Алексей Долженков
Слияние манги и аниме окончательно определило образ японского рисованного кино.
Все хорошо знают, что мультфильмы – это для детей. Все хорошо знают, что комиксы – это для тинейджеров. Все хорошо знают, что взрослые образованные люди не смотрят мультфильмов и не читают комиксов. Но этого не знают странные люди с желтой кожей, живущие в стране, которую они называют Страной восходящего солнца.
Совершенно верно, в статье пойдет речь о японцах и об одном из их культурных феноменов – синтезе мультипликации, комикса и музыкальной поп-культуры.
Сами японцы называют свои странные мультфильмы совершенно иначе – они говорят об аниме, манге и идору.
Впрочем, эти слова можно услышать и из других источников. В большинстве случаев люди, которые их употребляют, имеют превратное представление об истинном значении аниме, манги и идору. Ну а те, кто, подобно японцам, знает, что же это такое, предпочитают не делиться вслух своими знаниями с непосвященными, поскольку мало кто всерьез воспринимает человека, питающего пылкую страсть к мультфильмам и при этом вышедшего из детсадовского возраста.
Столкновение культур
Если коротко, то аниме – японская мультипликация, манга – японские комиксы, идору – японские поп-звезды.
На самом деле при всей точности данных определений они не несут в себе никакой полезной информации. Краткий перевод не передает ни внутренней графической эстетики манги, ни сюжетного многообразия аниме, ни очарования девушек-идору.
Русский перевод (или определение – назовите как угодно) не объясняет, почему аудитория манги – не столько дети, сколько вполне взрослые люди. И уж совсем не ясно, почему кассовые сборы рисованной полнометражки в Японии могут значительно превысить сборы голливудского блокбастера.
Причины столь горячей любви японцев к культуре аниме таятся в прошлом Страны восходящего солнца.
Многие считают, что традиция рисованного рассказа родилась в Японии в период Эдо, многие связывают рождение этого явления с деятельностью Осаму Тедзуки, великого японского комиксиста и мультипликатора. Один мой знакомый ведет отсчет с 1945 года, с падения ядерной бомбы на Хиросиму.
Надо отметить, что и для столь экстравагантного утверждения есть свои исторические основания.
После того как великий Иеясу Токугава закончил начатое Одой Набунагой и Тоетоми Хидееси объединение страны, расколотой на куски гражданскими войнами, Япония на 250 лет закрыла свои границы для иностранцев.
В 1853 году американская эскадра под командованием адмирала Перри вошла в гавань Токио. Под дулами пушек правительству Японии пришлось пойти на подписание торгового договора и открыть границы. Что привело к резкому столкновению с чужими культурами, в частности с культурой Америки. Привыкшие к закрытому и неторопливому ходу событий японцы оказались в ситуации мгновенного социального взрыва. Атмосфера напряженности превращала страну в подобие пороховой бочки.
Эпоха Мейдзи и первые комиксы
Вскоре к власти пришло правительство Исин, восстановившее прямое императорское правление. Это время вошло в историю как «эпоха Мейдзи». Япония оправилась от социального шока и начала всеми правдами и неправдами догонять ушедших далеко вперед мировых лидеров. Люди с раскосыми глазами и желтыми лицами заимствовали знания по всему миру, обучаясь тому, что в сумме называется «западной культурой». Им удалось, не заменяя свое чужим, найти место для нового в давно сложившемся укладе жизни.
В начале XX века страна была уже так сильно развита, что смогла бросить вызов довольно могущественному государству – России, и даже победить ее. Победа открыла дорогу Японии к милитаризму. В итоге японцы ввязались во Вторую мировую войну, где и увязли окончательно.
После Мидуэя, Гуадканала и Хиросимы Страна восходящего солнца оказалась у разбитого корыта – оккупированной, лишенной права на армию, с разрушенной вдребезги промышленностью. Но, как утверждает старая шутка, ничто не остановит юного кактусовода. Япония в очередной раз восстала из руин.
Одной из самых больших проблем послевоенной Японии были развлечения, особенно развлечения для детей.
Американская администрация запретила и изъяла большую часть довоенной мультипликации, не без оснований оценив ее как милитаристскую пропаганду. Разумеется, в центральных городах повсеместно шли американское кино и диснеевские мультфильмы, оказавшие большое влияние на японских художников.
Вскоре в газетах появились первые японские комиксы. Манга начала стремительно развиваться и прогрессировать. Необходимость максимально удешевить продукцию, чтобы она нашла спрос в разоренной войной стране, наложила свой отпечаток на возникавшую индустрию. Комиксы печатались на плохой газетной бумаге, оплата художников была мизерной, но в качестве компенсации им разрешили любые стилистические эксперименты. В такой обстановке начал работу Осаму Тэдзука, названный впоследствии «отцом манги».
