Экспертизой по фальшивке

Фото Reuters

Судебный спор между латвийским Parex Banka и российскими ЗАО «Североргсинтез» и ООО «НК «Севернефть» не утихает вот уже год. Цена вопроса – 108 млн. долл., которые, по мнению банкиров, задолжали им обе компании. Причем их претензии к «Севернефти» вызывают множество вопросов.

Требования бывшего Parex Banka, ныне переименованного в Reverta, к ЗАО «Североргсинтез», которому шесть лет назад был выдан кредит, более или менее понятны. Но с невероятным упорством латвийские финансисты пытаются втянуть в процесс и ООО «НК «Севернефть», настаивая на том, что компания являлась поручителем по этому кредиту. Более того, в своем желании вовлечь в судебный спор нефтяную компанию банкиры, кажется, готовы на самые неадекватные меры.

В качестве доказательства банк представил копию договора поручительства, якобы подписанного гендиректором «Севернефти» Жаном Худойнатовым. Примечательно, что оригинал этого документа истцы представили суду лишь после многочисленных требований ответчика в августе 2012 года.

В Арбитражном суде ЯНАО представители «Севернефти» доказали, что Жан Худойнатов не подписывал представленный Parex договор поручительства. В документе банкиров указано, что свой автограф гендиректор нефтяной компании якобы поставил в Риге. Между тем доказано, что господин Худойнатов в Латвии никогда не был, о чем свидетельствуют его загранпаспорт, а также личные письменные пояснения, заверенные нотариусом.

Почерковедческие исследования, проведенные по инициативе ответчика, с отобранием экспериментальных образцов подписи Жана Худойнатова также показали, что подпись на договоре поручительства выполнена не им, а другим лицом.

Более того, ответчик представил в суд доказательства того, что у нефтяной компании не было никаких причин для выдачи подобного документа, так как банк не выдвигал таких требований при кредитовании «Североргсинтеза». Об этом свидетельствуют условия самого кредитного договора и кредитного комитета Parex Banka, изложенные в письмах банка, которые были представлены ответчиком в суд. Кроме того, отсутствует какая-либо переписка, предшествующая заключению договора поручительства, нет и каких-либо предварительных согласований текста договора.

По каким-то причинам латвийский банк не проявил должной осмотрительности – стандартной в банковской практике при заключении аналогичных сделок, и не запросил у «Севернефти» одобрения сделки общим собранием участников. Это при том, что сумма договора поручительства, представленного Parex Banka, составляет более 70% от стоимости активов общества на тот период.

Тем не менее даже после решения Арбитражного суда ЯНАО латвийские банкиры не попытались сохранить лицо и подали апелляционную жалобу. И вот уже почти год, казалось бы, разрешенный вопрос о том, был или не был заключен между Parex и «Севернефтью» договор поручительства, не находит своего разрешения теперь уже в 8-м Арбитражном апелляционном суде (ААС) Омска. Причем суд почему-то неоднократно откладывал рассмотрение этого дела, а затем, заслушав доводы сторон, пришел к выводу, что без судебной почерковедческой экспертизы установить, кто же все-таки подписал договор поручительства, не представляется возможным.

Так, 12 октября определением 8-го ААС Омска была назначена комиссионная судебная почерковедческая экспертиза подписи в спорном документе в ФБУ «Омская лаборатория судебной экспертизы Минюста РФ». Экспертам предоставили пачку документов с подписью господина Худойнатова и представленный банком экземпляр договора поручительства.

Как стало известно, результаты экспертизы уже готовы и были переданы в суд. Эксперты установили, что «подпись исполнена не Худойнатовым Жаном Юрьевичем, а другим лицом с подражанием его подписи». Впрочем, ответчика это не удивило – ведь уже больше года он доказывает в арбитражных судах именно этот факт.

Впрочем, представителей латвийского банка, судя по его репутации, этот факт может не смутить. Ходят слухи, что умение представителей Parex «решать вопросы» с госорганами и некоторыми силовыми структурами РФ, может поспособствовать тому, что 8-й ААС может подвергнуть сомнению и такое доказательство, как судебная экспертиза, им же назначенная.

