Кругом – вода

Обеспеченность питьевой водой грозит превратиться в главную проблему XXI века.
Источник: Доклад ПРООН, 2006

В Москве, в Государственном университете – Высшая школа экономики состоялся научный семинар «Водные ресурсы: выбор инновационных приоритетов». Его организаторы – Институт статистических исследований и экономики знаний ГУ-ВШЭ и Министерство природных ресурсов и экологии России – предложили собравшимся обсудить очень интересный круг тем: российская и лучшая мировая практика управления водными ресурсами; выбор приоритетов инновационного развития в сфере водных отношений России; «дорожная карта» по определению технологических перспектив очистки питьевой воды.

То, что проблема водных ресурсов – один из ключевых глобальных вызовов сегодня, в каких-то специальных доказательствах уже не нуждается. Однако, похоже, это не относится к России. «Сегодня изменилась сама парадигма использования водных ресурсов, – подчеркнула Марина Селеверстова, руководитель Федерального агентства по водным ресурсам. – Изменились права собственности на водные ресурсы. Объекты водного хозяйства распределены по разным министерствам, имеют разную форму собственности. На сегодня водного хозяйства как отрасли не существует».

Не случайно недавний вывод американских экспертов, готовивших оценочный доклад по российской экономике, звучит так: «Серьезной ошибкой Российской Федерации является отсутствие инноваций в добывающем комплексе и ресурсных секторах экономики». В полной мере это относится и к водным ресурсам. Между тем в мире, и в Европе в частности, ведутся серьезные исследования по проблеме питьевой воды и водным ресурсам вообще.

«Водообеспеченность в мире (прежде всего питьевой водой) имеет негативную тенденцию к снижению, – отмечает Михаил Козельцев, директор Института экономики природопользования и экологической политики ГУ-ВШЭ. – К середине нынешнего века вода станет стратегическим ограниченным ресурсом – Канада, Россия, Бразилия станут главными поставщиками и держателями питьевой воды в мире. Отсюда и надо исходить сегодня. Может быть, в Венгрии и не надо было развивать такое водоемкое производство, которое привело к недавней экологической катастрофе в этой стране».

Между тем в Европейском союзе идет серьезная децентрализация управления водными ресурсами. В 2000 году была подготовлена рамочная директива ЕС по воде, в основе которой – экосистемный подход. Прежде всего он включает в себя передачу управления водными ресурсами из министерств на места – в водные агентства и водные советы. В эти советы входят структуры ЖКХ, органы, ответственные за эксплуатацию гидротехнических сооружений; они поровну и оплачивают работу агентств (как, например, во Франции).

Вопрос – насколько для России подходит этот опыт. По мнению Михаила Козельцева, «на 80% мы должны строить свою политику исходя из сложившихся мировых тенденций». Реализуется принцип «вода платит за воду», то есть загрязнитель и пользователь и платит. Во Франции, например, с каждых 63 центов в бассейновое агентство поступает 55 центов.

Интересно, что впервые бассейновый подход был реализован в СССР. Многое из того опыта можно было бы использовать и сейчас, считают специалисты. Например, «Основы водного законодательства», принятые еще в 1971 году, не теряют своей актуальности и сегодня. А вот попытки заменить его Водным кодексом требуют корректировки. Водное хозяйство чрезвычайно капиталоемкая отрасль с длинным периодом окупаемости – поэтому традиционные методы финансирования здесь не годятся.

«У нас сейчас отмечается нарастающий дефицит в ряде водных бассейнов, – отмечает Евгений Венецианов, заведующий лабораторией Института водных проблем РАН. – На ближайшие 20 лет планируется рост водопотребления около 20%. При этом повысится интенсивность весенних паводков и уменьшится меженный сток. Продолжается качественное истощение подземных источников водоснабжения». При этом новая экологическая ситуация ставит и новые, нетривиальные научные задачи. Например, эксперты отмечают парадоксальный факт: несмотря на валовое снижение загрязнений, токсичность воды на Волге остается на прежнем уровне.

И все-таки главной проблемой остается проблема снабжения населения качественной питьевой водой. «Люди готовы прожить без телефона и газоснабжения, но без водоснабжения они чувствуют себя некомфортно, – привела результаты социологического опроса Марина Дорошенко, заведующая отделом аналитических исследований ИСИЭЗ ГУ-ВШЭ. – Россияне ставят проблему водоснабжения на третье место в списке самых важных проблем, а в Москве – даже на второе. Каждый третий понимает, что вода, которой он пользуется, – плохая. Но все равно пользуется такой водой, какая есть. Это выводит проблему на государственный уровень».

Государству действительно есть где развернуться на этом поле. Более половины населенных пунктов пользуются децентрализованной системой получения воды (колодцы, колонки и проч.). Другой впечатляющий факт: с погонного метра труб московский «Водоканал» в год собирает до 15 кг грязи. Вот где пригодились бы те самые нанотехнологии, о которых нам так много рассказывают в последнее время.

Кстати, о нанотехнологиях. Марина Дорошенко привела такой пример. Оказывается, уже существует и вовсю используется технология покрытия трубы нанопленками; фактически формируется труба в трубе. Другое дело, что используется это чудо нанотеха пока только┘ на подводных лодках. То есть вот она – типичная технология двойного применения. А вот в США для очистки водоемов активно применяется технология самособирающихся наномембран: такую мембрану бросают, скажем, в озеро; она разбухает, собирает загрязнения; потом эту губку легко убирают сетью – качество воды в озере резко повышается.

Однако вот что любопытно. По оценкам экспертов Всемирной организации здравоохранения, на рубль вложений эффект – возрастание количества прожитых лет – выше в три раза от индивидуальных технологий очистки воды, а не от развития централизованных водопроводов. Вообще, похоже, это тенденция постиндустриального общества – нарастание «нерепликационной деятельности», когда люди хотят потреблять что-то отличное от того, что потребляют другие.

«Применительно к водопотреблению это означает, что в квартире должно быть пять кранов воды, и каждый член семьи пользуется своим краном, из которого течет вода с микроэлементным составом, соответствующим определенному возрасту, – поясняет Марина Дорошенко. – Пить разную воду – полезно. Или вы пьете дистиллированную воду и заглатываете капсулу с набором необходимых именно для вашего организма микроэлементов; эта технология уже используется в медицине (технологии «после крана»). Без нанотехнологий это невозможно сделать».

И все-таки для России, которая имеет около тысячи только трансграничных водоемов, в которой 95% полезных объемов водохранилищ – это водохранилища ГЭС, а возможности самоочищения водоемов исчерпаны, похоже, одними нанотехнологиями не обойтись. Нужны и гигатехнологии. В каком соотношении использовать то и другое? В этом и состоит проблема выбора инновационных приоритетов.