Владимир Покровский
Каким образом птичий грипп стал опасным для людей – это «вопрос на миллион долларов».
Источник: фото из журнала Wired
В начале февраля журнал Science опубликовал статью группы американских биологов, которые с помощью двух мутаций лишили вирус испанки смертоносных качеств, сделав его незаразным. По мнению исследователей, именно эти две мутации, только происшедшие в обратном порядке, оказались той самой стартовой точкой, с которой началась гриппозная катастрофа 1918–1919 годов, унесшая от 20 до 50 млн. жизней, то есть больше, чем унесла сама Мировая война.
После того как несколько лет назад ученым удалось восстановить вирус инфлюэнцы, вызвавший эту эпидемию, его активно исследуют во многих лабораториях мира. Один из вопросов, на который многие пытались ответить, звучит так: «Каким образом птичий грипп, безопасный для млекопитающих, стал опасным для людей и чрезвычайно заразным?» Голландский вирусолог Рон Фуше назвал этот вопрос «вопросом на миллион долларов». Теперь ответ на него есть.
Было известно, что вирусы гриппа, которым болеют птицы, и гриппа, которым болеют люди, проникают в организм разными путями, с помощью разных рецепторов – один называется альфа-2,3 (для птиц), другой альфа-2,6 (для людей). Было также известно, каким образом активизировать или «выключить» эти рецепторы. Ученые предположили, что в 1918 году вирус птичьего гриппа H1N1, вполне для людей безопасный, мутировал таким образом, что получил возможность проникать в организм «человеческим» путем – альфа-2,6. Если так, то можно сделать смертельный птичий вирус обыкновенным и безопасным для человека, запретив ему, с помощью генной мутации, «путь альфа-2,6».
Из вируса испанки ученые сделали два типа вирусов – один мог проникать в организм двумя путями, то есть заражать и птиц, и людей, а другой только «путем альфа-2,3», то есть заражать только птиц. Затем они инфицировали этими вирусами хорьков (лучшее подопытное животное для изучения человеческого гриппа), поставив их клетки рядом с клетками, где сидели здоровые хорьки. Хорьки, зараженные обычной испанкой, заболевали и заражали здоровых. Те животные, которые получили высокую дозу вируса с обоими рецепторами, тоже заболевали, но заражали своих соседей куда слабее – они практически не болели, зато вырабатывали к вирусу антитела. Для зараженных вирусом с птичьим путем проникновения альфа-2,3 заражения вообще никакого не наблюдалось.
Разумеется, интерес исследователей был не только в том, чтобы восстановить картину трагедии 1918 года. Их куда в большей степени интересовала возможная будущая трагедия – с другим птичьим вирусом, H5N1, который косит по миру птиц, и иногда заражает людей. Их интересовало, не могут ли и с этим вирусом произойти те же мутации. Пока ответа на это нет, хотя несколько исследовательских групп пытаются сейчас понять, не может ли H5N1 «очеловечиться» тем же путем, который нашли американцы. У них есть надежда, что набора мутаций, превращающих H5N1 в нового массового убийцу, не существует.
Эпидемиолог Алексей Беляев из Института вирусологии им. Д.И.Ивановского РАМН с негодованием отрицает саму возможность такого превращения. «Вирус испанки и H5N1 это совершенно разные вирусы, – заявил он корреспонденту «НГ». – Да, иногда, в очень редких случаях он поражает людей. Но это происходит там, где с болезнью борются чрезвычайно слабо или вообще не борются. Смотрите, главный очаг птичьего гриппа находится сейчас в Индонезии, где 11 млрд. кур, где царит нищета и нет возможностей выплачивать компенсации за убитых птиц, где нет денег даже на то, чтобы зарыть убитую птицу. Люди там настолько бедны, что иногда используют в пищу даже явно больных кур. В более развитых странах заражения людей почти не наблюдается».
