Придавленные фатализмом

Политика проникла всюду, даже в оперу. Как только не ставят сегодня Верди! Его «Симон Бокканегра» в парижской Бастилии в прошлом году был решен как фарс на политическую кампанию Берлускони. Недавняя «Аида» в Новосибирске – как шедевр антивоенного искусства. «Бал-маскарад» во Франкфуртской опере в прошлом сезоне – как аллюзия на предвыборную кампанию Герхарда Шрёдера (которые тот благополучно проиграл).

И потому, когда знаменитый режиссер Кристоф Лой взялся в этом сезоне во Франкфурте за ту же «Бокканегру», публика поневоле ждала прямых аллюзий на современность.

«Симон Бокканегра» не принадлежит к числу самых простых и самых популярных произведений Верди. Немного арий, много речитативов, тяжелое по содержанию либретто, замешанное на политических интригах в Генуе XIV века, почти сплошь мужские партии┘ Полтора века назад премьера в венецианском театре Ла Фениче прошла без особого успеха; премьера в Ла Скала откровенно провалилась. Много лет спустя Верди переработал либретто и музыку – и в новой редакции получил то, что ожидал, что привык получать всегда: признание. Но ненадолго: в истории ХХ века опера выглядела скорее пищей для гурманов-меломанов, чем радостью широкой публики, поводом блеснуть в ней известному баритону, нежели раздольем для постановщика-интеллектуала.

«Бокканегру» во Франкфурте сопровождают аншлаги, долгие овации и восторженные рецензии. Франкфурту к этому не привыкать – критики не раз называли местную оперу лучшей в Германии. Но когда газеты мечутся между определениями «триумф» и просто «успех», приятно даже знаменитым. Даже Лою, чья постановка генделевской «Армиды» открывает в этом году зальцбургский фестиваль.

В «Бокканегре» он радикально исправил ситуацию. Режиссер решил обойтись без политики, способной, казалось бы, «зацепить» любой зал. Он поставил «Бокканегру» так, словно либретто к ней писал Марсель Пруст, на худой конец – Леонид Андреев. Мучительная история власти, борьбы за нее и настигающего опустошения (Дмитрий Хворостовский, певший когда-то заглавную партию в Хьюстоне, считает, что «Бокканегра» – это итальянский «Борис Годунов») – все отступает перед историей любви. Любви, отягощенной сложными отношениями. Сперва это любовь предводителя партии патрициев Фиеско (бас Балинт Сабо) к дочери, та, в свою очередь, любит предводителя плебеев Симона Бокканегра (баритон Желько Лучич). Затем дочь умирает, но остается внучка Амелия (сопрано Аннализа Распальози), разлученная с отцом, влюбленная в его врага Габриэля Адорно (тенор Пол Чарльз Кларк). В результате интриг и заговоров Бокканегру травят, но у власти остается дочь с новоприобретенным зятем. И все это чисто оперное, казалось бы, нагромождение страстей – не столько о подноготной власти, сколько о силе судьбы, фатальной неизбежности принять ее удары и позднем счастье вновь обретенного отцовства. Происходящее на сцене полно такой глубокой драмы, что слезы готовы выступить на глазах даже у циника. Но таковые в оперу ходят все реже и реже.

Итальянский репертуар – конек главного дирижера Франкфурта Паоло Кариньяни, которому особенно удается Верди. «Симон» с его меланхолично-тяжелым и таким полным звуком не стал исключением. «Фирменным» можно считать и обилие «своих» исполнителей, входящих в штат труппы, но известных далеко за пределами Германии (франкфуртский театр вообще считается одной из главных музыкальных кузниц мира, начинать здесь не только престижно, это гарантирует дальнейшую карьеру). Лучич, например, выступает уже в Метрополитен и Вене, Сабо – от Барселоны до Гамбурга, а русский баритон Павел Смирнов, состоящий в хоре, поет сольные партии в Генте и в Лиссабоне. Из приглашенных блеснула Распальози, часто выступающая в концертах с Паваротти. Она знакома и московской публике по Виолетте в «Травиате» Дзеффирелли.

Но главным героем «Бокканегры» оказывается сам Лой, уже ставивший во Франкфурте психологически отточенное «Похищение из сераля» (в тот год, когда его признали лучшим оперным режиссером Германии). Версия моцартовского спектакля на DVD пользуется успехом, что редкость для оперных записей. Сложнее будет с переносом на цифровые носители «Бокканегры», настолько статичными выглядят декорации постоянного партнера Лоя Йоханнеса Лайакера (тот часто работает и с Петером Конвичным, оформлял для него в Большом театре «Летучего голландца»). Во Франкфурте Лайакер впал в минимализм, предложив простые и лаконичные решения. Оставив в центре лишь деревянный подиум, художник обрамил пространство металлическими конструкциями, универсальными и абстрактными одновременно. Говорят, это помогает сосредоточиться на музыке и драматизме мизансцен. Но меломаны все же верят, что в Брегенце, где Лайакер оформляет этим летом «Тоску» для открытой сцены на Боденском озере, он не пожалеет фантазии. Иначе море пуччиниевских эмоций просто не достигнет берега, где сидят зрители.