Традиция, предание, взаимосвязь

Сергей Шойгу вручает генералу армии Махмуту Ахметовичу Гарееву орден Александра Невского. Фото с сайта www.mil.ru

Пять лет назад автору данных строк Министерством обороны была вручена памятная медаль «100 лет Константину Симонову». Согласно приказу министра обороны РФ № 691 от 2015 года, памятным знаком «100 лет Константину Симонову» награждаются внесшие значительный вклад в освещение жизнедеятельности ВС РФ и популяризацию военной службы, укрепление обороноспособности России сотрудники средств массовой информации Министерства обороны РФ, ветераны отечественной журналистики, деятели культуры.

Сразу выстроилась парадигма: традиция, предание, взаимосвязь. Тут не обойтись без метафизики, на которой настаивал Михаил Лермонтов: «Ведь есть, право, этакие люди, у которых на роду написано, что с ними должны случаться разные необыкновенные вещи».

Граф Алексей Игнатьев и Константин Симонов

Обратимся к дневниковым записям Константина Симонова «Разные дни войны», речь о тяжелых днях осени 1942 года. Фронтовой корреспондент вспоминал: «Вскоре после возвращения в Москву меня вызвали в редакцию и сказали, что я должен ехать на встречу с Уэдделлом Уилки, что он попросил организовать ему разговор с несколькими советскими писателями и журналистами, и я один из тех, кому поручено участвовать в этом».

Во встрече с представителем президента Франклина Рузвельта участвовали: Илья Григорьевич Эренбург (1891–1967), генерал-лейтенант Алексей Алексеевич Игнатьев (1877–1954), автор очень известной в то время книги «Пятьдесят лет в строю», и журналист Борис Ильич Войтехов (1911–1975).

«Уэнделл Уилки был в то время лидером Республиканской партии и соперником Рузвельта на выборах. Он именовался кандидатом в президенты, поездка его в Россию именовалась миссией, носила официальный характер, и ей придавалось немалое значение.

Алексей Алексеевич Игнатьев представлял в нашей четверке исторические традиции России и воспоминания о союзнических отношениях времен Первой мировой войны; Эренбург еще с весны этого года во всех статьях, которые он печатал и в Америке, и в Англии, неукоснительно нажимал на необходимость открытия второго фронта, а мы с Войтеховым были журналистами, способными засвидетельствовать тяжесть происходившего на фронте. Войтехов был в осажденном Севастополе, и его корреспонденции уже издали книгой на английском языке, а я приехал из Сталинграда.

Наша миссия была – выложить ему все, что мы думаем по поводу того, что американцы и англичане не открыли и в ближайшем будущем не собираются открывать второго фронта. Да, собственно, ни о чем другом мы и не хотели говорить.

Говорил в тот вечер не только я, а все четверо – и Войтехов, и Игнатьев, и больше всех, резче и убедительнее всех нас Эренбург, на чьи плечи легла львиная доля споров.

О генерале А.А. Игнатьеве было известно, что он «один из достойных представителей старых военных русских кадров и лучший представитель русской военной интеллигенции, истинный патриот». В годы Великой Отечественной войны он выступал, как публицист, со статьями в центральной военной и фронтовой печати».

Заморский гость и Сталин

Представитель президента Рузвельта г-н Уилки отправился в долгое турне (49 дней) 26 августа 1942 года. Первая его остановка была в Северной Африке, где он встретился с генералом Бернардом Монтгомери (который принял командование 13 августа 1942 года), побывал на фронте в районе Эль-Аламейна, в Бейруте разговаривал с генералом Шарлем де Голлем – лидером свободной Франции, а в Иерусалиме беседовал с представителями евреев и арабов.

Под Эль-Аламейном союзники находились не в лучшем положении. Тогда Сталинград спас Аламейн. В наступление они перешли только в конце октября 1942 года.

Союзники сосредоточили группировку в составе: 220 тыс. солдат и офицеров, 1100 танков, 435 автомашин, 750 самолетов, 908 орудий, 1451 противотанковых ружей.

Наконец, г-н Уилки приземлился на аэродроме в Куйбышеве 17 сентября 1942 года. На следующий день Уилки осматривал различные предприятия Куйбышева, беседовал с рабочими, служащими.

