Дети тундры не спешат в школу

После воспитания в интернате дети северян не всегда готовы вернуться к традиционному образу жизни в тундре.
Фото Андрея Бурмистрова

Большой общественный резонанс на берегах Енисея вызвал доклад уполномоченного по правам коренных малочисленных народов в Красноярском крае Семена Пальчина «О соблюдении конституционных прав и свобод коренных малочисленных народов в 2010 году», который был представлен на последней сессии Законодательного собрания. Между депутатами разгорелись яростные споры о том, нужно ли детям тундры получать базовое образование или юным северянам достаточно для нормальной жизни и уровня кочевой начальной школы.

Семен Пальчин отметил, что в последние годы снижается количество поступающих в вузы из числа малочисленных народов. По его словам, современная молодежь Севера не видит смысла в получении образования, поскольку не уверена в своем трудоустройстве и социально не адаптирована к городской жизни. И это несмотря на то, не без горечи констатировал Семен Пальчин, что «государство ежегодно квотирует для детей северян десятки бюджетных мест в вузах страны, оплачивает проезд к месту учебы и обратно, ежемесячно выплачивает дополнительную стипендию, компенсируя расходы на жилье и частично на оплату образования».

Но проблема не только в том, что сокращение людей с высшим образованием приводит к угасанию и без того небольшого слоя местной интеллигенции. На сессии Заксобрания вопрос стоял радикально: а нужно ли тем, кто предпочитает традиционный уклад жизни, вообще получать полноценное среднее образование? Для базового образования детей нужно отрывать от привычного уклада и отправлять в интернаты, после которых многие северяне не способны вернуться к традиционному образу жизни, зависая, как говорится, между небом и землей. Для тех же, кому хватает умения читать, писать и складывать, достаточно кочевых школ. Мнения парламентариев разошлись.

«Пальчин в своем докладе сделал мужественное признание в том, что нужно строить и открывать интернаты. К сожалению, до сих пор нет ответа на вопрос, сколько представителей подрастающего поколения коренных народов Севера не посещает школу. Дети не учатся, и никакая кочевая школа, как бы она хороша ни была, не решит проблемы. Но системных знаний, какие нужны для выпускников средней школы, она, конечно, не даст, – заявила депутат от фракции КПРФ Валентина Бибикова. – Кому выгодно, чтобы коренные народы Севера мало что понимали, чтобы с них можно было продолжать тянуть за бутылку «огненной воды» пушнину и рыбу?» Ей возразил единоросс Василий Нечаев, представляющий Таймыр, который заметил, что «строительство кочевых школ – это желание самих людей, а к строительству интернатов необходимо относиться внимательнее, так как само коренное население на этом никогда не настаивало».

Помирить всех попытался спикер Заксобрания Александр Усс. «И тот, и другой подходы имеют право на существование. В рамках кочевой школы невозможно дать нормальное базовое образование, которое позволит претендовать на обучение в вузе. Интернаты дают качественное образование. Но многие семьи коренных северян не хотели бы отрывать ребенка от себя. Если они хотят видеть его депутатом Законодательного собрания или главным врачом больницы, то они должны с ним попрощаться как можно раньше, дать ему дорогу в жизнь и забыть о нем как о помощнике. Тогда это школа-интернат. Если же они хотят его видеть как работника на земле, и он этого хочет, то тогда это кочевая школа, где он получит элементарные навыки – читать и писать». Разрешить гамлетовский вопрос поручили профильному комитету по делам Севера и коренных малочисленных народов.

Красноярск