Грусть новых городов

Однообразие геометрически правильных, застекленных строений – одна из причин психологической напряженности в городе.
Фото Натальи Киреевой (НГ-фото)

Зрительное загрязнение охватывает сегодня всю визуальную среду современного человека – архитектуру, цветовую гамму зданий, ландшафты, озеленение, рекламу, витрины, улицы... Как и любое другое загрязнение, оно ухудшает условия жизни горожан, отрицательно сказывается на их здоровье.

Генератор агрессии

Медико-биологические исследования показывают, что агрессивные визуальные поля провоцируют синдром «неосознанной агрессии» – хулиганство, пьянство, сквернословие. У людей с больной нервной системой могут появиться головокружение, тошнота, у эпилептиков – очередной припадок, а у здоровых людей могут обнаружиться отклонения в психике.

По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), процессы урбанизации ведут к неуклонному росту психических заболеваний. За последнее десятилетие число психически больных людей возросло в Москве на порядок. Врачи-психиатры считают, что 80% их пациентов в крупных городах имеют «синдром большого города». Основные признаки – подавленное состояние, психическая неуравновешенность, агрессивность.

И здесь можно полностью согласиться с академиком Дмитрием Лихачевым в том, что бездуховность порождает агрессивность человечества. Добавим к этому, что бездуховность – это в том числе и следствие агрессивной визуальной окружающей среды.

Единообразие, однотипность геометрически правильных застекленных строений – главная причина нашей раздражительности. «Стекломания» делает визуальную среду однообразной, монотонной для глаз. Исследованиями установлено, что если в поле зрения попадает более 10–13 одинаковых элементов, то человек уже внутренне готов к раздражению.

Так уж устроен наш глаз, что каждую секунду готов за что-то зацепиться, зафиксировать четко выделяющуюся и различимую деталь. Этой деталью может быть и лепная фигура на фронтоне здания, башенка, арка, даже труба на крыше здания. К сожалению, на фасадах современных домов не на чем остановиться взгляду, разве что на стираном белье, развешанном на балконах спальных районов, либо на застекленных многоэтажных однотипных офисах и гостиницах в центре.

Однообразная, гомогенная и агрессивная визуальная среда приводит к расстройству зрения, влияет на здоровье центральной нервной системы. Обнаружено, что у городских школьников близорукость встречается в полтора-два раза чаще, чем у сельских. И это обусловлено урбанизированной визуальной средой.

Безобразие погубит мир

Монотонность архитектурного пространства, особенно в районах новостроек, разобщенность людей, оторванных от привычной социально-психологической среды, порождают такое явление, как «грусть новых городов».

Агрессивно и многолюдье в городах, становящееся активным стрессором. Толчея на улицах, в метро воспринимается как пространство, состоящее из большого числа одинаковых видимых объектов. Так, спускаясь по эскалатору, человек видит в час пик большое число головных уборов, но не всего человека.

У жителей микрорайонов, в которых господствуют голые стены, асфальт, железобетон, прямые тротуары, одинаковые бордюры, выстроенные в ряд гаражи-ракушки, радость зрительного общения с окружающим миром постепенно уступает место раздражению. Возникает некий подсознательный, зачастую неконтролируемый протест, желание сменить обстановку. И, как следствие, – пренебрежительное отношение к своему дому, жилищу, к своему двору. Отсюда – вытоптанные газоны, испорченные лифты и телефоны-автоматы, грязные подъезды.

Ухудшают визуальную среду и цветовая скудость окраски зданий, пустыри и неблагоустроенные участки (в Москве таковых около 8% городской территории). Перефразируя известные слова Федора Достоевского, можно сказать, что «безобразность мир погубит».

Все – в ажуре!

Многие страны принимают достаточно жесткие меры для оздоровления городской среды. Так, в Сент-Луисе (США, штат Миссури) был снесен целый квартал, выстроенный в стиле модерн. Принявшие такое решение власти штата мотивировали это тем, что весь район стал рассадником преступности и распада социальных связей в городе.

Весьма важно учитывать принципы видеоэкологии при строительстве офисов, банков. «Архитектура сейчас онемела, не имеет своего языка, – утверждал академик Лихачев. – Вокзал (имеется в виду Курский вокзал в Москве. – С.Г.) может быть выстроен, как крытый рынок, как цирк, дворец, как один из корпусов завода Форда и т.д.».

Великий Гете сказал, что «создания искусства разрушаются, как только исчезает чутье к искусству». У настоящих зодчих существует множество способов «оживления» уродливых зданий: это и вертикальное озеленение, создание зеленых насаждений на крышах зданий, это и мансарды и шпили, высококлассная реклама и цветовая гамма, умелое раскрашивание зданий. Оживляет визуальную среду и разнообразный зрительный ряд, позволяющий взгляду как бы «перебегать с одного предмета на другой».

Комфортную визуальную среду создают декоративные, ажурные элементы, на которые можно долго смотреть с эстетическим наслаждением. Именно такое ощущение оставляет «Испанское подворье» – бывший особняк Саввы Морозова на Новом Арбате в Москве. В нем практически отсутствуют прямые линии и прямоугольные плоскости, а стены его изобилуют различными ажурными закруглениями.

В старой архитектуре можно встретить много подобных деталей – например, двери с использованием резных вставок и закругленных деталей, изящные, легкие решетки на окнах.

Улучшают городскую среду, делают ее более комфортной не только исторические памятники, но и монастыри, церкви – своеобразные вертикальные доминанты, создающие легкоузнаваемую панораму каждого города. Такие «блестящие главы, возносящиеся к небесам», становятся опорными точками зрительного восприятия города. Шедевр деревянного зодчества – церковь в Кижах – имеет 20 глав. Это позволяет бросить взгляд, к примеру, на один крест и тут же ухватиться за другой.

Большое бедствие в крупных городах представляют и глухие заборы, доставшиеся нам в качестве наследства от гипертрофированного военно-промышленного комплекса советских времен, породившего закрытые учреждения. В Москве длина таких заборов достигает многих тысяч километров, при усредненной трехметровой средней высоте таких сооружений «заборная» площадь исчисляется миллионами квадратных метров.