МАКС подозрительный и недружелюбный

Московский международный авиакосмический салон МАКС-2009 открылся без торжественных речей и фанфар, буднично, словно начало сезона окучивания в картофелеводческом колхозе. Ровно в 10 часов вахтеры надавили на кнопки, и железные шторы на входных дверях павильонов стали подниматься. Народ хлынул внутрь, в кондиционированную прохладу. А до этого генеральные директора, конструкторы, Герои с Золотыми Звездами на лацканах и прочие «люди в черном» – руководители всех звеньев – толпились на жаре целый час. Все ведь по привычке явились на час раньше, чтобы еще раз проверить свои экспозиции, подготовиться к работе. Не тут-то было...

• Российское авиастроение переживает удар за ударом (НГ 18.08.2009)

В первый день работы МАКСа бал правили секьюрити. То ли из ФСО, то ли еще откуда – они не представлялись, но на первом месте была безопасность, а не презентации, показы и конференции. Автора этого репортажа «арестовали» при входе в первый же павильон. Никаких грубостей и заламывания рук. Проверив аккредитационный бейдж с надписью «Независимая газета», широкоплечий охранник попросил предъявить редакционное удостоверение, затем паспорт. Все это куда-то тут же унесли. Видимо, чтобы снять ксерокс, подшить в дело и провести экспертизу на подлинность. Документы признали подлинными, но удостоверение оказалось просроченным. Поэтому из-под ареста меня не выпустили. Стали проверять дальше.

Я пытался выяснить, чем привлек столь пристальное внимание. Будучи с детства голубоглазым блондином, вряд ли оказался похож на разыскиваемого исламского экстремиста. Скорее подозрение вызвало слово «Независимая» в названии газеты. Так ли, нет, но следствие продолжалось. И пока другие представители СМИ рассматривали экспозиции и брали интервью у генеральных, ваш покорный слуга покорно следовал за оперативником, которому поручили дальнейшее расследование. Мы отправились в пресс-центр, чтобы выяснить, а законно ли я получил свою аккредитацию.

Путь оказался долгим – мы немного заблудились. Буквально в трех павильонах. Дело в том, что все павильоны для красоты со всех сторон разрисованы голубыми небесами, а по низу – зеленой травой. Отличить один от другого с непривычки невозможно. А обозначения латинскими буквами и арабскими цифрами мало что проясняют. Хорошо, что через каждые сто–двести метров есть стенд с планом выставки. После нескольких попыток мы его разгадали и выбрались к пресс-центру. Но он оказался закрыт.

Журналисты всегда ругали пресс-центр МАКСа за плохую работу. А зря. Потому что пусть плохо, но он работал. А в первый день МАКСа-2009 он закрылся вообще, и вот тогда все узнали, что такое настоящий фунт лиха. Представители СМИ, которых на авиасалоне аккредитовано сотни, шли косяком и упирались в двери. Внутрь пропускали только официантов, которые споро заносили всякие деликатесы, упакованные в пленку. Взопревший секьюрити замучился всем объяснять, что пресс-центр работать сегодня не будет, представителей пресс-службы нет, программы выставки нет, пресс-релиза тоже нет и не будет. Хуже всего было с иностранцами, которые отказывались понимать, как это не будет пресс-конференции, на которую их пригласили от имени главы целой корпорации.

Когда в 9 часов утра я заходил в пресс-центр, там кипела жизнь. Не во всей полноте кипела, лишь на мониторах компьютеров, а релизов и программы и тогда не было. Но выходил я в полной уверенности, что вернусь и отправлю репортаж о торжественном открытии выставки. Но открытия не было, пресс-центр закрылся, а я стоял у стеклянных дверей и смотрел внутрь, где на столике лежали мой паспорт, удостоверение и аккредитация. Пропади они, и из документов у меня останется только билет на электричку...

Списков аккредитованных в пресс-центре не оказалось, и я все больше превращался в шпиона и террориста. Не помогла даже газета с моей фотографией и подписью. Солнце палило нещадно, а вокруг возмущалась журналистская братия. Оказывается, в некоторые павильоны прессу не пускали. А павильон Роскосмоса вовсе оказался закрыт. «Это какая-то выставка закрытых дверей! – возмутился очередной репортер. – Так я и назову свой репортаж!» И он отправился в сторону выхода.

Я уже думал, что меня промурыжат с документами до вечера. Просто так, в воспитательных целях. Но и двух часов не прошло, как отпустили. И даже все документы вернули с улыбкой лучезарной. Хотя все равно половина павильонов оказалась закрыта для прессы, а значит, и для меня. Но охрана дружески намекнула, что пишущую и снимающую братию внутрь пустят, как только отбудет «охраняемое лицо». Тем временем эвакуаторы увозили от павильонов джипы и крутые иномарки.

«Охраняемое лицо» прибыло лишь к часу дня, когда милицейское оцепление в поле уже догорало на солнце. Три вертолета прилетели гуськом. Им подыгрывали двигателями выставочные вертолеты на летном поле, гоняя звук по всем направлениям. «Охраняемое лицо» подвезли к людям, полилась речь. Люди ближнего круга слышали хорошо, а до остального народа, отделенного от ближнего круга пустым пространством и цепью охраны, долетали отдельные отрывки. Тем временем застоявшиеся самолеты начали движение в направлении взлетной полосы, и даже обрывки речи больше не долетали, заглушаемые моторами. Включить трансляцию речи на весь стадион хозяева не решились. Видимо, выступление полагалось слышать не всем. Но тут началось авиашоу с ревом двигателей и плачем автосигнализации...

Павильоны, куда прессу пустили, напоминали магазины дорогих игрушек, столько там моделей самолетов и всяких машинок. Винты крутятся, антенны вращаются, ракеты вертятся. Местами роскошь неимоверная. Все-таки не зря авиапромышленность у нас считается самой богатой отраслью. Зато производители разных переключателей, кабелей и прочих мелких агрегатов скромненько тулились где-то сбочку. Представитель одной из фирм со вздохом сказал мне: «Цены бешеные. Мы за эту площадь почти миллион заплатили. Не знаю, отобьем ли». Территория там было метров 12 квадратных...

Бешеные цены – вообще примета МАКСа. Мороженое любое – 70 руб. Даже вафельный стаканчик, цена которому максимум десятка. Маленькая бутылка воды – 50 руб., а такая же кваса – 100 руб. Лучше свое иметь, если собрались авиашоу посмотреть. К тому же даже по таким ценам купить – надо очередь отстоять, потому что таких точек продажи – по пальцам пересчитать на все эти немереные гектары аэродрома.

Уходил я рано и пешком. Потому что бесплатные автобусы до станции обещали только к закрытию.