Без грифа "секретно"

Совет по правам человека при президенте РФ завершил промежуточную экспертизу по делу экс-сенатора Игоря Изместьева, приговоренного к пожизненному заключению по обвинению в бандитизме. Об этом вчера сообщил на пресс-конференции в РИА Новости член совета, председатель национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов.

«Документы по делу Изместьева подготовлены. Эти документы переданы президенту на ознакомление. Будем ждать результатов», – отметил Кабанов, подчеркнув, что бывший сенатор готов сотрудничать с правоохранительными органами в вопросах противодействия коррупции, в том числе в Башкирии: «Есть заявление экс-сенатора, что он хочет раскрыть ряд коррупционных схем».

Напомним, что 5 июля в Нальчике прошло весьма показательное заседание Совета при президенте России по развитию гражданского общества и правам человека. На предыдущей встрече с советом 1 февраля в Екатеринбурге правозащитники изложили Дмитрию Медведеву состояние дел в российской судебной системе на примерах конкретных уголовных дел и судебных процессов.

На встрече с президентом правозащитники обсудили коррупционную составляющую громких уголовных дел последних лет, а также дали оценку работе правоохранительных органов и российских судов. Правозащитники также обсудили с президентом возможность перевода тюремной медицины в ведение Минздрава. Сейчас граждане, находящиеся в СИЗО, не будучи осужденными, заведомо ущемлены в своих правах, поскольку не имеют доступа к обычной медицине.

Президент еще в феврале поручил Совету подготовить в течение нескольких месяцев экспертные оценки, в частности, по делу ЮКОСа, по делу фонда Hermitage и погибшего в СИЗО юриста Сергея Магнитского, а также по делу экс-сенатора от Башкирии Игоря Изместьева – он был приговорен на закрытом суде к пожизненному заключению в декабре 2010 года.

Однако если в деле Магнитского, к сожалению, до суда дело не дошло, то в деле Изместьева правозащитники нашли массу грубейших нарушений не только на предварительном следствии, но и во время судебных процессов – как со стороны гособвинения, так и судей. Дмитрий Медведев поручил правозащитникам и юристам подготовить научные экспертные заключения по делу и представить их ему на ближайших заседаниях Совета по правам человека. Выводы, которые сделали эксперты, оказались весьма показательны. Количество всевозможных нарушений законов при рассмотрении дела Игоря Изместьева и вынесении ему приговора буквально зашкаливает.

Экспертов совета сразу насторожило то, что уголовное дело Игоря Изместьева поступило в Мосгорсуд под грифом «совершенно секретно». При разборе документов выяснилось, что в 100 томах дела секретными были несколько сопроводительных писем из ФСБ к совершенно открытым материалам прослушки телефонных переговоров. Причем перед направлением в суд следователи, подстраховавшись, рассекретили и эти письма – как того и требует закон. Однако с самого дела секретность почему-то снять «забыли». Именно это и привело к полностью закрытому судебному процессу – и явилось одной из причин жестокого приговора.

Самое интересное, что закрытый суд даже не исследовал секретные документы на своих заседаниях и в тексте приговора на них нет ссылок.

Эксперт Совета при президенте, начальник управления делами Верховного суда (ВС) РФ, начальник 1-го отдела ВС в 1992–2004 годах Иван Ткачев в своем заключении по делу прямо разъяснил, что по существующей практике «несекретные тома уголовного дела не становятся автоматически секретными или совершенно секретными». То есть засекречивается только та часть дела, в которой есть бумаги с соответствующим грифом. В суде затем проводятся закрытые слушания при рассмотрении этих томов – просто и ясно. При этом Ткачев заявил, что суды в последнее время искусственно и необоснованно увеличивают количество секретных документов в уголовных делах с целью засекретить судебное рассмотрение. А это полностью противоречит организации секретной переписки, а главное – основному принципу Закона «О государственной тайне». В законе прямо говорится, что к разработке документов с грифом секретности в судах надо прибегать лишь в крайних случаях.

Между тем, в деле Изместьева все было как раз наоборот. Уголовное дело было засекречено, экс-сенатор арестован и с января 2007-го находился в СИЗО. Бывшему владельцу нефтехолдинга «Корус» и экс-сенатору неожиданно для него самого предъявили обвинения по самым тяжким статьям Уголовного кодекса, включая организацию банды, заказные убийства и терроризм. Закрытая тройка судей Мосгорсуда 28 декабря 2010 года приговорила бизнесмена и политика к пожизненному заключению на основании противоречивых показаний двух «кингисеппских» бандитов, которые с начала 90-х совершили десятки покушений и заказных убийств. При этом сами бандиты получили от суда примерно по полтора года колонии за каждое убийство и имеют все шансы выйти на свободу.

Впрочем, самый скандальный эпизод в судебном процессе по делу Изместьева – роспуск коллегии присяжных накануне вынесения ими вердикта в мае 2010 года. Присяжные слушали дело почти год – до тех пор пока количество выбывших из процесса заседателей превысило количество запасных. Это дало судье Елене Гученковой повод распустить коллегию и назначить закрытое рассмотрение дела по новой – на этот раз тройкой профессиональных судей. Председательствовала на процессе сама Елена Гученкова, имеющая в сообществе юристов репутацию, как пишет газета «Версия», одного из самых жестких судей Мосгорсуда (кстати, именно Гученкова вела процесс по делу вице-президента «Евросети» Бориса Левина до того, как дело было закрыто, и регулярно продлевала тяжело больному менеджеру срок пребывания в СИЗО).

