0
3473
Газета Антракт Интернет-версия

07.04.2006 00:00:00

Праздник первого подснежника

Тэги: слиска


слиска Любовь Слиска: 'У меня нет ни банков, ни газет, ни заводов, ни пароходов'.
Фото Артема Житенева (НГ-фото)

-Любовь Константиновна, приход в политику – это был ваш сознательный выбор или случайность?

– Конечно, случайность. Дело было в Саратове, в 1995 году. Я оказалась причастна к выборам Аяцкова. Работала, между прочим, на совесть, пытаясь не допустить ни малейшей ошибки. Это заметил сам Дмитрий Федорович. И, может быть, это подтолкнуло его к тому, чтобы взять меня к себе в команду. Как он потом рассказывал: «Я тебя взял за то, что ты никого не боишься и можешь сказать правду в глаза кому угодно!»

– Вы действительно не боялись идти в большую политику? Ведь тогда было время, когда неугодных попросту убивали?

– Нет. Мне никогда не было страшно. К тому же у меня ничего нет, кроме чувства собственного достоинства. Нет ни банков, ни газет, ни заводов, ни пароходов. Я принципиально не занимаюсь и никогда не займусь коммерцией. Это просто не мое, а я не привыкла делать не свое дело.

Одним словом, когда Аяцков был избран, он позвал меня к себе работать. Через год я стала заместителем председателя правительства. А потом произошел еще один случай, которому суждено было привести меня в большую политику, в Государственную Думу. В октябре 1999 года все готовились к выборам в российский парламент. И вот после одного из совещаний в столице приезжает Аяцков и говорит: «Организовывается блок «Единство», и нам нужно определить туда несколько человек. Кто желает?» Поднялось несколько рук, он как-то поморщился и вдруг обратился ко мне: «Давайте мы вас, Любовь Константиновна, в этот список поставим». Я сразу же отказалась, потому что не собиралась уезжать, мне было хорошо в Саратове. Тут грянул мой день рождения, и я уехала отдыхать в Египет на 10 дней. Вернувшись, увидела Сергея Шойгу с «десантом», который развернул грандиозную агитацию за блок «Единство». Я, с одной стороны, была поражена, увидев столько энергичных, креативных молодых людей, совершенно других, не похожих на предыдущее поколение политиков. А с другой стороны, я была увлечена их идеями, желанием изменить мир. И тут я согласилась. Прошла вместе с «Единством» в Госдуму, но уезжать мне так не хотелось! У меня в Саратове муж, мама. А когда началась работа – втянулась. Вот так я пришла в большую политику. Никаких личных усилий не предпринимала. Меня часто удивленно спрашивают, сколько денег я потратила на первые и вторые выборы? Ни копейки!

– Везение?

– Да, и я его связываю вот с каким случаем. В 1998 году я оказалась в Нижнем Новгороде на региональном совещании. И там мне посоветовали съездить в Дивеево. Я много слышала и о Серафиме Саровском, и о Дивееве. И я туда поехала. И вот с этого момента у меня в жизни и в карьере все пошло как по маслу! Честное слово, я ничего сама не делала, чтобы стать политиком, а уж тем более – первым вице-спикером. Но будто кто-то свыше как решил – так и случилось.

– Насколько сложно было осваивать политическое пространство?

– Вообще не сложно.

– А интриги и некоторое презрение к политикам «в юбке»?

– Чувствовалось, что некоторые пожимали плечами: «Женщина – да в большой политике? Ну как же это можно?» Да и сейчас не просто женщине работать в мужском коллективе.

– Стоит ли в наше время идти все выше и выше по карьерной лестнице?

– Еcли говорить о моем характере – сдавать позиции я не люблю. Еще в Саратове меня посылали на самые ответственные, сложные дела. Эта привычка у меня осталась и сегодня.

– На ваш взгляд, регионы и столица – это два разных государства России или же это всеобщее заблуждение?

