Адвокаты жалуются на несостязательность сторон

В Уголовно-процессуальном кодексе полномочия защиты по сбору показаний прописаны декларативно. Фото PhotoXPress.ru

Адвокаты опять стали настаивать на закреплении статуса проводимых ими самостоятельных опросов как полноценных материалов дела. Сейчас одни суды принимают их в таком качестве, но другие отказываются даже рассматривать. Но еще чаще отказные решения по приобщению протоколов таких опросов принимают следователи, которые, работая на обвинение, вообще-то являются процессуальными противниками стороны защиты.

В Федеральную палату адвокатов (ФПА), как стало известно «НГ», поступило обращение от адвоката из Курска Владимира Иванова с просьбой разъяснить статус адвокатского опроса – это когда защитники самостоятельно берут показания свидетелей.

Иванов считает, что если какие-то суды учитывают их как полноценные доказательства, а какие-то – нет, то такая ситуация ограничивает права адвокатов по сбору доказательств. Это, понятное дело, негативно сказывается на положении клиентов, а кроме того, противоречит ряду законодательных норм. Иванов попросил ФПА провести экспертную дискуссию, в том числе с участием судей.

По словам руководителя уголовной практики юридической компании BMS Law Firm Тимура Хутова, хотя ст. 86 Уголовно-процессуального кодекса (УПК) позволяет адвокатам опрашивать свидетелей по делу, эти показания действительно нечасто приобщают к делу. Например, не считают доказательствами, если свидетель не повторит их в суде. Следователям отказывать адвокатам еще проще.

Но и решить проблему, по мнению Хутова, несложно – нужно лишь прописать в законе обязанность следователей прикладывать к делу любые сведения, представленные защитником. Чтобы уже сам суд решал вопросы об их достоверности и достаточности.

Глава Ассоциации защиты бизнеса, юрист Александр Хуруджи пояснил: проблема в том, что «следователь может допросить ранее опрошенного свидетеля и представить все так, будто адвокат записал его показания неверно». По словам Хуруджи, нужны законодательные поправки, которые уравняют защитника в правах со следствием в части сбора доказательств и их представления – как в ходе расследования, так и в суде.

Таких инициатив адвокаты и ждут от ФПА. Как считает руководитель департамента налоговой безопасности и правовой защиты «КСК групп» Роман Шишкин, предлагаемые поправки в закон «приравняют представляемые доказательства к заверенным нотариусом показаниям либо к зафиксированным непосредственно в судебном заседании данным». Шишкин, кстати, предлагает установить дополнительные требования к адвокатским опросам, чтобы не было их фальсификации: «Должна быть предусмотрена отметка о предупреждении адвоката об ответственности, например о лишении статуса, за дачу ложных показаний».

Руководитель проектов адвокатского бюро «S&K Вертикаль» Алена Бачинская напомнила «НГ»: противники повышения статуса адвокатского опроса ссылаются на то, что в этом случае у следствия и суда отсутствует возможность задать свои вопросы опрошенному лицу, предварительно предупредив его об уголовной ответственности за ложные показания. «В то же время закон об адвокатуре действительно признает за таким документом статус доказательства, так что отказ в его принятии судом фактически нарушает права как адвоката, так и его доверителя», – отметила Бачинская.

Генеральный директор юридической компании «Глазунов и Семенов» Валерий Глазунов настаивает, что закон как раз и не дает легального определения адвокатского опроса. В том числе и потому, что не поясняет: «В какой форме опрос должен быть проведен, нужно ли обязательно предупреждать опрашиваемое лицо о возможности отказа от его проведения, должен ли адвокат предупреждать лиц об ответственности за дачу заведомо ложных показаний, действует ли правило свидетельского иммунитета и т.д.». Поэтому-то, пояснил эксперт, следователи и судьи и не желают признавать опросы допустимыми доказательствами, хотя это, «безусловно, противоречит принципу состязательности и равноправия сторон».

Действительно, назрела проблема определения статуса адвокатского опроса, заявил «НГ» советник ФПА Евгений Рубинштейн. По его словам, сложность в том, что Верховный и Конституционный суды уже высказывались отрицательно по этому вопросу. На практике же у следователя причин отказать вообще бесчисленное множество. Например, указать, что «сведения об обстоятельствах, о которых может сообщить такое лицо, уже имеются в материалах уголовного дела», хотя проверить это защитник не имеет никакой возможности. Или, скажем, пояснить, что «следователь считает сведения, которые может сообщить такое лицо, неотносимыми к делу». Другой вариант – «следователь не видит необходимости или целесообразности в допросе такого лица».

«В связи с этим и возникает конфликт – адвокат нашел сведения, которые могут помочь его доверителю, но без властного процессуального решения следователя он не может их использовать в деле. А учитывая, что следователь является процессуальным оппонентом защитника в уголовном процессе, то ему вообще не нужны защитительные доказательства, которые хоть как-то ставили бы версию следствия под сомнение», – объяснил «НГ» Рубинштейн.

Более того, подчеркнул эксперт, общение адвоката с потенциальным свидетелем может расцениваться как принуждение к даче показаний. И уже есть случаи, когда следователь перед допросом лица, которого ранее опросил адвокат, интересуется – кто писал протокол опроса, дословно ли адвокат записывал свидетеля, уточнял ли формулировки, предлагал ли такому лицу использовать другие слова, нежели те, которые произносил свидетель и т.п. Если что-то из этого перечня свидетель подтвердит, то «из уголовного дела выделяется материал в отношении адвоката в целях проверки его на предмет наличия или отсутствия в его действиях признаков принуждения к даче показаний». А это, по сути, означает высокую вероятность вывода из дела.

Если же человек, которого планирует опросить адвокат, ранее уже был допрошен и имеет в уголовном деле статус свидетеля или потерпевшего, то ситуация для адвоката станет еще хуже – «общение с такими лицами вообще стало рассматриваться чуть ли не как совершение преступления». «Конечно, придание адвокатскому опросу статуса доказательства потребует переосмысления многих доктринальных положений процессуальной науки. Но время неизбежно потребует изменений в этом вопросе», – заключил Рубинштейн.

Он посоветовал адвокатам обязательно пользоваться при опросах каким-то фиксирующим устройством: «Электронные носители с записью адвокатского опроса могут приобщаться к материалам уголовного дела, а при необходимости уточнения этих сведений следователь может допросить такое лицо с участием адвоката, который ранее производил опрос».