Самоподрыв отвлекающего характера

На месте взрыва уже появился импровизированный мемориал. Фото РИА Новости

Волгоградские силовики не смогли задержать по горячим следам сообщников 30-летней Наиды Асияловой, взорвавшей днем 21 октября с.г. в Волгограде пассажирский автобус. Едва ли не единственным достижением следствия на сегодняшний день является установление мощности взрывного устройства, унесшего жизни шести человек, – около 500–600 граммов в тротиловом эквиваленте – и объявление в розыск гражданского мужа террористки.

О том, что смертница из Дагестана действовала не в одиночку, свидетельствуют лихорадочные поиски силовиками вечером черного понедельника второй бомбы, возможно, заложенной в одном из автобусов или маршрутных такси. Похоже, силовики также не знают точно, сколько сообщниц было у «шахидки» Асияловой в Волгограде. 

По одной версии, смертниц было двое, по другой – трое. Однако в итоге в федеральный розыск был объявлен лишь гражданский муж Асияловой – Дмитрий Соколов, которого подозревают в причастности к организации теракта.

Идентифицировать Асиялову волгоградские следователи смогли по ее документам, найденным на месте трагедии. Там же был найден автобусный билет рейса Махачкала–Волгоград, который позволил сделать вывод, что смертница прибыла из Дагестана. По версии следователей, Асиялова приехала в Волгоград днем 21 октября и зачем-то вышла из махачкалинского автобуса в Дзержинском районе, недалеко от Волгоградской академии МВД (автобус, на котором приехала Асиялова, следовал в Москву). Затем «шахидка» каким-то образом добралась в Советский район, где на остановке «Магазин «Ашан» села в автобус № 29 и уже на остановке «Лесобаза» совершила самоподрыв.

К этой версии, озвученной журналистам представителем СКР, тем не менее есть некоторые вопросы. Очевидно, что «шахидка», решившаяся на самоубийство, была бы заинтересована в максимальном количестве жертв при совершении теракта, а также в широком общественном резонансе. Можно предположить, что эти условия принимались в расчет операторами смертницы. В этом случае гораздо более значимыми целями были бы та же академия МВД, в нескольких десятках метров от которой вышла из автобуса Асиялова, либо супермаркет «Ашан», до которого она, по версии следствия, добралась из Дзержинского района. А это путь неблизкий, учитывая пробки на дорогах. Тем не менее зачем-то Асиялова его проделала и, имея возможность осуществить теракт у объекта МВД и всегда многолюдного торгового центра, тем не менее выбрала в качестве цели обычный пассажирский автобус, к тому же двигавшийся далеко не в час пик.

«Нельзя исключать, что самоподрыв Асияловой в автобусе № 29 произошел случайно. И что на самом деле ее целью был какой-то иной объект», – предположил в беседе с «НГ» один из бывших сотрудников волгоградских правоохранительных органов.

Источник также не исключил, что теракт смертницы, осуществленный практически на южной окраине Волгограда, являлся отвлекающим маневром: «Можно допустить, что после самоподрыва «шахидки», когда значительные силы служб безопасности и полиции были, естественно, направлены в район трагедии, сообщники Асияловой использовали ситуацию для каких-то иных целей. Например, для организации транзита какого-то груза или группы людей на частном транспорте в Центральную Россию, а это можно осуществить лишь через северные районы Волгограда. Ведь после самоподрыва «шахидки» основное внимание силовиков было направлено на общественный транспорт, поэтому частный автотранспорт вполне мог оказаться на какое-то время вне усиленного контроля полиции и ФСБ».

Собеседник «НГ» предположил, что вместе с Асияловой в махачкалинском автобусе ехал кто-то еще: «Может быть, это был ее оператор, может быть, еще одна или несколько смертниц. Они вполне могли отправиться дальше в Москву, пока самоподрыв Асияловой отвлек бы на нее внимание силовиков. Для реализации этой цели террористка должна была исключить подрыв в северных районах города, одним из которых является Дзержинский район».

Кстати, не вполне сходятся данные о месте посадки Асияловой в автобус № 29. По версии следователей, это произошло на остановке у «Ашана». Однако ехавшие в злополучном автобусе подростки утверждают, что Асиялова вошла в автобус на остановке «Лесобаза»: «Она вошла в хиджабе, окружающие сразу обратили на нее внимание, так как ее одежда бросалась в глаза. Она вела себя как-то очень суетливо, шарила себя по одежде, и как только автобус отъехал от остановки, раздался взрыв».

Одним из последствий теракта 21 октября в Волгограде может стать обострение межрелигиозной и межнациональной ситуации. По информации «НГ», все погибшие являются русскими и православными. В ночь на 22 октября неизвестные попытались поджечь с помощью бутылок с зажигательной смесью частную мечеть в Кировском районе Волгограда (он граничит с Красноармейским районом, откуда большинство жертв теракта). Молельную комнату оборудовал на первом этаже жилого дома уроженец Узбекистана, руководитель региональной общественной организации «Махалля-1350». Утром 22 октября стало известно, что представители волгоградских этнических диаспор в массовом порядке начали сдавать кровь для раненных при теракте.

«Сегодня от силовиков, от успехов следователей в решающей степени зависит поддержание стабильности в регионе. Теракт 21 октября – это серьезный провал в их работе. Реабилитироваться правоохранители могут лишь быстрым и эффективным проведением следственных мероприятий и наказанием реальных виновных в преступлении», – сказал «НГ» политолог Александр Стризое.

По мнению политолога Андрея Миронова, «взрыв в волгоградском автобусе показал, что надежной системы общественной безопасности в регионе не существует. Очевидно, что местным правоохранительным органам нужно радикально перестраивать свою работу, а их руководителям меньше отвлекаться на политические интриги. Ведь Волгоградская область после 21 октября вошла в террористический пояс России, который, таким образом, стал еще ближе к Москве».

Волгоград