Молчание РАН

Сегодня почти ровно месяц с того момента, как российское научное сообщество, неожиданно для самого себя, вошло в перевозбужденное состояние. Именно 14 сентября на заседании президиума Российской академии наук (РАН) присутствующие настояли-таки на обсуждении так называемой «Концепции участия Российской Федерации в управлении государственными организациями, осуществляющими деятельность в сфере науки» – документе, подготовленном в недрах Министерства образования и науки. Согласно этой «Концепции┘», государство отказывается финансировать большую часть научных учреждений страны, оставив к 2008 году «100–200 хорошо технически оснащенных, укомплектованных квалифицированными кадрами, достаточно крупных и финансово устойчивых научных организаций». (В России только академических институтов сейчас – 454.) Впрочем, говорить, что это было полной неожиданностью для академиков, вряд ли справедливо. Дело к этому шло давно и неотвратимо.

Отнюдь не собираюсь стяжать славу и лавры Нострадамуса, но позволю все-таки самоцитирование. Вот отрывок из моей статьи, опубликованной в «НГ» в феврале 1996 г.:

«На мой взгляд, сильно утрируя, РАН медленно, но верно превращается в контору по управлению собственным имуществом. А имущество немалое: основные фонды РАН на 1.01.95 г. оценивались в 6 трлн. рублей┘ Но сегодняшний status quo не вечен – идет передел, раздел, перекрой собственности, борьба за бюджетные ручейки┘ В ситуации пребывания между молотом и наковальней (то бишь между иррациональной, с точки зрения ученого-математика, российской политической властью и вполне рациональным стремлением сохранить нажитое академическое добро, в том числе и интеллектуальное) президент РАН <Юрий Осипов> избрал вполне очевидную тактику поведения – лечь на дно, переждать все возможные, а если удастся, и невозможные бурления поверхности политического океана».

Как показывают сегодняшние события – в частности, появление упомянутой выше «Концепции┘», – эксперимент по консервации Российской академии наук как «высшего научного учреждения России» (формулировка из Устава РАН) провалился.

Факт есть факт: само по себе обладание какими угодно большими собственностью и основными фондами не способно стимулировать проведение никаких фундаментальных исследований. В механике есть правило: если хочешь управлять катастрофой – надо в нее включиться. Академия наук во главе со своим президентом Юрием Осиповым предпочла отсидеться.

Голос РАН совершенно не слышен и сегодня, когда страна мучительно выбирает парадигму развития. По этим вопросам высказываются кандидаты наук и профессора, крайне редко слышен голос отдельных академиков; но вот позиция РАН, как консолидированного органа научного сообщества, не проглядывается даже под самым сильным увеличением.

Может быть, таких проектов, достойных академических мозгов, и нет вовсе? Но очевидно, что таковые имеются. Например, в области компьютерных наук и микроэлектроники. Спрос внутреннего российского рынка на продукцию, комплектуемую электроникой, на 80–90% удовлетворяется за счет импорта. Потребление электроники на душу населения в России оценивалось в 2001 году в 100 долл. в год. На Западе этот показатель достигал 1000 долл.

Подобных примеров можно привести очень много. Но самое главное – Академия наук и ее лидер должны дать свои предложения по развитию страны, ее экономики. Этого ждет общество от РАН.

Однако не все так плохо. Вполне процветают некоторые гуманитарные науки, например, «Серафимоведение». О рождении этой новой отрасли гуманитарного знания минувшим летом с гордостью заявил председатель Российского гуманитарного научного фонда. Дело происходило в стенах Президентского зала РАН на открытии Всероссийской научно-богословской конференции «Наследие преподобного Серафима Саровского и судьбы России». С этой же трибуны Президентского зала Российской академии наук Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, под одобрительные аплодисменты собравшихся академиков, сеял разумное, доброе, вечное: «┘десятилетия атеистического беспамятства», «┘кровавые плоды атеистического посева», «┘подлинное творчество может быть только богоугодным». В итоге Патриарх всея Руси сделал очень характерную оговорку, назвав РАН – «Академией российских наук». Может быть, он имел в виду как раз «Серафимоведение»?

Как бы там ни было, но откровенное заигрывание руководства РАН и прежде всего ее президента, академика Юрия Осипова, с высшими иерархами Русской Православной Церкви становится уже неприличным. Неприличным прежде всего по отношению к десяткам тысяч ученых России. «Самое важное состоит в том, что общими усилиями мы устранили искусственное разделение ученых на светских и на церковных», – заявил Юрий Осипов в ноябре 2003 года опять же в здании президиума РАН, опять же – в присутствии Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II.

Я нисколько не ставлю под сомнение искренность веры в бога президента Российской академии наук. Это его личное дело. Но почему от этого чувства должны зависеть судьба и направления научных исследований в России – мне непонятно. Бог, не исключено, поможет... «Создание любой стройной научной системы неизбежно приводит к мысли о существовании, как в нашей среде говорят (выделено мною. – А.В.), абсолютного разума», – заявлял в марте 1998 года Юрий Осипов на соборных слушаниях на тему «Вера и знание: наука и техника на рубеже столетий». Но тогда и правительство совершенно правильно поступает, разрабатывая концепции ее, науки, реформирования, подобные той, о которой речь шла в начале статьи: зачем ему, правительству, финансировать какой-то «абсолютный разум»? Скорее с «абсолютного разума» можно попытаться получить хоть какие-то дивиденды.

При этом мы слышим голоса в защиту (или в уничтожение) науки кого угодно: столоначальников из департамента науки правительства РФ; размножившихся, как саранча в лихую годину, политологов и экспертов; агентов «большого заговора – продажных журналистов»... Всех. Кроме голоса президиума РАН, кроме голоса президента РАН академика Юрия Осипова.

А ведь так или иначе мнение и позиция президента РАН всегда существенным образом влияли на состояние всей отечественной науки, по крайней мере в последние сто лет. И то сказать: Юрий Сергеевич Осипов – бессменный член президиума правительства РФ, заместитель председателя Совета по науке и образованию при президенте РФ.

Вот, казалось бы, самое время использовать свой административный ресурс для всеблагого дела спасения науки. Но нет – молчание академического лидера напоминает ситуацию, когда захлопываются створки раковины моллюска – срабатывает инстинкт защиты от внешних раздражителей. Основные фонды РАН остались при ней. И пока остаются┘ Но вот Владимир Путин еще в 2001 году был уже предельно откровенен: «В конечном итоге наша общая цель – «развернуть» академию лицом к государству и обществу, сделать ее более эффективно функционирующей. Ведь воспроизводство самой себя не есть базовая цель РАН».

Вот тут-то, возможно, собака и зарыта. И «академическое» молчание относительно «Концепции┘» объясняется стремлением в очередной раз сохранить существующее положение вещей. К тому же не за горами уже и очередные выборы в Академию наук, в том числе – выборы президента РАН (последний раз они проходили в ноябре 2001 года). Не удивлюсь, если 20-й президент РАН, Юрий Осипов, решит баллотироваться на свой четвертый подряд пятилетний срок. Еще меньше удивлюсь, если на общем собрании РАН он будет выбран на этот пост подавляющим числом голосов. (Как заявил на подобных же выборах в 1996 году академик Александр Панченко: «Для какой надобности нам отказываться от него, Осипова, когда он пять лет уже руководит РАН».)

Но тогда уже и академическому сообществу не стоит удивляться появлению в «Концепции┘» раздела, который звучит так: «Механизмы прекращения участия Российской Федерации в управлении научными организациями» (читай – в прекращении финансирования из государственного бюджета).