Расстановка акцентов

Из-за депрессии проблемы рынка труда накалились.
Фото Reuters

Кризис – явление, которое развивается по принципу цепной реакции с отложенными во времени (относительно собственно события) и длительными по срокам социальными процессами. В «черный вторник» 1929 года из окон прыгали банкиры, а уже потом долгие годы миллионы рабочих стояли в длинных очередях за бесплатным супом, и разорившиеся фермеры перемещались, бродили по стране, нося с собой весь нехитрый свой скарб. Вот и сегодня в России: производство и прибыли предприятий уже растут, отчасти увеличиваются доходы людей (правда, не забудем про эффект низкой базы 2008–2009 годов), но социальные последствия кризиса будут сказываться еще долго. Поэтому поговорить в этом выпуске «НГ-сценариев» о бедности и безработице представляется весьма актуальным.

Переключиться с нефти на услуги

Сегодня краеугольным камнем политики провозглашена модернизация. Останется этот «лозунг дня» только лозунгом или воплотится во что-либо осязаемое – нам неведомо. Так или иначе модернизация действительно жизненно необходима России: экономическая, политическая, прежде всего цивилизационная. По поводу последнего вскользь отмечу: то, что водители в последнее время стали пропускать пешеходов на «зебре», – событие в деле развития России более эпохальное, чем строительство самого крупного завода.

Но модернизация преподносится пропагандой как лекарство необходимое, неизбежное и при этом┘ весьма вкусное. По крайней мере не горькое. Кто хоть раз болел, знает, что так не бывает. Кому-то нравится рыбий жир, кому-то не очень, но это средство общеукрепляющее. А более сильнодействующие лекарства в 99% случаев весьма и весьма неприятны на вкус. Если модернизация перейдет из стадии благих пожеланий к конкретным действиям, то будут выигравшие и будут проигравшие. Отдельные люди, предприятия, сектора или даже целые регионы. И здесь те негативные явления, которые были характерны в кризис для страны в целом – падение доходов, закрытие предприятий, будут актуальны на протяжении гораздо более длительного времени. Об этом не говорят либо по политическим причинам, либо от недопонимания. Первое – объяснимо. Второе – опасно. Вспомним опыт перестройки в условиях недооценки и руководством, и большинством экспертов, и самим обществом стоящих перед страной проблем. Надо уже сейчас быть готовым к тому, что реальная, а не словесная модернизация неизбежно приведет к обострению социальных противоречий.

Здесь речь не только о закрытии неэффективных предприятий и безработице. Необходимо менять привычки, что весьма непросто, и даже образ мысли, что уж совсем трудно. Поясню на примере. В течение всей советской жизни существовало вопиющее фундаментальное идеологическое противоречие. У нас вроде как был социализм. «Все на благо человека, все во имя человека». А марксистско-ленинская идеология считала подлинным производством только производство материальных благ, сфера же услуг считалась чем-то несерьезным. Все началось с того, что Маркс взял на вооружение тупиковую «трудовую теорию стоимости», хотя уже в его время зарождалась концепция «предельной полезности», которая провозгласила ценность всего, на что имеется спрос, и положила именно спрос в основание экономического здания. Конечно, нельзя объяснять советскую рахитичную торговлю и ненавязчивый сервис тем, что Маркс недочитал современных ему экономистов – были еще и гонка вооружений, и конкретные прикладные потребности советской политической диктатуры, уважающей именно огромные заводы. Тем не менее у нас уже скоро 19 лет как капитализм, а армия тех, кто считает, что ВВП страны создается только на заводах, фабриках и полях, не убывает. Статистика говорит, что половина ВВП страны создается, как во всех приличных странах, в сфере услуг, но это считается прихотью статистики. Сфера услуг многими, слишком многими расценивается как что-то несерьезное, типа бантика – красиво, но необязательно.

На самом деле ВВП создают строитель и девелопер, пекарь и продавец, сталевар и финансист, кредитующий его плавку. Создает ВВП и воспитатель детского сада. Причем я подозреваю, что потенциально – поболее иных наших автомобилестроителей. Спрос на места в детских садах огромен, а на наши автомобили – как-то не очень. Даже вокальная группа «Длинные ноги» создает ВВП, если кто-то соглашается их слушать. Услуги можно экспортировать не хуже, чем нефть, о чем часто забывают. Одна из мощнейших экспортных статей США – продукция Голливуда. Производство не менее мощное, чем у «Газпрома».

Воспитывая новое поколение, учитель также производит ВВП. Фото Романа Мухаметжанова (НГ-фото)

Услуги создают львиную долю нашего ВВП и должны соответственно оплачиваться. Нет, не о финансистах я здесь беспокоюсь – а о врачах, учителях, преподавателях вузов, музейных и библиотечных работниках. Эту идею поддержат – все до той поры, пока не станет ясно, что их услуги надо сделать платными для населения. Пусть не для всего населения, пусть не все услуги. Но государство может содержать и образование, и здравоохранение, и культуру одновременно только на полунищенском уровне. Придется выбирать, что оставить бесплатным. Определенно – школу. А дальше – надо решать. Конечно, неприятно. Но это и есть модернизация.

Миграция без эмоций

И еще в этом выпуске много говорится о проблемах миграции. Я считаю эту проблему в условиях России отчасти надуманной, но народ придерживается иного мнения. Какие в последние годы были мощные народные выступления по поводу традиционных социальных проблем? Вспоминается только Пикалево. После взрыва на «Распадской» были волнения, но нельзя сказать, что «весь город вышел». Однако волнения по поводу мигрантов появляются на экранах телевизоров, только если пролилась кровь, да и не одного человека, как в Костомукше. А так – «всем городом» в августе буднично изгнали приезжих в Калязине, сейчас – в Хотькове. Проблема есть. В кризис, слава богу, она не обострилась, но и не рассосалась – ездить меньше не стали.

Миграция неизбежна и экономически оправданна. Все разговоры о том, что мигрантов могли бы заменить жители малых городов и сел, проистекают от слабого знакомства с социологией. Кто хотел – уже работают в крупных центрах. Кто остался – никогда никуда ни за что не поедет. Назовем это мягко – консерватизмом.

Миграция вообще – неизбежна. Нелегальная миграция – реальное зло – неизбежна при расхлябанности и коррумпированности правоохранительных органов.

А с мигрантами России в целом повезло. Половину составляют цивилизационно близкие украинцы, белорусы, молдаване, грузины, армяне. Республик много, миграция у нас неоднородна – что облегчает адаптацию, поскольку мигранту труднее находиться только среди соотечественников. Миграция у нас в огромной степени временная – те, кто переживает от превращения Москвы в Мосвабад, как-то не задумывается: каким способом житель Центральной Азии может здесь осесть? Если стоимость квадратного метра жилья составляет его годовую зарплату, а семью на его средства возможно содержать только в Центральной Азии? Осесть легче квалифицированной рабочей силе из Украины, Белоруссии, Грузии, Армении, что происходит, но слабо отражается в нашей дырявой статистике.

Я не говорю, что миграция совсем не порождает проблем. Но многие из них носят скорее эмоциональный, чем реальный характер. Даже не то беда, что эмоциональное всегда привлекает больше внимания. А то, что при этом забываются реальные проблемы. В настоящем выпуске мы попытались расставить акценты.