллельный поиск решения бессмертия, воскрешения и┘ смысла нашего бытия. При этом нужно сразу оговориться, что когда мы вторгаемся в сферу этих сакральных понятий, всегда являвшихся предметом чувственного религиозного восприятия, то мы имеем в виду их эквиваленты в рациональном познании.
Человек, конечно, не может жить вечно, как не может вечно существовать наша планета, Солнце и само Мироздание. Возможно, будет новый Первовзрыв и новый цикл формирования атомов, молекул, миров и цивилизаций. Но при таком подходе вполне допустима и презумпция, что и разум, подобно энергии, существует вечно, преобразуясь от одного Первовзрыва к другому. И в этом разуме вечно существуют, постоянно преобразуясь, цивилизации, эпохи, войны, троны и наши собственные индивидуальности.
К сожалению, в современной науке мало кто осмысливает эти проблемы. Как говорится, если Бог хочет наказать, он лишает разума. Но, к счастью, наши деды уже все осмыслили до нас. Любой серьезный мыслитель на Западе или на Востоке всегда задумывался над проблемами целей познания. В нашей стране была создана уникальная система этических ценностей под названием «русский космизм». В этой системе задача рукотворных бессмертия и воскрешения была сформулирована как «общее дело» для всего человечества.
Современные «технологи» от философии говорят о русских космистах снисходительно, как о чудаках из прошлого. Между тем им – Н.Ф.Федорову, К.Э.Циолковскому, В.И.Вернадскому, А.Л.Чижевскому – свойственен системный подход в оценке перспектив научного познания, которого так недостает сегодняшним «технологам от человекознания».
