Ксения Аппель
Цветаев в мундире почетного опекуна. 1912 год.
Существуют организации, ставшие знаковыми понятиями, культурными кодами, обретшими плоть, воплотившимися символами. В Москве это прежде всего МГУ имени М.В.Ломоносова и ГМИИ имени Пушкина. Их связывает и общая миссия интеллектуального и духовного сохранения нации, и генетическое родство. По сути, изначально музей – плоть от плоти университета, так как его основателем и первым директором был заслуженный профессор МГУ, доктор римской словесности, искусствовед Иван Владимирович Цветаев. В этом году исполнилось 160 лет со дня его рождения.
Образование как эстетический процесс
Создавался музей как учебный центр при Московском университете. Предполагалось, что гипсовые слепки и другие виды копий выдающихся произведений позволят студентам проследить историю мирового искусства. Поэтому и сегодня, когда музей обладает огромной коллекцией первоклассных памятников, подлинники соседствуют с копиями. И именно на их примерах до сих пор студенты-искусствоведы, студенты-художники да и все посетители учатся воспринимать скульптуру. А о значимости этого вида искусства говорит то, что словосочетание «греческая цивилизация» у нас, далеких северных людей, ассоциируется прежде всего со статуями Ники и Венеры Милосской.
Принципиально, что еще до открытия музей имел и собрание оригинальных произведений. То есть сосуществование живых, буквально одухотворенных объектов и «учебного материала» – это своего рода урожденный диалектический принцип Пушкинского. Интересно, что самый многочисленный (более 6 тыс. предметов) раздел – египетская коллекция – был приобретен государством и подарен музею, хотя строительство велось на частные пожертвования. Так, львиную долю пожаловал наследник стекольной империи Нечаев-Мальцов. Однако подобная щедрость – явление исключительное. Раздосадованный отказом со стороны московских купцов, Цветаев оставил такую запись: Оделись в бархат, понастроили палат┘ а внутри грубы, как носороги, и не проймешь их никакими возвышенными целями».
От бедного студента до профессора
Иван Владимирович Цветаев появился на свет в 1847 году в семье сельского священника. После учебы в семинарии Иван Цветаев хотел стать врачом и поступил в Медико-хирургическую академию. Но через некоторое время он перевелся в Петербургский университет «из-за болезни глаз и из-за склонности к изучению предметов историко-филологического факультета». Классическая филология стала его землей обетованной. Интересно, что декан факультета Срезневский хлопотал о своих подопечных и добился, чтобы студенты из необеспеченных семей, к числу которых принадлежал и Цветаев, могли учиться бесплатно и даже получать периодически стипендии. В 23 года Иван Цветаев окончил университет с золотой медалью. А еще через 7 лет он защитил докторскую диссертацию. Затем после работы за границей, преподавания в Варшавском и Киевском университетах, Цветаев стал профессором Московского университета. В МГУ же он был хранителем Кабинета изящных искусств и древностей.
Cherchez la femme
Специалист по италийской эпиграфике, преподаватель латинского языка, в самом расцвете сил, не женат – так выглядит эскиз к портрету Цветаева 1870-х годов. Известно, что одиночество донимало ученого еще до его переезда в Москву. Сохранилось письмо одного из его друзей: «Ну что, как Ваши матримониальные поползновения?.. если ┘Одесса, то сомневаюсь в благоприятном исходе┘ В качестве классика Вы, конечно, там найдете обилие гречанок, но увы! Не древнеклассических, а новейшей формации, которые не могу сказать, чтобы пользовались особенно хорошей репутацией по головной части!»
Свою возлюбленную Цветаев встретил в Москве. Варвара Дмитриевна Иловайская, очень привлекательная женщина, была дочерью известного историка Иловайского. Профессиональная певица, обучавшаяся в России и Италии, где проводила немало времени, она вышла замуж за Цветаева в 1880 году, в возрасте 21 года. Ивану Владимировичу на тот момент было 33 года. Супруги поселились неподалеку от Патриарших, в Трехпрудном переулке, в деревянном доме, отданном в приданое дочери Иловайским. Десять лет прошли счастливо. Варвара Дмитриевна подарила своему мужу двоих детей: дочь Валерию и сына Андрея, после рождения которого в 1890 году она умерла.
Мать Марины
Цветаеву 44 года, на руках – восьмилетняя девочка и годовалый малыш. Иван Владимирович женился вторично в 1891 году. Его избранницей стала Мария Александровна Мейн. Она сама потеряла мать во младенчестве. Ее отцом же был человек во многих отношениях примечательный – Александр Данилович Мейн. Он проделал путь от воспитанника кадетского корпуса – управляющего канцелярией московского генерал-губернатора – до директора частного банка. Параллельно Мейн сотрудничал с различными изданиями, перевел на французский «Историю Петра I» и состоял в комитете по устройству Политехнического музея, а затем и комитета Музея изящных искусств. Любопытно, что вместе с молодой супругой Цветаев ежедневно посещал тестя, с которыми делился мыслями о необходимости музея, обдумывал его устройство.