Скандальный разгон присяжных на процессе Изместьева вызвал преимущественно международную реакцию – в ноябре 2010 года большое расследование со свидетельствами бывших присяжных по делу Изместьева вышло на первой полосе The New York Times. Оказалось, что присяжные склонялись оправдать экс-сенатора, поскольку доказательств его причастности к многочисленным преступлениям «кингисеппской» банды Сергея Финагина обвинение так и не представило.

«┘На суде нам сразу показалось, что обвинение выдвигает неубедительные доводы, некоторые обвинения были, как говорится, «пришиты к делу». Нам совершенно не были понятны мотивы Изместьева. Никто не объяснил, зачем ему надо было убивать всех этих людей┘» – сообщил американской газете один из заседателей, режиссер московского театра Иосиф Нагле.

Другая присяжная призналась журналистам, что во время суда с ней плотно беседовали оперативные сотрудники спецслужб, которые уговаривали ее отказаться от участия в процессе, так как она склонялась к оправдательному вердикту.

Эксперты Совета по развитию гражданского общества и правам человека были на удивление единодушны: роспуск коллегии присяжных по делу Изместьева был абсолютно необоснован и незаконен, так же как искусственное засекречивание процесса от общественности.

Председатель Независимого экспертно-правового совета, советник юстиции Мара Полякова к предстоящему заседанию совета с участием президента России подготовила обстоятельное научное заключение с перечислением всех грубо нарушенных в ходе судебного процесса над Изместьевым статей международных конвенций и российских законов, а также прецедентов в практике российских и международных судов.

В другом экспертном заключении ведущие сотрудники сектора проблем правосудия Института государства и права РАН прямо указали, что «с учетом того, что решение о рассмотрении уголовного дела Изместьева судом присяжных не отменено, оно остается единственно законным решением в этом деле».

Правозащитники, входящие в совет, оказались еще более откровенны в высказываниях. Председатель Московской Хельсинкской группы (МХГ) Людмила Алексеева неоднократно заявляла, что дело против Игоря Изместьева – заказное, а закрытое судилище над ним – верх беззакония.

«В деле Изместьева с самого начала было очевидно, что оно заказное, что дело имело политическую подоплеку и что здесь трудно ждать справедливости, – прокомментировала приговор Изместьеву Людмила Алексеева. – Надежда была на суд присяжных, потому что он гораздо труднее поддается давлению, чем наши профессиональные судьи».

Также глава МХГ пообещала, что по примеру дела Магнитского в Конгресс США и Европарламент будут направлены официальные письма с просьбой запретить въезд в западные страны и заморозить зарубежные активы сотрудников спецслужб и прокуратуры, причастных к нарушениям законодательства в деле Изместьева.

Рабочая группа президентского совета подготовила и обращение к Дмитрию Медведеву с просьбой по результатам экспертных исследований взять дело экс-сенатора под особый контроль и поручить Генпрокуратуре проверить обоснованность обвинений в отношении Игоря Изместьева.

Кстати, такие обращения во властные структуры направляются постоянно – в предыдущем письме правозащитники обратили внимание на особенности проведения предварительного следствия по делу Изместьева: «В период проведения предварительного следствия обвиняемый в СИЗО «Бутырка» трижды помещался в карцер по надуманным обвинениям в нарушении режима. Во время содержания Изместьева как в «Лефортово», так и в «Бутырке» его постоянно посещали сотрудники спецслужб. Встречи проходили в отсутствие адвоката. К Изместьеву применялись методы психологического запугивания. Уже в 2007 году сотрудники спецслужб неоднократно говорили Изместьеву, что он получит пожизненное лишение свободы, если им не будут даны признательные показания┘» Еще одно письмо в поддержку Игоря Изместьева подписали более 13 тысяч жителей Башкирии.

«Я не правозащитник, я адвокат, – прокомментировал «НГ» ситуацию адвокат Изместьева Сергей Антонов. – Я рассчитываю не на обращение к президенту, а на объективность и справедливость Верховного суда. Если исходить из требования закона, то все это дело не выдерживает никакой критики. С учетом нарушений, которые были, Верховный суд, безусловно, должен отметить приговор. Или как минимум очень серьезно снизить наказание. Но мы живем в России, где суды руководствуются не только законом, но и какими-то понятиями, которые с законом ничего общего не имеют. Поэтому я надеюсь, что обращение к президенту позволит хотя бы на стадии Верховного суда объективно отнестись к рассматриваемому делу. Я не хочу, чтобы это обращение было расценено как давление на суд. Ни в коем случае. Решение должен принимать суд. Мне кажется, что под контролем (но не под давлением!) президента суд примет объективное решение. И наша задача получить именно объективное решение, а не какое-то вымученное, потому что в своей правоте абсолютно уверены».

Осенью ожидается, что апелляцию по делу самого высокопоставленного пожизненно осужденного за новейшую историю России будет слушать Верховный суд страны. А пока слово за президентом – его позиция на заседании Совета по правам человека и последующие действия должны ясно показать отношение главы государства к наведению порядка в правовой и судебной системе. Особенно в свете недавнего переназначения на пост генерального прокурора РФ Юрия Чайки и буксующей полицейской реформы.