Судебная реформа движется со скрипом

Верховный суд во главе с Вячеславом Лебедевым рекомендовал нижестоящим инстанциям не копировать обвинения следователей. Фото со страницы Верховного суда в Flickr

В рамках судебной реформы с 1 сентября суды переходят на повсеместное аудиопротоколирование и автоматизированное распределение дел между судьями. Ожидается, что это повысит прозрачность разбирательств и непредвзятость приговоров. Однако эксперты убеждены, что поправки будут малоэффективными, пока служители Фемиды «списывают» свои решения из обвинительных заключений следователей.

С сентября судей на рассмотрение дел начнет выбирать специальная компьютерная программа – с учетом их нагрузки и специализации. По идее, это должно избавить приговоры от предвзятости – дескать, уже никто не сможет подобрать удобного судью для рассмотрения конкретного дела.

Для этих же целей в российских судах вводится и обязательная система аудиозаписи, чтобы потом ее можно было сверить с протоколом заседания.

Однако эксперты «НГ» убеждены, что даже с новациями нельзя будет говорить о непредвзятости судей, пока тексты их приговоров дословно совпадают с обвинительными заключениями.

«Зачастую судьи работают со следственными органами в единой связке и приговор тому или иному фигуранту часто уже заранее известен», – заявил «НГ» юрист Андрей Лисов. Проблема, подчеркнул он, кроется даже не столько в конкретных судьях, сколько в общей направленности российской судебной системы: «Общий характер системы таков, что судье придется считаться с обвинительным заключением и выносить соответствующий приговор». Вот и на днях апелляция отменила приговор Ивановского облсуда, который не просто копировал заключение следователя, но и был написан «без какой-либо корректировки или редактирования текста, с теми же ошибками, опечатками и противоречиями». 

«К сожалению, такие факты достаточно распространены, и не всегда возможно убедить вышестоящий суд в формальном подходе первой инстанции», – заявил «НГ» член Адвокатской палаты Москвы Александр Иноядов. По его словам, «если в отношении содержания обвинения и выводов суда в отношении обстоятельств деяния возможно совпадение формулировок, то в содержании исследованных доказательств такого быть не должно, поскольку в таком случае законность, обоснованность и справедливость приговора вызывают сомнения».

Кстати, в 2016 году Пленум Верховного суда все же запретил нижестоящим судам «списывать» приговоры из обвинительных заключений. Указав, что в противном случае они «заранее предрешены выводами органа предварительного расследования, а исследование доказательств в суде лишено какого-либо смысла, что противоречит принципу свободы оценки судом доказательств».

Однако очевидно, что на практике суды игнорируют это постановление, говорит адвокат юркомпании BMS Law Firm Татьяна Пашкевич. «Следователи могут неофициально передавать флешки с обвинительными заключениями либо постановлениями о привлечении в качестве обвиняемого в прокуратуру и суд, что как минимум является незаконным», – посетовала она. А суды в целях экономии времени используют переданные файлы, попросту их переписывая. «Это пагубно отражается на всей судебной системе. Невозможно говорить об объективности при рассмотрении дела судом, а также о равноправии и состязательности сторон», – указала эксперт.

Как заявил «НГ» федеральный судья в отставке Сергей Пашин, важнейшим показателем судейской работы при рассмотрении дел действительно является скорость, а вот качество сплошь и рядом уходит на второй план. На деле, подчеркнул он, служители Фемиды предпочитают опираться не на материалы судебного следствия, который происходит в открытом судебном заседании, а уже на готовый текст. «Существует технология, когда следователь передает судье диск, на котором отражены все материалы дела, в том числе и обвинительное заключение. И секретари фальсифицируют протоколы судебных заседаний, вставляя туда вместо реальных показаний свидетелей то, что написано следователем в обвинительном заключении», – рассказал бывший судья. В результате такие дела отписываются вовремя и с высоким качеством, однако «здесь нет никакого правосудия, только грубые нарушения закона», подчеркнул собеседник «НГ».

По его мнению, нужно тщательней подбирать судей и поощрять их не за скорость, приводящую к отписыванию дел, а за правосудие. «Это значит, что необходимы серьезные кадровые изменения, особенно в высших судейских эшелонах, в сфере руководства. Другие технологии, сколько их ни придумывай, все равно будут обходить», – говорит он. При этом, по его словам, 100-процентная аудиозапись судебных разбирательств государством, также повсеместно вводимая с сентября, не решит проблем. Поскольку в законе нет элементарной нормы, что отсутствие аудиозаписи влечет недействительность судебного заседания, ее попросту можно будет игнорировать. Поэтому, говорит Пашин, необходимо разрешить всем сторонам, в том числе защитникам, записывать судебное разбирательство на видео и аудио с тем, чтобы эти материалы считались доказательствами при обжаловании. Пашин также убежден, что и нынешняя ответственность для судей за копирование приговоров чересчур мягкая. По сути, они отделываются обычным предупреждением. «Это не просто нарушение, это подлог – фальсификация, вынесение заведомо неправосудного приговора. Но у нас к этому очень мягко относятся», – заметил он. Сам эксперт убежден, что такие люди должны быть изгнаны из судейской корпорации без права восстановления. «Понятное дело, делают они это не сами – это такая позиция начальства, закрывать глаза на фальсификации, если приговоры отписываются быстро. Поэтому вслед за ними должны уходить и начальники, которые не обеспечивают должного контроля за правосудием и попустительствуют в этой ситуации», – сказал он.

Адвокат международной правозащитной группы «Агора» Максим Никонов считает, что проблема упирается еще и в отсутствие реакции у проверочных инстанций: «Дублирование обвинительных заключений в приговоры будет происходить до тех пор, пока вышестоящие проверочные инстанции не будут на это принципиально реагировать. Если у последних есть желание и воля, они жестко реагируют на нарушения – приговор отменяется, судья получает отрицательный показатель по отмене, а также частное постановление в свой адрес». Вторая проблема, подчеркнул эксперт, «что приоритет чаще всего у той флешки, которую принес следователь, а не адвокат», то есть в отсутствии состязательности.