– Это действительно два разных государства. И очень разных. (Вздыхает.) Столица – очень дорогой город. Если есть желание и везение – ты можешь заработать здесь очень хорошие деньги в очень короткие сроки. Столица – город, куда едут все, чтобы попытаться создать свой бизнес. В столице действует не только средний и малый бизнес, но и крупный. Причем развитие бизнеса несравнимо с тем, что происходит в регионах. Там ничего этого нет, практически не функционирует промышленность, люди теряют работу, понижается уровень культуры┘ Когда все рушится, но вновь ничего не создается – население серьезно деградирует и в материальном, и в духовном плане. Приплюсуйте сюда доступность алкоголя и наркотиков – и мы поймем, что это гораздо сильнее сломало провинцию, чем Москву.

Безнаказанность, отсутствие законов┘ Это и Москве свойственно. Нельзя было таким диким и быстрым способом переводить нацию на рельсы рыночной экономики. Обрушились жизненные устои, а что взамен? Люди были не готовы ни к советской власти, ни к власти рынка. Нам страшно повезло, что в конце двадцатого века все же начались демократические реформы, да и сам переход к ним произошел без большой крови┘.

Сегодня страна потихоньку встает с колен. Я очень надеюсь, что со временем различия между столицей и регионами будут стираться.

– А вы лично чувствуете разницу между коренными москвичами и собой?

– Москвичи – это совершенно другая категория россиян, нежели те, кто приезжает из провинции. Когда провинциал приезжает и занимает какие-то посты в структурах власти, он должен доказать, что он не хуже, чем москвичи, которые работали здесь до него. Кто-то это делает, используя свои способности и не более того, энергично и элегантно. А кто-то – напористо и нагло. Последнего способа доказать свои преимущества я не признаю. Мне первый год в Москве было очень тяжело. И я уставала сильнее, ведь темп жизни в Саратове несколько иной – спокойнее, размереннее. Порой так тянет туда вернуться┘

Москва – я это быстро поняла – не простит тебе ни одной ошибки. И вот парадокс – «новоиспеченные москвичи» еще более требовательны к тебе, чем коренные. Почему-то все самое плохое, что было в «стране под названием Москва», мгновенно въелось в ассимилировавшихся здесь провинциалов.

– Вы сказали, что хотите вернуться в Саратов. Зачем же было так высоко подниматься по карьерной лестнице?

– За всю мою жизнь работа – это то, что мне не изменило никогда. Полезность человека зависит не от должности – она зависит от твоих дел. У меня есть принцип – останься в памяти людей человеком, который им помогал, а не мешал жить. Вот для чего стоило высоко подниматься. Чтобы работать и помогать.

– Вашему самолюбию льстит тот факт, что вы – как единственный в России первый вице-спикер женщина – уже вошли в историю?

– Ой, ну это меня так мало интересует┘ Я не тщеславный человек.

– А одиночества боитесь?

– Да, вот одиночества я боюсь. И очень сочувствую людям, которые живут одни. Как только люди остаются в одиночестве, они начинают часто болеть. Они живут с ощущением, что никому не нужны. Мне кажется, что мы все обязаны научиться одной простой вещи: вовремя прийти и сказать два-три слова одинокому человеку. Ему этих слов надолго хватит. Или подарить одинокому человеку пустяковый подарок. Знаете, если мне удается кому-то реально помочь – за спиной будто крылья вырастают!

– Вы не боитесь политического забвения, когда станете никому не нужной бабушкой с большим прошлым┘ Наверное, это сродни одиночеству?

– Со мной такого не случится. Бабушкой я точно не стану, уверяю вас. Я человек очень энергичный: обязательно найду себе применение либо мне найдут. Это не в моем характере – где-то в уголке сидеть и вязать носки.

– А в президенты баллотироваться рискнете?

– Не хочу и думать об этом! Сейчас подрастает новое поколение женщин-политиков┘ Они еще себя не проявили в полной мере. Но думаю, что лет через семь на политической арене появится большое количество женщин. Вот увидите. Я редко ошибаюсь.

– Семья для политика – опора или обуза?

– Смотря какая семья. Нельзя жить без близких людей, которые ждут тебя вечером. Нельзя без тех, кто тебя выслушает в трудную минуту. Когда я переезжала в Москву, у меня были очень сложные отношения с мужем. Он не хотел в столицу, к тому же он работал судьей в Саратовской области, а судье найти себе место в другом городе очень сложно.

