Дагестанские Робин Гуды в погонах

За неделю, с 23 по 30 июля, в вооруженных конфликтах на Северном Кавказе пострадали почти 40 человек, причем 26 из них погибли. Большая часть жертв отмечена в Дагестане, где информация о противостоянии боевиков и силовиков давно вышла из-под контроля общества и силовиков. Ситуацию в республике определяют вооруженные люди в масках, которые, выступая в Интернете, объявляют друг другу кровавые войны.

По меньшей мере 37 человек пострадали в ходе вооруженного конфликта на Северном Кавказе за одну лишь неделю, подсчитал интернет-сайт «Кавказский узел». Большинство жертв зафиксированы в Дагестане, где погибли четверо и были ранены двое сотрудников силовых структур, убиты 11 предполагаемых членов незаконных вооруженных формирований, а трое гражданских лиц погибли и трое были ранены.

В минувшие дни в республике отмечено несколько нападений на силовиков – в Кизилюрте у своего дома расстрелян сотрудник ППС, во время допроса свидетеля убит следователь отдела полиции города, расстрелян учитель медресе в Цунтинском районе. Ранее здесь зарезали имама мечети, убили учителя и сожгли школу, где во время каникул разместились силовики.

На нападения силовики ответили серией спецопераций, уничтожив почти весь так называемый кизилюртовский сектор подполья. Самая громкая операция произошла в Махачкале, где были убиты семь человек, в числе которых три женщины – бывшие жены ранее нейтрализованных участников НВФ. Среди них Загра Кадимагомедова, ранее задерживавшаяся в ходе контеррористической операции, и судимая за незаконный оборот оружия Динара Будаева. Последняя приходится сестрой руководителю правозащитной организации «Матери Дагестана за права человека» Гульнаре Рустамовой. Третья ликвидированная – Саидат Юсупова, по данным полиции, погибла при попытке сблизиться со спецназом для самоподрыва.

Начальник главного управления МВД РФ по Северо-Кавказскому федеральному округу Сергей Ченчик в очередной раз назвал республику самой взрывоопасной в округе. За семь месяцев 2012 года в Дагестане проведено 36 спецопераций, в результате которых нейтрализовано 106 участников подполья, в том числе 16 лидеров. Семь десятков боевиков и их пособников задержаны. Все эти цифры примерно на 10% превышают аналогичные показатели 2011 года. Усиление правоохранителей, в частности, через приданные силы из внутренних регионов РФ и создание временных комендатур в наиболее опасных семи районах Дагестана, напротив, способствовали эскалации боестолкновений. Заметим, что в статистике Ченчика нет данных о погибших и раненых силовиках, общественных деятелях, не говоря уже о мирных гражданах. Нет там и сотен верующих, похищаемых «неизвестными людьми в камуфляжной форме». По мнению общественников, в Дагестане с обеих сторон погибает больше тысячи молодых людей в год.

На фоне всех этих кровавых событий у СМИ уже выработалась привычка к гибели людей в республике. «Одним убитым больше, одним меньше – какая разница, если смерти ежедневные», – примерно такова логика уставших от конфликта СМИ. А чем меньше внимания журналистов, тем меньше контроля за силовиками. Такое положение привело к тому, что информация об «исчезнувших» после визита людей в масках людях, личностях, «подорвавшихся при неосторожном обращении со взрывчаткой», «уничтоженных при попытке оказать сопротивление» публикуется все реже. Лишь те, кто постоянно следит за событиями, задаются вопросом: все ли подобного рода уничтоженные люди являются боевиками? Всегда ли за громкими преступлениями стоят боевики, при том что из криминальной хроники республики исчезли заказные преступления, убийства на почве борьбы за власть и конкуренции?

Автономная от общества работа силовиков оборачивается пародией на робингудство, причем с обеих сторон. Видеопосланиям боевиков счет никто уже не ведет. Но в Интернете есть и ролики, на которых некие личности в масках, представляясь силовиками, источают проклятья в адрес «шайтанов-амиров», грозя им и их родственникам карами. В подобном стиле боевикам дал ответ так называемый Народный фронт «Робин Гуды». И расправы уже проходят. Приведенные выше данные по уничтоженным боевикам в большинстве относятся к группе амира Темирбека Темирбекова (Абу Муаз). Несколько его громких заявлений в адрес силовиков и стало поводом для появления «Робин Гудов». А выходы в эфир «телезвезды из леса» и позволили спецам запеленговать боевика. Спусковым же крючком спецоперации, фактически ликвидировавшей кизилюртовский сектора, послужило публичное обещание скорых результатов от начальника межмуниципального отдела внутренних дел Кизилюртовского района Асхабали Заирбекова.

Подобная интернет-буффонада «лесных» и полицейских выглядит трагикомично, ибо происходит она на крови. Вместо системной работы по профилактике и борьбе с терроризмом и вооруженным экстремизмом мы наблюдаем публичную и скрытую браваду силовиков. Общее количество охранителей постоянно растет, а рост терроризма увеличивается ежегодно на 8–10%.

При этом главная примирительная инстанция республики – Комиссия по адаптации боевиков – подверглась критике за раскрытие информации о сдавшихся боевиках. Известный в Дагестане адвокат Расул Кадиев даже привел примеры, когда к сдавшимся, находящимся в отделах полиции, были допущены экстремисты с оружием для «беседы» с бывшим братом по оружию. Каким может быть после этого доверие к следствию, государству, той же комиссии по адаптации – вопрос риторический. Тем более что эту структуру, на самом деле необходимую, воспринимают как пиар-ход власти, а в последнее время ее методы работы были поставлены под сомнение заместителем главы МВД Дагестана Василием Салютиным.

На пиар-цели же направлены проведенные за последнее время два экономических форума, пресс-туры по Дагестану российских и иностранных журналистов, конференция национальных СМИ, первый Дагестанский форум СМИ и т.д. Эти акции, предназначенные для лакировки имиджа Дагестана, не способны изменить ситуацию в республике, где главными проблемами остаются терроризм и экстремизм, отстрел и деградация молодежи. Их спутники известны дагестанцам – тотальная коррупция, клановость власти и экономики, отсутствие справедливости в обществе, в котором молодежь понимает, что изменить ситуацию законными средствами у нее нет.