Почему полиция досматривала граждан 4 и 5 ноября

Проверить на улице документы полиция право имеет, но гражданин должен быть проинформирован о причине. Фото Reuters

В правоохранительных органах не могут назвать нормативные акты, на основании которых граждан останавливали и обыскивали на улицах 4 и 5 ноября. С соответствующим запросом в пресс-службу ГУ МВД России по Москве редакция обратилась по поводу аналогичной ситуации, в которую попал и корреспондент «НГ». Напомним, что в эти дни, которые оппозиция объявила «революцией», превентивным досмотрам подвергались преимущественно молодые люди, в которых полиция, очевидно, подозревала потенциальных участников протестных акций.

О проведении в Москве волны «превентивных» досмотров стало известно в День народного единства. Их связали и с «Русским маршем», традиционно проводимым в ходе этого праздника, и с пресловутой «революцией 5 ноября». Ее загодя предрек националист Вячеслав Вальцев, который после обвинений в экстремизме предпочел свободу в эмиграции. И 5 ноября во многих городах страны действительно произошли попытки уличных акций, довольно быстро подавленные.

То есть, хотя объявленной «революции» и не произошло, действия правоохранителей резко ужесточились. Например, по сути дела, особый режим был введен в Москве не только на центральных площадях. Как стало известно «НГ», в целом ряде районов патрули проявляли повышенный интерес к молодым людям, похожим на потенциальных участников протеста. Выяснилось это почти случайно – корреспондент «НГ» на одной из пустынных улиц Замоскворечья был остановлен нарядом из пяти сотрудников.

Хотя им и было сказано, что человек просто идет куда-нибудь поужинать, полицейские не только изучили документы, но и потребовали назвать домашний адрес, а затем – вывернуть содержимое карманов. Отсутствие понятых не помешало стражам порядка ощупать карманы куртки и брюк, а также самым внимательным образом изучить содержимое кошелька.

Об аналогичном случае рассказал «НГ» журналист Виктор Олейник, который был подвергнут столь пристальному вниманию полицейских 4 ноября. «Мой спокойный вечер прервал резкий скрежет тормозных колодок полицейского автомобиля. Сотрудники полиции заставили меня вывернуть все карманы, объясняя это проходящим рейдом. На холоде пришлось расстегивать куртку, а полицейский просвечивал фонариком каждый ее карман. Сразу после внимательно осмотра отделений моего бумажника, страж порядка обнаружил выпавшую из упаковки конфетку розового цвета. Некоторое время он подумал, однако решил не настаивать на дополнительной экспертизе леденца», – отметил Олейник.

Он подчеркнул, что это напомнило ему какой-то «гоп-стоп», но завернутый в некое подобие правовой обертки. В соцсетях за те ноябрьские дни можно найти немалое количество упоминаний о примерно таких же происшествиях. На одном из автомобильных порталов даже была развернута дискуссия – тратить время на пререкания, чтобы все было по закону, или дать себя обыскать, чтобы быстрее уехать восвояси.

На просьбу корреспондента «НГ» объяснить причину остановки и досмотра полицейский, садясь в машину, ответил вопросом: «А вы что, сами не знаете, что в городе происходит?» А потом добавил, что усиление вызвано прошедшими и намечающимися акциями протеста. Можно предположить, что случайно встреченный на пути журналист был лишь одним из десятков рядовых граждан, которых рутинно досмотрела в эти дни полиция. Однако означает ли это, что такие базовые принципы, как личная неприкосновенность и презумпция невиновности, сейчас законодательно ущемлены в пользу, скажем, общественной безопасности?

«НГ» обратилась в пресс-службу ГУ МВД по Москве с просьбой пояснить, на основании каких статей закона о полиции или иных нормативно-правовых актов стражи порядка имеют право проводить выборочные уличные досмотры. Спустя семь дней из МВД пришел краткий ответ – дескать, сотрудники полиции имеют право проверять у граждан документы в соответствии со ст. 13 закона «О полиции» и ст. 72 приказа МВД России от 29. 01. 2008 № 80 «Вопросы организации деятельности строевых подразделений патрульно-постовой службы полиции».

На повторный запрос – с просьбой уточнить, на каком основании полицейские досматривают граждан прямо на улице, ответа пока не поступило. В пресс-службе столичной полиции «НГ» объяснили, что его и не будет.

Управляющий партнер коллегии адвокатов «Старинский, Корчаго и партнеры» Владимир Старинский объяснил «НГ», что как раз ст. 13 закона «О полиции», на которую сослались в МВД, действия полицейских при таких «превентивных» рейдах и не соответствуют.

«Статья 13 закона «О полиции» устанавливает перечень прав полицейских. Положения статьи предусматривают право сотрудников правоохранительных органов проверять документы, удостоверяющие личность граждан. Основание – наличие данных о подозрении в совершении преступления или нахождении их в розыске, а также наличие повода к возбуждению в отношении них дела об административном правонарушении, – рассказывает Старинский. – Также у полицейских есть право проводить личный досмотр граждан, находящихся при них вещей и их транспортных средств. Основания для этого немного иные – наличие данных о том, что у лица есть оружие, боеприпасы, патроны к оружию, взрывчатые вещества, взрывные устройства, наркотические средства, психотропные вещества или их прекурсоры либо ядовитые или радиоактивные вещества». Однако юрист подчеркнул: «Сотрудники полиции для проведения досмотра должны были пригласить понятых и составить соответствующий протокол личного досмотра. Если этого не было сделано, следует обратиться с жалобой в прокуратуру и с заявлением в Следственный комитет, где им объяснят содержание норм КоАП РФ».

Эксперт же уверен, что молчание МВД можно трактовать и как прямое признание некорректности действий сотрудников. Однако очевидно, что инициатива обысков происходила не от сотрудников отдела полиции и даже не от их начальников: «Сверху был дан карт-бланш на открытие нового широкого дела в отношении радикальных участников протестов, в особенности сторонников «революции Мальцева», и на жесткое одергивание всех, кто готов переходить черту лояльности, – рассуждает руководитель Центра экономических и политических реформ Николай Миронов. – Так что конкретные формы поведения правоохранителей уже могли быть эксцессом исполнителей. Это довольно часто бывает – чтобы не получить потом нагоняй от начальства, случайно пропустив что-то действительно важное, полицейские на месте перестраховываются, даже если это и нарушает закон». Впрочем, Миронов подчеркнул, что «все же именно прямой команды брать всех без разбора не было – полиция явно действовала точечно».