Живущих на глубине очень мало

«Личность разрушается всегда, она сохраняется и развивается, только если противостоит потоку. Даже в сравнительно спокойные времена она разрушается, если человек идет по течению».

Это однажды сказал философ, писатель, эссеист Григорий ПОМЕРАНЦ, родившийся в 1918 году, закончивший до войны знаменитый ИФЛИ (Институт философии, литературы и истории), где училась не только знаменитая плеяда поэтов-фронтовиков, но писатель Александр Твардовский, философ Эдвальд Ильенков, переводчица Лилианна Лунгина. Учеба в ИФЛИ и война сказались на мировоззрении Григория Померанца, достойно прошедшего фронт. Затем были еще и сталинские лагеря, только закалившие человека, который считает религию и глубинную философию основами человеческого бытия. Путем выхода из духовных и политических кризисов современности Померанц выдвигает отказ от наукообразных и мифологизирующих идеологий, «самостоянье» личности в религии и культуре, путь в глубь себя взамен растворения в массе. При жизни Солженицына он активно спорил с писателем по многим вопросам, хотя сам был участником диссидентского движения. В наши дни 94-летний философ продолжает работать – пишет, выступает, ведет вместе с женой, поэтессой Зинаидой Миркиной, религиозно-философский семинар. Григорий Померанц дал это интервью журналистке Ольге МАРЫНЫЧЕВОЙ.

– Григорий Соломонович, вам принадлежит мысль: «Только новый дух, найденный в собственной глубине, может нас вывести из трясины». Применима ли эта мудрость к современной России?

– Прежде всего надо дать возможность высказываться тем, кто уже живет у открытой глубины. За последние годы у меня получались встречи с несколькими такими людьми. Живущих на глубине очень мало. Поэтому один человек вдруг возникает из Казани, другой из Ростова. Сейчас у меня есть некая группа, не могу сказать, что учеников, но людей младшего поколения. Появление одаренных, глубоких, относительно молодых людей, думаю, скажется. У нас продолжается взаимодействие. Кое-что интересное они пишут. По-видимому, это в какой-то степени отражается и в массовых движениях. Хотя массовые движения менее устойчивы, менее глубоки.

– А что вы сейчас читаете?

– Вот, например, мне попалась очень интересная книга. Александр Мелихов, человек, интенсивно ищущий ответы на все современные вопросы. Книга называется «Броня из облака». Это о неком периоде жизни группы людей, нашедшей понимание выхода из тупика. Из путаницы, в которой большинство из нас продолжает кружиться. Автор показывает читателю – найти ключ возможно.

Имя Мелихова – не такое уж громкое. Я даже пытаюсь посвятить статью наиболее интересным ходам его мыслей, которые у него нашел.

– Я знаю этого писателя. Он еще много занимается публицистикой. Касается межнациональных отношений, такого явления, как русский национализм. Кстати, видите ли вы в этих течениях опасность?

– Я их оцениваю скорее негативно. Эти течения – просто реакция на тупик, в котором мы оказались. Но национализм ничего не даст. Точно так же как партия Зюганова: ничего плодотворного не предлагает. Но вместе с тем понимаю, что и это своего рода реакция на чувство тупика. И наивная надежда на то, что предлагаемой партийной программой из него можно будет выйти. Из того, что было на последних выборах, единственно интересное, придавшее всему некоторую надежду было появление Прохорова и его сестры. Причем сестра мне нравится больше. Жаль, что ей пока не захотелось выступить в качестве самостоятельного лидера. В ней есть что-то человеческое, вызывающее симпатию.

– Но как все-таки сделать, чтобы людей покинуло чувство тупика?

– Я не знаю ответа на этот вопрос. И надо ли всех приобщать к такому духовному поиску? Тем не менее за последние месяцы я почувствовал, что масса шевельнулась. Какие-то белые ленточки, иные проявления. Во всяком случае, в Москве и некоторых других городах такое было. Тупиковое состояние присутствует в разбросанных маленьких центрах. В Москве шевеление есть. Это показывают и наши встречи, семинары. Мы ведем семинар 16 лет, сперва это была маленькая группа. Постепенно она росла. И сейчас уже у нас нет даже возможности поместить всех желающих. Мы уже старые, больные, у нас нет сил. Но чувство жажды поиска у людей, с которыми мы встречаемся, – это наша надежда.

– Вы не пророки. И все же, как по-вашему, сколько должно пройти времени, чтобы таких жаждущих людей стало намного больше?

– Я думаю, что несколько лет. Это не может произойти за 2–3 месяца. Я не знаю, может быть 5 лет, может быть 10, 20 лет. Это очень трудно предвидеть. Одна из наших постоянных слушательниц рассказала о митинге на Болотной площади: «Там были люди, как на нашем семинаре! Никакой агрессии, это было совершенно неожиданно!» Хотя все это может разрастаться и в другую сторону.

– Вы упомянули, что много корреспонденции получаете через Интернет. У вас есть своя электронная страничка. Как вы могли бы охарактеризовать отношения между человеком и Интернетом?

– У нас нет ни компьютера, ни доступа в Интернет. Наш друг, постоянный слушатель, завел нам сайт, приносит почту. Мы как-то сразу отказались в это даже вникать, потому что мы много работаем над другим и мы уже старые.

– Ну, по крайней мере вы ощущаете полезность Интернета?

– Несомненно! Это решительно меняет обстановку! Делается крайне неудобной работа людей, пытающихся создать тоталитарный режим. Интернет и тоталитаризм – трудно совместимые явления. Я думаю, что Интернет увеличивает шансы не допустить нового тоталитаризма, зачатки которого сегодня заметны.

– Следите ли вы за реформами образования в стране?

– Они мне не нравятся. Наш друг Евгений Ямбург – яростный оппонент этих реформ. Он и нас включает в эту работу.

– Какие же вопросы обсуждали в последнее время?

– О том, что рассказывать о религии в школе, какой нужен учебник, вводить ли Закон Божий. У нас с Зинаидой Александровной есть книга «Великие религии мира». Она могла бы, наверное, конкурировать на право стать учебником в старших классах. Мы вместе с Ямбургом и другими встревоженными людьми боремся всеми силами, чтобы в школах не вводилось казарменное единство. Потому что самые хорошие вещи, которые вводятся сверху, пусть даже Закон Божий, становятся ужасными. Основной тезис нашей общей книги: «Глубина одной религии ближе к глубине другой религии, чем к своей собственной поверхности». Искать надо не переходы из одной религии в другую, а именно глубину. Как оказалось, это всюду нужно. А у нас в России особенно.

– А что вы думаете сегодня о власти?

– Самое совершенное правительство – это то, которое осознает свое несовершенство. Я трижды озвучивал эту мысль за последние 20–30 лет, предлагая правительство, которое колеблется между двумя моделями. Каждая из них несовершенна. Это похоже на то правительство, которое еще два века назад появилось в Англии. Оно постепенно пробивается во многих других странах. То, что у нас существует – это жесткая, однозначная система. Такие системы приводят в конце концов к взрыву. Политическая система английского типа работает как колеблющийся маятник. Одно колебание создает экономическое правительство, давая толчок развитию, а обратное колебание – помощь слабым, которое приводит к застоям. Но система в целом устойчивая и эффективная.

– Мы говорили о религии. Вам с Зинаидой Александровной, как глубоко верующим людям, понятно, где должна проходить грань между властью и Церковью?

– Я думаю, что наше правительство не обладает никакой духовной идеей, поэтому оно цепляется за Православную Церковь, чтоб иметь ее рычаги в своих руках. Ничего хорошего в этом нет.