По сведениям источника, близкого к участникам процесса, это умение банкиров уже было продемонстрировано ранее в судебных заседаниях. Банк имел возможность предоставлять информацию из материалов доследственной проверки, проводившейся правоохранительными органами по заявлению Parex о хищении денежных средств российскими компаниями и об их фиктивном (преднамеренном банкротстве). Многим ли удастся оперативно получить доступ к такого рода материалам?

Кроме того, представители банка неоднократно демонстрировали свое мастерство по получению из госорганов персональных данных физлица. И якобы для того, чтобы получить столь конфиденциальную информацию, им требуется всего лишь направить адвокатский запрос.

Впрочем, вполне вероятно, скоро станет известно, каким образом в распоряжении латвийского банка оказываются разного рода документы. Представителям ответчика стала известна информация о том, что в одном из судебных заседаний истцом были представлены документы, в подлинности которых имеются обоснованные сомнения. Так что НК «Севернефть» намерена обратиться с соответствующим заявлением в правоохранительные органы.

Стиль работы Parex становится вполне понятным, если вспомнить историю самого банка, который, надо сказать, и банком-то уже не является. Теперь это учреждение, как говорилось выше, носит название Reverta. По словам руководителя структуры Кристофера Гвильяма, организацию нужно было избавить от негативного шлейфа, тянущегося за прежним Parex Banka. Только методы их работы остались теми же, но более изощренными.

По мнению многих экспертов, основания для подобного заявления у нового руководителя банка были – это финансовое учреждение давно находится в черных списках во многих странах мира. Так, в 1997 году ЦБ отозвал лицензию у российской «дочки» латвийского банка за «осуществление операций, не предусмотренных лицензией». Банк, как писала газета «Коммерсантъ» (см. номер от 14.12.11), обвиняли в незаконном осуществлении операций с физлицами – в частности, по привлечению вкладов. В 2003 году Регистрационная палата вынесла решение о закрытии представительства группы Parex в Екатеринбурге, так как ФСБ выяснила, что представительство занималось нелегальной банковской деятельностью и вывозом капитала. А с 2003 года Генпрокуратурой России расследовалось дело о хищениях со счета ЦБ Туркмении 41 млн. долл., большая часть которых была переведена в Parex Banka и ряд российских банков.

Кроме того, в 2005 году американское представительство Deutsche Bank закрыло, как писала латвийская газета Diena, корреспондентский счет Parex Banka в США из-за того, что Минфин страны подозревал латвийский банк в участии в схемах по отмыванию денег.

Впрочем, смена вывески вряд ли могла повлиять на стиль работы латвийского банка, учитывая, что в Reverta остались лишь проблемные активы, а лицензии бывший банк и вовсе лишился. Кроме того, «выбиванием» долгов в нем занялся экс-глава разведки бюро по защите «Сатверсме» Айгар Борс. Именно он в конце 2010 года «засветился» в связи с делом о рекордной «отмывке» 140 млн. латов лиепайского миллионера Артиса Хартманиса. Теперь человек со столь неоднозначной репутацией отвечает за взыскание «плохих» кредитов, что не всегда происходит законно, пишет портал Pietiek. Как указывают источники издания, поле ответственности Борса – должники-нерезиденты (из России и стран СНГ). Это связано со спецификой его прежней работы, когда он был ответственным за внешнюю разведку, и в первую очередь за все, что связано с Россией.

Агрессивная политика латвийских банкиров стала очевидна и в ходе судебных баталий их с российскими компаниями. Тем более что, по слухам, интересуют истцов не столько деньги, сколько лакомые активы РФ. Последуют ли очередные провокации от представителей Parex Banka, проигравших очередной раунд судебного разбирательства, предоставив поддельную подпись Жана Худойнатова, о чем свидетельствует судебная экспертиза, думается, мы скоро узнаем, на очередном заседании 8-го ААС.

По крайней мере вся эта история вызывает большой интерес СМИ, и мы обязательно проинформируем общественность о ходе этого дела.