Михаил Делягин Когда в марте появились сообщения о том, что Алексей Кудрин, почти 12 лет бывший министром финансов России, возглавил совет директоров негосударственного пенсионного фонда (НПФ) «Благосостояние ОПС», принадлежащего O1 Group Бориса Минца, с которым он знаком еще по первой половине 90-х, многие пожали плечами: ну и что с того?
Может быть, бизнесмен намерен опереться на обширные связи одного из столпов отечественного либерализма? Или расплачивается таким образом за какие-то ранее оказанные услуги? Или просто дает возможность будущему либеральному президенту всея Руси (как многие полагают) пересидеть с комфортом и почетом время до будущего майдана? Вспоминали и о подозрениях в адрес Минца в выводе активов из тогда подконтрольного ему банка «Открытие» на австрийский рынок недвижимости, мол, при таких подозрениях нужна хорошая административная защита, которой и может послужить Кудрин. Говорилось и о том, что Кудрин каким-то волшебным образом повысит доходность «Благосостояния ОПС», находившегося по этому показателю, не достигшего в 2014 году и 1,5% (не в реальном, а в номинальном выражении!), на 75-м месте.
Но подозрения и надежды затихли, переход Кудрина забылся, и начались действия. В конце апреля «Благосостояние ОПС» купило около 10% акций Промсвязьбанка братьев Ананьевых за 6,9 млрд руб. по цене, производившей впечатление невероятно завышенной: как отмечало одно из федеральных изданий, она соответствовала оценке банка в 1,0 его капитала - в то самое время, когда даже Сбербанк торговался с коэффициентом 0,8. При этом финансовое положение Промсвязьбанка было отнюдь не идеальным: нормативы общей достаточности капитала и достаточности базового капитала, по данным другого федерального издания, были близки к минимально допустимым (соответственно 11,88% при минимуме в 10% и 5,58% при минимуме в 5%).
Рост проблемной задолженности Промсвязьбанка до 13,4%, или 33 млрд руб. при резервах в 10 млрд руб., расценивался профессионалами как «катастрофа». Слабые показатели по прибыльности и капиталу, а также рост проблемных кредитов даже привели к снижению рейтингов банка агентствами S&P и Moody’s в феврале, как раз накануне проведения сделки.
Специалисты поражались высокой цене покупки акций, указывая еще и на низкую рентабельность Промсвязьбанка в предшествующие годы (3–6%). Аналитик БКС Ольга Найденова удивлялась на страницах одной из федеральных газет: «Банк «Санкт-Петербург», показывающий намного лучшие результаты, торгуется по 0,3 капитала»; выходило, что цена покупки завышена более чем втрое! И при этом знакомые Бориса Минца не исключали дальнейшего наращивания «Благосостоянием ОПС» доли в банке.
Каким образом подобная операция могла повысить доходность НПФ «Благосостояние ОПС» и помочь ему реализовать надежды его клиентов на хотя бы приемлемую пенсию, остается загадкой.
Выгода Промсвязьбанка от этой операции выражалась далеко не только деньгами, по ряду оценок, фактически спасшими его. Появление в акционерах негосударственного пенсионного фонда с долей 10% открыло для него возможность получить средства от Агентства страхования вкладов по программе докапитализации через ОФЗ без вложения собственных средств. Однако, если банк получит эти средства, «Благосостояние ОПС» не сможет рассчитывать даже на выплату им низких в прошлые годы дивидендов: банки, получающие капитал по программе ОФЗ, лишаются права выплачивать их.
Необычность сделки и представляющаяся очевидной невыгодность ее для пенсионного фонда (а следовательно, и для его акционеров) заставили финансистов предполагать наличие существенных дополнительных, или «боковых», как говорили в 90-е годы, условий, «иначе никакой НПФ не купил бы акции банка». Топ-менеджер крупного негосударственного пенсионного фонда сообщил одному из изданий, что, возможно, речь шла о гарантиях от акционеров банка через несколько лет выкупить эти акции обратно с фиксированной доходностью (по оценкам, 12–15% годовых), что означает долговое финансирование, оформленное как докапитализация банка. Другие специалисты полагали, что часть средств, полученных от «Благосостояния ОПС», будет направлена Промсвязьбанком на кредитование проектов контролирующего его Минца.