Уилки (1892–1944) был принят в Москве на высшем уровне, 23 августа состоялся его разговор со Сталиным. Упоминался и польский вопрос. Визит Уилки сыграл определенную роль в активизации оказания помощи Советскому Союзу по ленд-лизу.

26 сентября И.В. Сталин дал обед в честь Уилки.

Встреча Сталина с лидером оппозиционной партии, несомненно, имела важное значение для советско-американских отношений. Состоялся просмотр фильма «Оборона Москвы». Гость побывал на фронте в районе Ржева. В Москве г-н Уилки посетил объект ПВО, военный госпиталь, метро, Библиотеку им. Ленина, Центральный дом Красной армии, кондитерскую фабрику «Красный Октябрь», начальную школу.

А в это время голос Левитана сообщал: «В районе Сталинграда продолжались напряженные бои. Отдельные улицы и дома по нескольку раз переходят из рук в руки. На одном из участков пехоте противника, действующей при поддержке больше сотни танков, удалось потеснить наши части и захватить несколько улиц. На остальных участках все атаки противника отбиты».

Опубликована рассекреченная беседа Сталина и Уилки от 23.11.1942 года (http: //eurasian-defence. ru/? q=node/22886). Документ содержит 366 строк на 8 страницах.

Авторы публикации рекомендуют «погрузиться в увлекательнейшую историю, чтение которой можно сравнить с чтением художественной литературы – настолько интересны и харизматичны ее участники и удивительно осязаема атмосфера того времени».

Господин Уилки посетил и Ташкент, где побывал в военном госпитале. Об этом поведал после войны Константин Симонов. Сержант Иван Зотов, перепутав гостя с важным медицинским светилом, задал ему вопрос «об интимном ранении»: «Как истинный джентльмен, Уилки даже не подал виду, что поднятый сержантом союзной армии вопрос весьма далек от цели его вояжа». Переводчик озвучил ответ: «Мистер Уилки попросит руководителей медицинского сервиса внимательно изучить вашу проблему».

«У кандидата в американские президенты сразу же пропала охота знакомиться с другими ранеными, он направился к дверям».

По следам персонажей рассказа

«Я по свету немало хаживал» – эти слова из песни относятся и ко мне. В прошлом веке мне пришлось пройти по многим дорогам, в том числе и от Нила до Евфрата.

Известно, что некоторое время Константин Симонов жил и работал в Ташкенте. Я в 1960 году был в сержантской школе в Ташкенте, в районе Карасу. Приходилось нам не только разгружать на железнодорожной станции уголь и саксаул, но и бывать в увольнении на танцплощадках и на Комсомольском озере. Там и произошла встреча с писателем Константином Симоновым.

Тогда в военной газете Туркестанского военного округа «Фрунзевец» в 1960 году была опубликована заметка и фотография: «Актеры Марк Бернес и Борис Андреев побывали в Ташкенте на Комсомольском озере, где они снимались в 1943 году в фильме «Два бойца».

Недавно в Польше из-за лирической песни «Темная ночь» возник скандал. А 45 лет назад было другое время. Сохранилась запись в дневнике.

9 мая 1975 года в Дамаске в здании Израильско-сирийской смешанной комиссии по премированию был устроен прием. Прибыли представители всех контингентов миротворческих сил на Голанских высотах, а также гражданские служащие. Особенно желанными гостями были товарищи по оружию – польские военнослужащие. На все наши мероприятия они приходили с баяном и пели песни «Катюша» и «Темная ночь», интересовались песнями Владимира Высоцкого. Кстати, в первой ротации польского миротворческого контингента были и участники Великой Отечественной войны. Один польский полковник рассказывал, что он во время войны был призван в Красную армию, а затем его как поляка перевели в 1-ю армию Войска Польского. Польские товарищи несколько раз просили меня переписать текст песен «Катюша» и «Темная ночь». До сих пор сохраняю 30 миротворческих журналов на польском языке.

Известно, что и Первая, и Вторая мировые войны коснулись территории Египта. Побываем в тех местах, которые в 1942 году посещал г-н Уилки.

17 мая 1974 года. Орган по наблюдению за выполнением условий перемирия в Палестине (ОНВУП). Египет, город Каир. Продолжаю вести дневниковые записи.

