Владимир Покровский Петер Йозеф Вильгельм Дебве, впоследствии переменивший свою фамилию на Дебай, физико-химик, известный нам по школьным учебникам своей температурой Дебая, а также формулой Дебая, нобелевский лауреат 1936 года, именем которого назвали единицу измерения дипольного момента – «дебай», заклеймен теперь как человек, симпатизировавший нацистам.
Скандал вокруг имени прославленного ученого тянется еще с начала года, после того как берлинский журналист и историк науки Сайб Риспенс опубликовал свою книгу об Эйнштейне, где целую главу посвятил обвинениям против Дебая. В частности, он заявил, что Дебай, будучи в конце 30-х годов прошлого века президентом Германского химического общества, способствовал изгнанию из него евреев, приказывал им подписывать официальные письма словами «Хайль Гитлер!», сам подписывал свои письма так же; уехав в 1939 году в Корнельский университет (где он занимал должность профессора вплоть до своей смерти в 1966 году), Дебай, согласно Риспенсу, продолжал симпатизировать нацистам. Риспенс ссылается также на письмо Эйнштейна, в котором тот возражал против принятия Дебая в Корнельский университет.
В результате институт Дебая, входящий в состав Утрехтского университета, отказался от его имени, а Маастрихтский университет заявил, что более не будет присуждать ежегодную премию по науке имени Дебая. То же самое в отношении своей премии Дебая за достижения в области физической химии собиралось сделать Американское химическое общество, но, слегка остынув, впоследствии решило оставить все как есть, поскольку для отмены премии «нет серьезных причин».
В защиту Дебая выступил другой историк науки, из США, считающий, что обвинения против ученого несерьезны. По его мнению, ничего необычного в подписи «Хайль Гитлер!» под официальными письмами нет, все так в то время подписывали в Германии, даже те, кто открыто выступал против режима. Тесные контакты Дебая с германскими властями в его корнельский период тоже якобы имеют вполне разумное объяснение – просто у Дебая в Германии оставалась дочь, и он не хотел ей навредить.
Особого накала страсти вокруг Дебая достигли в конце июня, когда директор «бывшего Института Дебая» попытался опубликовать книгу, в которой он полемизирует с Риспенсом. Однако руководство Утрехтского университета остановило публикацию.
Вопрос о политических пристрастиях крупных ученых после Второй мировой войны всегда был очень болезненным. Например, в начале этого века было много споров вокруг личности другого нобелевского лауреата – Вернера Гейзенберга, возглавлявшего германский атомный проект, но более известного своим вкладом в создание квантовой механики. В отличие от Дебая великий физик еще более открыто проявлял свою лояльность к нацистам и даже после падения гитлеровского режима защищал свою позицию, называя ее «национальным патриотизмом».
Как бы мы к этому ни относились, остается надеяться, что давно ушедшая война не заставит нас переписывать школьные учебники, вычеркивая из них «температуру Дебая» и «соотношение неопределенностей Гейзенберга».