– И как же вы┘

– (Перебивает.) А вот так! Он там, а я здесь. Это было очень сложное для меня время. А в 2000 году со мной приключилась беда – я попала в больницу прямо с заседания Думы, у меня был гангренозный аппендицит, осложненный перитонитом┘ Муж прилетел в тот же вечер и увидел, как я лежу одна после операции и нет рядом никого, кто мог бы даже воды подать┘ Ну, знаете, как это обычно в больницах бывает. Увидев меня слабой и беспомощной, он остался со мной┘ Восемь месяцев искал работу в Москве, а потом все нормализовалось окончательно. И знаете, что я заметила? Я выглядеть стала лучше и моложе, когда мы стали снова жить одним домом. Так что, семья – это то, без чего вообще-то обойтись нелегко, а уж в политике, где столько стрессовых ситуаций, – тем более!

– Кто лидер в вашей семье?

– Боюсь, что я┘

– Успеваете ли вы следить за модой или это делают за вас ваши помощники?

– Я все делаю за себя сама! За модой мне следить, конечно, некогда, но три года назад я познакомилась с прекрасным модельером из Курска. То, что я ношу, – ее рук дело! Она предлагает мне уже готовые модели, и, как правило, на 95% наши с ней вкусы сходятся.

– А почему вы не обратились к Юдашкину, например? Он одно время одевал жену Лужкова.

– Вы знаете, в принципе я бы не отказалась от его услуг┘

– По какому периоду времени вы ностальгируете больше всего? По шестидесятым, семидесятым или, может быть, девяностым годам?

– Знаете, я ностальгирую по школе! Причем по тому времени, когда я училась в старших классах.

– Комсомолкой были?

– Да. Я вообще была очень активной девушкой. Постоянно говорила правду. И с этой «болезнью» никто не мог справиться! (Улыбается.) Даже из пионеров меня исключали из-за того, что я не могла промолчать, не вступиться за кого-то в несправедливой ситуации. Ну что делать, родители так воспитали! А время старших классов я вспоминаю с чувством нежности. Мы тогда уже влюблялись по-настоящему и умирали от счастья, когда подходил симпатичный тебе мальчик┘ Говорили о серьезных вещах┘ Ходили в походы, в лес, отмечали всевозможные праздники – даже праздник первого подснежника! Все это было так романтично┘

– Какие-то вещи из того времени вы сохранили?

– Да┘ Может быть, это прозвучит смешно, но я все собирала о советском хоккее. Тогда наши побеждали всех подряд! И весь мир аплодировал Коноваленко, потом Третьяку┘ Когда Владик Третьяк в 2003 году со мной приехал в Саратов и я показала ему открытки, журналы и вырезки с изображением нашей сборной – он был приятно удивлен, что я до сих пор все это храню, как и подписку на журнал «Юность»┘

– К современной молодежи как относитесь?

– По-разному. Когда говорят, какая молодежь у нас отмороженная, отвязанная, не могу согласиться. Я вижу других – тех, кто интеллектуально намного выше нас, способнее, восприимчивее и талантливее. У каждого времени есть свои городские сумасшедшие, свои хулиганы и хамы. Но романтизм, желание жить лучше, интереснее, любить друг друга и Россию – это же наши гены. И они обязательно проявятся. Пусть у нашей молодежи все получится, и они будут жить в более счастливое время.


Комментарии для элемента не найдены.

Читайте также


В ноябре опросы предприятий показали общую стабильность

В ноябре опросы предприятий показали общую стабильность

Михаил Сергеев

Спад в металлургии и строительстве маскируется надеждами на будущее

0
947
Арипова могут переназначить на пост премьер-министра Узбекистана

Арипова могут переназначить на пост премьер-министра Узбекистана

0
590
КПРФ заступается за царя Ивана Грозного

КПРФ заступается за царя Ивана Грозного

Дарья Гармоненко

Зюганов расширяет фронт борьбы за непрерывность российской истории

0
1147
Смена Шольца на "ястреба" Писториуса создает ФРГ ненужные ей риски

Смена Шольца на "ястреба" Писториуса создает ФРГ ненужные ей риски

Олег Никифоров

Обновленная ядерная доктрина РФ позволяет наносить удары по поставщикам вооружений Киеву

0
1141

Другие новости