Он впервые применил в комиксе кинематографические приемы – показ действия с разных точек зрения, крупные планы и подчеркнутое изображение фаз движения.
По сути, манга Тэдзуки представляла собой готовый макет анимационного фильма, являясь при этом вполне самостоятельным произведением. Интересно, что, когда зашла речь об экранизации его творчества, перевосозданные мультфильмы совпадали с первоисточником чуть ли не покадрово.
Бесконечное перерождение
Постепенно слияние манги, аниме и творческого наследия Тэдзуки окончательно определило облик японского рисованного кино, а возникшая благодаря ему традиция создания сериала, состоящего из отдельных частей, объединенных общим сквозным сюжетом, заставила зрителя сосредоточить внимание на истории, которую рассказывали аниматоры, а не на графических приемах, которые они при этом использовали. В результате снимались длинные, 50-серийные кинокартины, некоторые последовательно развивали сюжет друг друга, образовывая полнометражные анимационные фильмы. Рассказ перетекал с главных действующих лиц на второстепенных, с второстепенных на третьестепенных... Наиболее популярные серии обрастали еще большим количеством томов манги, которая, в свою очередь, рисовалась огромными объемами, а потом еще и экранизировалась. В результате современный японский изобразительный стиль эволюционировал в сторону упрощения, так как необходимо было выразить как можно больше эмоций меньшим количеством штрихов. Реалистичность изображения была принесена в жертву выразительности.
Еще одно преимущество аниме – реализация того, что в большом кино сделать практически невозможно. Сложные спецэффекты – дело дорогостоящее, а в мультипликации космический крейсер или разрушение небоскребов стоят столько же, сколько кадры потасовки, если не дешевле. Поэтому аниме и манга мгновенно стали прибежищем всех жанров научной фантастики, мистики и фэнтези. Не обошлось дело и без мелодрамы, детектива, триллера, комедии. Словом, сложно припомнить хоть один жанр кинематографа, который не нашел бы своего отражения в рисованном японском кино и в графических романах.
Более того, некоторые вещи, в кино пока что не реализованные, в аниме уже давно заняли «почетное» место.
Типичный пример – грустная история о боевых роботах. В кино можно пересчитать по пальцам фильмы, в которых действуют гуманоидные машины-гиганты, несмотря на безумную популярность данной темы у американских фантастов.
Даже Верховену при экранизации «Звездного десанта» Хайнлайна не удалось заключить солдат в тяжелые бронескафандры, описанные в книге. Должен отметить, что в японском аниме Starship Troopers герои щеголяют, как и положено по первоисточнику, в нескольких сотнях килограммов стали и оружия.
Музыка аниме
Японская музыкальная культура долгое время стояла в стороне от мультипликации, поскольку пребывала в затяжном послевоенном кризисе. Аниме озвучивалось должной героической или лирической музыкой, однако сама по себе она ничего принципиального не представляла. Ситуация стремительно изменилась с рождением концепции идору, «идолов» – юных, зачастую несовершеннолетних исполнителей. Основой их привлекательности были не столько вокальные таланты, сколько красота и обаяние.
Когда заглавная песня полнометражного фантастического аниме «Макросс» заняла призовые места в хит-парадах, к музыке в аниме начали относиться серьезно. Постепенно возник интерес к людям, стоящим за кадром, – актерам озвучки, сейю. Наиболее популярные сейю стали известными музыкальными исполнителями, и написание музыки для аниме превратилось в весьма престижное занятие.
Таким образом, сформировался целый слой массовой культуры, в котором манга, аниме и музыка слились в неразделимое целое.
Иное измерение
Но окончательное формирование этого феномена произошло чуть позже, когда в игру вступили отаку – так называют в Японии фанов аниме и манги. С момента возникновения мультипликационной индустрии прошло 30 лет, и выросло уже целое поколение истинных любителей этого стиля. Новая волна художников и аниматоров, вышедших из фан-клубов, любительской манги и анимации, создавали то, что хотели бы смотреть сами, и, будучи представителями отаку, точно попадали в цель, удовлетворяя вкусы себе подобного большинства.
Приход в индустрию отаку окончательно зафиксировал черты новой японской художественной культуры. Объединив свои национальные художественные традиции с достижениями западного масскульта, манга и аниме превратились в особое измерение культурного мышления современной Японии. Манга, аниме и идору стали ожившей мечтой людей, которые мыслят иероглифами, картинками, идеями, чем угодно, только не словами. Мыслят иначе, чем весь остальной мир. Неосведомленного человека, которому хватило наглости, любопытства или глупости действительно вникнуть в аниме, ожидает настоящий шок.
Дарья Гармоненко 