Представители «Благосостояния ОПС», разумеется, опровергали наличие дополнительных условий сделки. И в самом деле, долговое финансирование на несколько лет банка, находящегося не в идеальном финансовом положении, в современных условиях связано с большим «риском», а прокредитовать свои проекты столь изощренный бизнесмен, как Минц, явно в состоянии и без покупки втридорога акций чужого банка.
В середине июля появились сообщения о скупке структурами Промсвязьбанка миноритарных пакетов акций привлекательного частного банка «Возрождение», входящего в топ-50 российских банков. Банк «Возрождение» интересен и тем, что его вторым по величине акционером (после наследников умершего в конце 2014 года основателя, Дмитрия Орлова), владеющим 19,7% акций, на протяжении многих лет является Отар Маргания, имеющий репутацию «правой руки Кудрина» и представителя его интересов в банковской и алмазной сферах. Они знакомы с учебы в вузе; в начале 90-х Маргания наладил поставки в Санкт-Петербург апельсинов из Марокко, а сейчас работает деканом экономического факультета Санкт-Петербургского госуниверситета (где Кудрин является деканом, похоже, специально для него созданного факультета «свободных искусств и гуманитарных наук») и председателем совета директоров банка «Возрождение».
В конце мая Маргания сообщил о вероятном объединении банка «Возрождение» и Абсолют Банка, при котором контроль за новым банком получит владелец последнего – НПФ «Благосостояние ОПС». Сделка была проработана достаточно подробно, однако достаточно подробные и аргументированные сообщения о скупке пакетов акций «Возрождения» структурами Промсвязьбанка создают странное впечатление. Ведь, доведя свой пакет до 25% плюс 1 акция (к которому он уже вроде бы приблизился), Промсвязьбанк сможет блокировать сделку, нанеся прямой ущерб интересам своего благодетеля НПФ «Благосостояние ОПС».
По некоторым данным, Маргания давно готов был вести переговоры о продаже своей доли в «Возрождении»; представляется вероятным, что Промсвязьбанк выкупит пакеты не только миноритарных акционеров (а его доля, насколько можно судить, уже дошла до 20%, а по некоторым данным, вплотную приблизилась к 25%), но и пакет Маргании. Более того, ряд СМИ со ссылкой на банкира, близкого к владельцам Промсвязьбанка братьям Ананьевым, сообщают о возможности полного выкупа «Возрождения» новым владельцем, в том числе, насколько можно судить, и на деньги, предоставленные Промсвязьбанку НПФ «Благосостояние ОПС».
Другой вариант, о котором сообщается в прессе, продажа скупаемого пакета акций по цене 1 капитал (при том что скупка ведется по представляющейся рыночной цене в 0,4 капитала); понятно, что по такой цене теоретически можно продать пакет только уже подготовившему сделку НПФ «Благосостояние ОПС», и это также является для него крайне невыгодным вариантом развития событий.
Таким образом, вероятные планы Бориса Минца по объединению «Возрождения» с Абсолют Банком под его контролем могут быть сорваны (или сделаны для него исключительно дорогими) на его же собственные средства!
Опровержения представителей Промсвязьбанка того, что он скупает пакеты акций «Возрождения» для себя, и сообщения, что скупка идет в интересах третьих лиц, в частности, Прохорова (так, его группа «Онэксим» объявила о повышении своей доли в «Возрождении» с 1,07 до 5,25%, а есть ведь и другие структуры), не меняют ситуацию принципиально: даже если Промсвязьбанк работает не для себя, он объективно мешает интересам только что предоставившей ему средства структуры.
