От Головкина бастиона до Левашовской пустоши

Фото сайта wikipedia.org

В сентябре-октябре в Петербурге не первый год проводятся традиционные мероприятия в память о политическом терроре советских времен. В городе сейчас проходят акции, посвященные как жертвам «Красного террора», точкой отсчета которого считается декрет Совнаркома «О красном терроре» от 5 сентября 1918 года, так и 80-летию Большого террора 1937-1938 годов.

Во вторник представители петербургского «Мемориала» и Интерьерного театра пришли к Соловецкому камню на Троицкой площади – традиционному месту поминовения жертв репрессий. У наружной стены Головкина бастиона Петропавловской крепости были возложены цветы – там было место расстрела и захоронения казненных в 1917-1921 годах. Акция памяти 99-летия Красного террора проходила с музыкально-поэтическим сопровождением. Участники говорили о том, что на этом месте должен быть памятник, однако кости расстрелянных до сих пор лежат в коробках в Музее истории города. Выступающие цитировали слова историка Александра Марголиса и том, что Заячий остров (где стоит Петропавловская крепость) – есть первый остров архипелага ГУЛАГ.

В тот же день в Петербург приезжала группа новгородцев, которые привезли венки на Левашовскую пустошь – одно из крупнейших в бывшем СССР мест массовых казней и захоронений жертв репрессий начиная с 1937 года. Новгород в те годы относился к Ленинградской области, в нем самом было расстреляно около 1500 человек (их место захоронения до сих пор неизвестно), а 5000 приговоренных к «высшей мере» были увезены в Ленинград. С большой долей вероятности они лежат именно в Левашово.
В среду 6 сентября Левашовскую пустошь посетила польская делегация – представители генконсульства и участники проходящей в Питере дискуссии между польскими и российскими историками, организованной консульством. На мемориальном кладбище в числе других памятников, которые ставили представители разных стран, землячеств, областей, конфессий, стоит и памятник репрессированным полякам. Туда были возложены венки. «Польская» операция НКВД как элемент большого террора 1937-1938 годов» – такой была тема первого дня дискуссии. Второй день был посвящен судьбе польского общества Петербурга-Ленинграда в 1937-38 годах.

Как замечают гости встречи, организаторы не приглашали людей крайних позиций – сталинистов, националистов. Трактовки общеизвестных фактов звучали в академическом изложении исследователей. Поэтому идеологизированных споров не было. Трактовки тем не менее разнятся. Польские историки считают, что их народ (не только граждане Польши, но и советские поляки) оказался самой пострадавшей стороной. Действительно, 80% арестованных поляков были расстреляны, на территории БССР этот процент доходил до 90%.

Петербургские же историки обращают внимание на тотальный характер репрессий. С польской операции начались расправы по национальному признаку, был обкатан механизм, начались «эстонская», «финская» операции – в итоге список народов, попавших под этот каток, насчитывает не один десяток.

Создатель и редактор «Ленинградского мартиролога», один из авторитетнейших специалистов в мире по теме сталинских репрессий, историк Анатолий Разумов отметил: первоначально Большой террор планировалось завершить до всеобщих выборов по новой сталинской конституции – примерно до декабря 1937 года. Но машина репрессий не могла остановиться сразу. Несмотря на то, что план по репрессиям к декабрю был перевыполнен в полтора раз, аресты и массовые расстрелы продолжились и в 1938 году, охватывая все больше народов и групп людей.

Санкт-Петербург