Владимир Покровский
Президент РАН Юрий Осипов и министр образования и науки Андрей Фурсенко: неужели найдено решение, устраивающее обе стороны?
Фото Артема Житенева (НГ-фото)
В феврале Минфин РФ начал процедуру согласования большого документа – поправок к Бюджетному кодексу Российской Федерации. И этот документ в очередной раз внес смятение в умы представителей президиума Российской академии наук.
«Эти поправки, – заявил корреспонденту «НГ» вице-президент РАН, академик Александр Некипелов, – приведут к финансовому развалу всей структуры академии и трех ее отделений – Уральского, Сибирского и Дальневосточного, поскольку предложено применять принцип, по которому распорядителями бюджета могут быть только органы государственной власти. Если раньше все получаемые деньги мы сами распределяли по институтам, по программам и т.д., то теперь эти деньги будет распределять Министерство образования и науки РФ, точней, подотчетное ему агентство «Роснаука». И это означает финансовую ликвидацию Академии наук».
Поправки лишают РАН ее самого главного достояния – отдельной строки в бюджете. Первое нападение на эту бюджетную строку случилось в середине девяностых, причем случилось по недосмотру (при подготовке очередного бюджета чиновники Минфина просто забыли про академию), но академиков напугало почти до обморока, они тогда обвинили во всем Министерство науки, хотя именно оно и забило тревогу первым. И хотя академию все это время всячески, пусть и безрезультатно, принуждали к реформированию, покушений на «отдельную строку» до самого последнего времени не наблюдалось.
Когда министром образования и науки стал Андрей Фурсенко, вопрос о реформировании академии и превращении ее в более эффективную структуру встал ребром. Но даже и Фурсенко на строку не замахивался – академия – это, господа, святое, живущее еще со времен Петра Великого. И вот...
«Год с лишним назад, – рассказывает академик Некипелов, – была эпопея, когда Министерство финансов попыталось закрепить роль главного распорядителя всех финансов за государственной властью, но тогда нам все-таки удалось добиться, чтобы особо значимые организации науки и культуры, такие, как Академия наук, МГУ имени Ломоносова, Эрмитаж, Большой театр и т.д., имеющие отдельные строки в бюджете, оставили за собой право распоряжаться предоставляемыми им средствами. Для нас оказалось полной неожиданностью, когда Минфин снова заявил, что распорядителями бюджета не может быть никто, кроме госучреждений».
По словам Некипелова, президент РАН Юрий Осипов направил министру финансов письмо со своими возражениями, но ответа не получил. Впрочем, и само письмо не предполагало обязательного ответа, поскольку в нем содержится лишь описание трагических последствий того, к чему приведут предложенные министерством поправки. Некипелов утверждает, что и Министерство образования и науки РФ, и Минкульт также отрицательно относятся к предложениям Минфина. По его сведениям (Некипелов подчеркнул – неофициальным сведениям), Минэкономразвития тоже выступило против – правда, не против именно этого пункта, а против другого, тоже очень всех настораживающего.
«В статье 42-й этих поправок, – говорит он, – утверждается, что бюджетные организации должны перечислять в бюджет все заработанные ими деньги. При этом выплатив предварительно соответствующие налоги. Это ставит крест на участии академических институтов и государственных учреждений высшей школы в инновационной деятельности. Понятно, что это абсурд».
На самом деле, непонятно. Как бы кто ни относился к Минфину, однако, рассуждая абстрактно, академически, мы должны признать, что вообще-то бюджетные органы действительно должны кормиться из бюджета и ниоткуда больше, потому что если они будут кормиться откуда-то еще, то они станут не очень бюджетными. Но это, если рассуждать абстрактно.
Александр Хлунов, директор Департамента государственной научно-технической и инновационной политики Министерства образования и науки РФ, считает, что панические настроения, возникшие в академии, по меньшей мере преждевременны. «Этот вопрос, – заявил он корреспонденту «НГ», – на правительстве не обсуждался. Речь пока идет лишь о межведомственном взаимодействии». Поскольку бюджетные поправки еще не поданы, а только еще обсуждаются, Хлунов отказался входить в детали, но, по его словам, академики вообще зря беспокоятся и насчет отдельной строки, и по поводу своих внебюджетных заработков – «реальная жизнь далека от этих предложений».
«Мы внесли свои замечания, и они были учтены, – подчеркнул Хлунов. – Суть их заключается в том, чтобы эти поправки не затронули возможность научных учреждений эффективно осуществлять научную и инновационную деятельность. Вопрос о самостоятельности академии очень важен, но, по моему мнению, он имеет второстепенное значение. Если наука будет должным образом финансироваться и при этом будет эффективной, то для исследователей не важно, кто будет распределять деньги, Петрюкин или Васюкин. Финансовый вопрос, при всей его важности, это второй вопрос. Сначала необходимо выбрать организационно-правовые формы, а уж потом переходить к таким вещам, как инструменты их реализации».
Далее наш собеседник сказал слова, которые, по идее, должны окончательно успокоить (или еще больше напрячь?) академиков: «Каждый должен заниматься своим делом. Если у нас есть менеджеры, которые умеют хорошо управлять, то, наверное, они и должны этим заниматься. Ученые должны заниматься научной деятельностью, строители – строительством, коммерсанты – коммерциализацией. В существующих сегодня условиях отбирать у академии ее отдельную строку, конечно, не следует, хотя бы потому, что другие возможности не подготовлены. Главное – продолжение научной деятельности, и только это».