Мы интересовались военной историей. В Военной академии имени Насера в Каире была прочитана лекция для военных наблюдателей ООН на тему «Битва при Эль-Аламейне». Присутствовали 26 наблюдателей, в том числе 8 советских. Лекцию читал бригадир Шериф – преподаватель академии. Посмотрели фильм о визите в Каир и Эль-Аламейн фельдмаршала Монтгомери (1887–1976) в мае 1967 года (кстати, награжденного нашим орденом Победы). Лекция была организована хорошо. Однако военные вопросы были раскрыты не полностью. Значительное внимание было уделено личности Монтгомери и цитированию его мемуаров. Я записал лекцию в блокнот, зарисовал схемы.

После лекции за чаем бригадир Шериф сказал, что эта битва, конечно, не может сравниться по масштабам с теми операциями, которые проводились на советско-германском фронте. Битва изучается во всех военных учебных заведениях Египта. Посмотрели библиотеку академии – много книг на иностранных языках. Фельдмаршал Монтгомери подарил бригадиру Шерифу книгу с дарственной надписью. В заключение военные наблюдатели ООН вручили бригадиру Шерифу сувенир с ооновской символикой.

Продолжение записей от 19 мая 1974 года.

Египетское командование организовало поездку в Эль-Аламейн. Группа военных наблюдателей, в том числе шесть советских, посетила Александрию и Эль-Аламейн. В Эль-Аламейне мы побывали в музее битвы. Музей открыл в 1965 году президент Насер. Посмотрели экспонаты, в том числе образцы вооружения, планы, карты, портреты, бюсты Монтгомери и Роммеля, флаги государств, участвовавших в битве.

Возле музея собраны образцы танков и артиллерийских орудий обеих воюющих сторон. Выехали в пустыню. Там, где проходили передовые минные поля, установлены знаки-монументы: «Передовое минное поле англичан (немцев)». Наши наблюдатели интересовались больше других.

Поездка имела важное значение. Мы убедились в масштабе и значении этой битвы. В октябре 1942 года у англичан в Северной Африке было 10 дивизий, у немцев с итальянцами – 12. Спрашивается, где же решался исход Второй мировой войны – там, где было 266 дивизий врага (советско-германский фронт) или там, где их было 12? Отметим, что английский премьер Уинстон Черчилль сказал: «До Эль-Аламейна у нас не было побед, после него не было поражений».

Символично, что генерал Махмут Гареев (1923–2019) посетил Эль-Аламейн в декабре 2008 года. А в 1970–1971 годах он был военным советником в Египте и генерал-лейтенантом, а автор данных слов был там же – лейтенантом.

Возвращаемся к Константину Симонову. Генерал Гареев написал интересную книгу «Константин Симонов как военный писатель».

Еще в далеком 1942 году впервые молодой пехотный офицер Махмут Гареев встретился на Западном фронте с известным уже тогда писателем и журналистом газеты «Красная звезда» Константином Симоновым. После войны будущий генерал армии ближе познакомился с литератором во время учебы в военной академии.

А когда во второй половине 70-х годов прошлого века стал начальником Военно-научного управления Генштаба ВС СССР, то между ним и Симоновым завязались дружеские и деловые отношения.

Символично, что в здании Генерального штаба (Знаменка, 19), где писатель Александр Куприн учился в Александровском военном училище, в ноябре 2015 года генерал армии Махмут Ахметович Гареев вручил Анатолию Исаенко памятный знак «100 лет Константину Симонову».

В снежном феврале 1978 года мне пришлось участвовать в учениях «Березина» в Белоруссии. Над танковым полигоном начали кружиться снежинки. Вдали все услышали рокот и лязг танков. Диктор объявил: «Начинается ввод в бой танковой дивизии второго эшелона». Но и без объявления все увидели, что происходит. Стройными боевыми порядками, поддерживая расстояние, море танков на широком фронте проходило мимо трибун. Многие иностранные военные наблюдатели такого никогда не наблюдали.

А на правительственной трибуне мы увидели, что на учениях присутствовал знаменитый писатель и поэт Константин Симонов, который бывал в этих краях во время войны. Он писал: «Я был всего только корреспондентом, однако у меня есть кусочек земли, который мне век не забыть».

Через год (28 августа 1979 года) Симонов умер, его прах развеян на белорусской земле.