Правда, возможно, что в этой схеме нет ни «черной неблагодарности», ни нарушения лояльности, ни иных неприятных, но привычных для 90-х годов, в которые стараются вернуть нашу страну либералы, явлений.
Ведь Кудрин остается колоссальной по своим лоббистским возможностям и политическим перспективам фигурой, мощь которой существенно превышает возможности всех бизнесменов, с которыми он сотрудничает, и те не могут не понимать этого. Можно предположить, что странная операция НПФ «Благосостояние ОПС» по фактическому финансированию Промсвязьбанка была не самостоятельным действием, а частью более масштабной операции, например, специфической формой благодарности Кудрину, который приложил большие усилия для восстановления накопительной части пенсионных накоплений.
Если он действительно сыграл значимую роль в решении этого вопроса («цена» которого для бюджета оценивается примерно в 400 млрд руб.), негосударственные пенсионные фонды должны быть ему благодарны. Почему эту благодарность выражает (если выражает) лишь «его» НПФ – вопрос отдельный, но вложение средств в «нужный» банк и на «нужных» условиях, равно как и снижение заинтересованности в подготовленной сделке, вполне могло быть формой такой благодарности.
А затем благодарный за существенную помощь (если не спасение) банк осуществляет «правильное» инвестирование полученных денег (или же помогает в этом либеральному олигарху Михаилу Прохорову, провалившемуся как самостоятельный политик и вероятному политическому партнеру Кудрина) тоже во вполне качественный объект и на хороших условиях. В результате давний партнер Кудрина Маргания может рассчитывать не на двукратное сокращение своего пакета в результате объединения банков (после чего может даже не войти в совет директоров нового банка при том, что в старом он является председателем совета директоров), а на получение «живых денег» по вполне рыночной цене, что в условиях нынешнего кризиса является большой удачей. Возможно, часть этих средств будет инвестирована в политическое будущее самого Кудрина.
Если ситуация действительно такова, остается лишь аплодировать Кудрину за элегантную и филигранно осуществляемую схему. Все коммерческие участники выигрывают либо в крайнем случае остаются «при своих»; к проигравшим можно отнести лишь будущих пенсионеров НПФ «Благосостояние ОПС» (рука так и тянется вместо ОПС написать «Упс!»), которым остается лишь мечтать о существенном росте доходности «своего» фонда, да нынешних пенсионеров России, которые из-за восстановления пенсионных накоплений, увеличивающего трансферт из федерального бюджета в бюджет Пенсионного фонда, могут быть лишены торжественно обещанной им индексации пенсий.
Но когда кого-то из либеральных реформаторов, свято верующих в то, что правильные действия должны быть обязательно «непопулярными», то есть наносящими прямой и явный ущерб большинству общества, интересовали судьбы «не вписавшихся в рынок» пенсионеров?
Ведь, не говоря о колоссальных состоянияхи либералов, созданных, разумеется, исключительно «честным трудом» (как искрометно пошутил когда-то Прохоров), в том числе и в то время, когда инсайдерская торговля не считалась в нашей стране не то что преступлением, но даже простым нарушением - они как государственные служащие создали для себя специальную пенсионную систему, принципиально отличную от той, которую навязывают нам.
Что бы они ни творили с нашими будущими пенсиями, их собственных пенсий и пенсий их коллег это не коснется. Именно поэтому пенсионная реформа в России так напоминает вивисекторские эксперименты «на кошечках»: судьбы обычных россиян, насколько можно судить, значат для бывших и действующих реформаторов не больше, чем судьбы лабораторных животных для экспериментатора.
И дело не в личных склонностях, а в тщательно созданных либералами институтах российской пенсионной системы.
Мелким, но приятным бонусом которой является, насколько можно судить, великолепная возможность для либеральных реформаторов осуществлять самые элегантные и головокружительные операции на пенсионном и смежных с ним рынках, почти как в любимые ими 90-е годы.
