Юрий Караш
Американский художник Норман Рокуэл еще в 1966 году с удивительной точностью предсказал-изобразил лунную экспедицию. Теперь США предстоит повторить все это еще раз.
За последние несколько лет человечество заметно приблизило час, когда его посланцы вплотную подойдут к Марсу, а после – ступят на поверхность этой планеты. В авангарде этого процесса традиционно идут две страны – Россия и США. У каждой из них свой подход к достижению цели. Российский состоит из трех компонентов.
Первый из них – максимальное использование отечественного богатейшего опыта пилотируемых полетов, в частности разработки, сборки и эксплуатации орбитальных комплексов. Второй – создание «прорывных» технологий, способных не только обеспечить миссию к Красной планете, но и содействовать подъему самого широкого спектра областей науки и техники страны. Третий – придание проекту максимальной «осуществимости» в современных непростых российских условиях.
Все эти требования в совокупности определили профиль российской миссии к Марсу. Ее название – «Марсианская пилотируемая орбитальная станция» (МАРПОСТ). Этот вариант рассматривается специалистами Ракетно-космической корпорации (РКК) «Энергия» с октября 2000 года.
Напомним, что проект МАРПОСТ предполагает полет к Марсу орбитальной станции с экипажем из четырех человек. На поверхность планеты спустятся не люди, а автоматические аппараты, которые будут управляться космонавтами с борта околомарсианского комплекса. Через месяц после начала исследований, роботы доставят на борт МАРПОСТ образцы марсианского грунта, после чего станция возьмет курс на Землю и, достигнув ее орбиты, станет работать там, как ранее – «Мир» или Международная космическая станция (МКС).
Общее время полета по маршруту Земля–Марс–Земля – 2,5 года. После смены экипажа – очередной «вояж» к Красной планете, возможно, с пристыкованным взлетно-посадочным модулем, предназначенным для высадки десанта на поверхность Марса. Такую машину в рамках кооперации с Россией могли бы изготовить, например, Европа или США.
Если вначале для вывода элементов МАРПОСТ в космос планировалось использовать возрожденный ракету-носитель сверхтяжелого класса «Энергия» (в свое время запустивший на орбиту советский корабль многоразового использования «Буран»), то за прошедшие четыре года специалисты РКК еще больше привели данный проект в соответствие с нынешними экономическими и промышленными возможностями России. «Мы адаптировали марсианский комплекс под ракету-носитель «Протон», так что теперь для вывода элементов станции общей массой около 500 тонн на орбиту Земли нам потребуется не более 25 пусков этого многократно испытанного и надежного носителя», – отметил в беседе с корреспондентом «НГ» заместитель генерального конструктора РКК Николай Брюханов.
Новый проект "Марсианской пилотируемой орбитальной станции" (МАРПОСТ). Графика РКК "Энергия"
Названа дата, когда МАРПОСТ может выйти на марсианскую орбиту. Это – 2014 год, задолго до того, как США, Европа или Китай смогут даже приблизиться к достижению подобной цели. Стоимость осуществления проекта – не более 14 млрд. долларов. Таким образом, ежегодные траты на него составят около 1,4 млрд. долларов в год. Это почти в три раза превышает нынешний годовой бюджет Федерального космического агентства. Но если учесть, что совокупный инновационно-технический и политический потенциал МАРПОСТ в несколько раз больше того, который заложен в проект всей «Федеральной космической программы на 2006–2015 годы», то затраты на марсианскую станцию, безусловно, окупятся.
«Стоимость проекта, включая сроки его осуществления, взяты не с потолка, – подчеркивает один из ведущих проектантов РКК профессор Леонид Горшков. – Эти цифры были точно определены конструкторским бюро в результате всесторонней технической и экономической проработки МАРПОСТ и на основании анализа инженерно-конструкторских и производственных возможностей отечественной космической отрасли».
Если в реализации марсианского пилотируемого проекта Россия, отчасти из-за ограниченных финансовых ресурсов, предпочитает максимально сконцентрировать интеллектуальные и промышленные ресурсы собственной космической индустрии на четко обозначенном направлении, то Соединенные Штаты пока наступают «широким фронтом». В него входят и создание пилотируемого корабля нового типа CEV к 2014 году (единственный конкретный элемент лунных и марсианских планов президента Буша-младшего, объявленных в январе этого года), и возвращение Америки на Луну к 2020 году, и пилотируемый полет на Марс с высадкой на его поверхность людей после 2030 года.
На первый взгляд это достаточно комплексный и разумный подход, тем более что пока он обеспечен деньгами. Не далее как 20 ноября этого года Конгресс США полностью одобрил шестипроцентную «президентскую» прибавку к бюджету NASA (американского аэрокосмического агентства), после чего «кошелек» этой организации составил 16,2 млрд. долларов. Стремясь еще больше укрепить финансовую поддержку целей: «Назад, на Луну!» и «Вперед, на Марс!», NASA задержало осуществление ряда своих научных программ.
Но есть в этом «космическом наступлении», требующем немалых затрат, и подводный камень. По словам Джона Логсдона – директора Института космической политики из Вашингтона, Буш-младший сделал лишь «первоначальный взнос» в реализацию новых планов США в космосе. Продолжать их финансирование или нет – на этот вопрос еще предстоит ответить преемникам нынешнего хозяина Белого дома, а также будущим обитателям Капитолийского холма. А задуматься им будет о чем.
По предварительным оценкам NASA, стоимость осуществления этих планов уже к 2020 году превысит 100 млрд. долларов. Поэтому, не исключено, что космический «замах» инициатора американских экспедиций на Луну и Марс в XXI веке окажется сильнее «удара».
Вопрос вопросов: стоит ли России искать на марсианском «направлении» партнерства с США, особенно если учесть, что Америка явно рассчитывает на осуществление своих «наполеоновских» планов освоения космоса собственными силами? Косвенный ответ на этот вопрос дала газета «Вашингтон пост». Говоря о том, зачем Соединенным Штатам нужно посылать своих представителей на Луну и Марс, она в числе причин назвала следующую: «Если этого не сделают США, то сделает кто-либо другой – например, Китай». Таким образом, Америка уже не рассматривает Россию в качестве достойного технологического партнера в космосе. Это означает, что если США и возьмут Россию в свой проект полета на Марс, то лишь за тем, чтоб она, по образному выражению Горшкова, «за свои деньги золотила спицу американской марсианской колесницы, вместо того чтобы потратить их на создание собственного корабля для экспедиции к Красной планете».
Отсюда вывод: объединить усилия допустимо, но лишь тогда, когда Россия сможет внести в совместный марсианский проект вклад равновеликий с технологической точки зрения американскому, иначе она невольно окажется в положении «подмастерья» без каких-либо перспектив выйти в «мастера».
Итак, Марс: Россия к 2014 году, Америка после 2030 года. Обратный отсчет времени начался. У обеих стран примерно одинаковые технологические возможности в области создания пилотируемой космической техники. На стороне Америки – деньги. У России их меньше, но на ее стороне – жизненно важная необходимость вывести свои ключевые научно-технические отрасли из состояния стагнации, а также восстановить авторитет передовой индустриально-технологической державы. Какой из этих специфических факторов – российский или американский – окажется весомее, станет ясно уже в будущем году.
Дарья Гармоненко