Мария Мейн, как и первая супруга Цветаева, была артистической личностью, музицировала, увлекалась рисованием, знала несколько языков. В одном из писем Марина Цветаева так вспоминала мать: «Весь дух воспитания – германский. Упоение музыкой, громадный талант (такой игры на рояле и на гитаре я уже не услышу!), способность к языкам, блестящая память, великолепный слог, стихи на русском и немецком языках, занятия живописью». И с первого же года их брака Мария Александровна разделила с Цветаевым мечту о музее и всячески помогала мужу. Мария Мейн тоже умерла довольно рано, оставив дочерей – четырнадцатилетнюю Марину и двенадцатилетнюю Анастасию.
Реализация идеи
Перейдя на кафедру истории и теории искусства, Цветаев столкнулся с недостатком иллюстративного материала. Имелся Кабинет изящных искусств и древностей, но пополнялся он случайно и располагался в помещении непригодном. Так и родилась идея музея, выполняющего просветительскую функцию. Причем Цветаев изучил многие европейские музеи. Иван Владимирович настаивал на точности воссоздания особенностей архитектуры той или иной эпохи. Он писал архитектору Клейну: «Раз мы залы отделываем в историческом характере, то будем держаться стиля, соблюдая хронологию. Будьте добры исключить из рисунка потолка залы Парфенона маски совсем, как не могущие принадлежать второй половине V века до н.э... эти рожицы принадлежат декадансу греческого искусства┘ Лучше какой-нибудь архитектурный орнамент┘ Только не эти маски, на которые я в зале Парфенона согласиться никак не могу».
Помимо борьбы за материальное выживание проекта, поиск средств Цветаеву пришлось пережить и пожар музея, случившийся в 1904 году. К этому моменту само здание было возведено, но отделочные работы еще шли. Пожар уничтожил 175 ящиков с гипсовыми и бронзовыми копиями экспонатов Лувра, Берлинского, Мюнхенского и Британского музеев. Но музею суждено было быть. После открытия в 1912 году посетители «валили тысячами», путеводители улетучивались. Так, за два месяца было продано 12 000 экземпляров! В этом же году у Цветаева появились внуки – Андрей и Ариадна. Через год 30 августа Иван Владимирович скончался. Он похоронен на Ваганьковском кладбище. Интересно, что в 1949 году на 200-летний юбилей раскопок в Помпеях из Италии в Академию наук была прислана медаль, награждающая Цветаева титулом почетного доктора Болонского университета, на 800-летие которого в далеком 1888 году Иван Владимирович ездил в Италию.
Назад в будущее
Уже основатель, Цветаев осознавал необходимость эволюции музея. Сегодня музей представляет собой целый комплекс институций: это и Детский центр, и Музей личных коллекций, и галерея искусств Европы и Америки XIX–XX веков. Казалось бы, чего еще желать. Но ирония судьбы такова, что то самое здание, за сооружением которого наблюдал Цветаев, памятник архитектуры, да и вообще один из символов Москвы, нуждается в реконструкции. Более того, сокровища, достойные восторженного созерцания, томятся в фондах, где им, в свою очередь, не хватает места. Потенциал запасников Пушкинского таков, что хватило бы как минимум еще на десять таких же экспозиций. К тому же существует и очень интересная программа развития музея. Ей не хватает только одного – финансирования (жаль, что у нас нельзя, как, например, в Италии, направлять свои налоги в определенную сферу). Цветаеву огромные средства доверили частные лица, но поддерживало идею и государство. Так, территорию безвозмездно выделила Московская Дума. Закладка здания происходила на глазах императора и его семьи, а председателем комитета по устройству музея являлся великий князь Сергей Александрович. И в конце концов было выделено 200 000 рублей. То есть создание музея позиционировалось, говоря современным языком, как событие государственной важности. Кстати, его открытие, состоявшееся 31 мая 1912 года, было приурочено к юбилею победы в войне 1812 года. Примечательно, что сначала музей назывался Музей изящных искусств имени Императора Александра III. Сейчас музей также поддерживают частные предприниматели, помогавшие в том числе и в устройстве выставки Амедео Модильяни. Федеральное агентство по культуре и кинематографии сопереживает проблемам музея. Но будет ли иметь предстоящий в 2012 году столетний юбилей значение события национального масштаба?..
 Церемония открытия Музея изящных искусств имени Александра III. 1912 год. |
 Цветаев с дочерью Мариной. Фото из книги Марины Цветаевой ⌠Фотолетопись жизни поэта■ |
 Музей изящных искусств. Зал Венеры Милосской. Фото из книги «Искусство античного мира» |
Дарья Гармоненко 