Протестный избиратель дисквалифицировал системную оппозицию

Лидер московских коммунистов Валерий Рашкин считает победой партии первое место среди  думской оппозиции. Фото РИА Новости

Одним из результатов единого дня голосования 10 сентября стали невысокие показатели системных оппозиционных партий. Сами эти политструктуры соглашаются с такой оценкой лишь отчасти, заявляя о таких причинах, как тотальное применение административного ресурса, муниципальный фильтр, давление на кандидатов и фальсификации. Эксперты же полагают, что по разным причинам внимание значительной части протестного электората переключается на несистемную оппозицию.

Прошедшие выборы в Москве показали, что ЛДПР, «Справедливая Россия» и даже традиционно сильная в ряде районов КПРФ теперь набрали меньше, чем обычно. Как известно, совокупное число оппозиционных кандидатов уменьшилось до 233 – против 390 в 2012 году, то есть на треть. Всего избрано 1154 единоросса, 176 кандидатов от «Яблока» (вместо 25 в 2012-м), 43 – от КПРФ (прежде – 212), от СР – 10 (вместо 128). У ЛДПР и вовсе лишь 4 мандата вместо 25. Плюс есть еще и 108 самовыдвиженцев.

Выборы по всей остальной стране показали, что если еще на уровне заксобраний думская оппозиция и показывала какие-то тенденции к успеху, то вот губернаторские и муниципальные кампании оказались какими-то слишком неравномерными. В каком-нибудь городке та или иная парламентская партия могла и победить ЕР, а в том же регионе участвовала в борьбе за руководящее кресло лишь в качестве статиста.

«НГ» попыталась выяснить у представителей системных партий, в чем же было дело. Их мнения разошлись. Депутат Госдумы от КПРФ Валерий Рашкин, возглавляющий столичных коммунистов, заявил «НГ»: «По результатам выборов по стране мы выполнили главную задачу: стали первой оппозиционной партией, обогнав и СР, и ЛДПР, и все остальные партии. Просели именно СР и ЛДПР – так, по Москве они набрали в сумме меньше, чем Компартия. ЕР нам пока победить не удается, но это проблема административного ресурса». В нерегистрации сильных кандидатов в ряде регионов, по мнению Рашкина, виноват лишь муниципальный фильтр. А слабый результат в Москве он объяснил низкой явкой, которая обусловлена отсутствием совмещения нынешних выборов с какими-либо федеральными. В целом же обвинения в «проседании» КПРФ он назвал очередным «флешмобом», который устраивает власть.

Депутат Госдумы от СР Александр Бурков согласился, что его партия показала низкий результат на выборах, но нашел тому причины: «Результаты на выборах в заксобрания не совсем утешительные. Но, в частности, в Краснодарском крае мы зафиксировали массовые фальсификации и не признаем выборы. Выборы же в горсоветы прошли лучше». Он пояснил, что низкий результат партии в целом по стране объясняется и другими обстоятельствами. Во-первых, отсутствие финансовых ресурсов – ведь в 2016-м депутатов в думской фракции СР гораздо меньше. Во-вторых, муниципальный фильтр, который в ряде регионов не позволил зарегистрировать сильных кандидатов. В-третьих, разобщенность думской оппозиции, невозможность выставить единых кандидатов от всех трех партий, а значит, разбивание голосов. И, в-четвертых, проблемы с выдвижением муниципальных кандидатов.

Это не говоря уже о давлении административным ресурсом со всех уровней. Кроме того, по мнению Буркова, институт политпартий подкосила последняя реформа местного самоуправления – кандидаты теперь идут не по спискам, а сами по себе. 

В целом же снижение общего результата думской оппозиции эсэр объяснил пресловутым «крымским консенсусом»: партии вынуждены были снизить накал критики в адрес власти – интерес избирателей к ним упал. «Все сейчас объединились на поддержке внешней политики, вот и нет жесткой критики власти за ошибки в политике внутренней».

Дмитрий Гудков (справа) помог «Яблоку» сейчас в обмен на поддержку в будущей избирательной кампании. Фото с сайта www.yabloko.ru

Депутат Госдумы от ЛДПР Ярослав Нилов пояснил «НГ», что его партия показала низкий результат на выборах тоже из-за целого ряда факторов. Во-первых, единый день голосования выбран неудачно, его надо переносить. «Власть звала людей на День города, но не на выборы. 15% явки – это позор», – заявил Нилов. То есть, по его словам, власть сама «засушила» явку в той же Москве. Во-вторых, в день выборов на многих участках по всей стране наблюдались массовые фальсификации и подвозы избирателей. Кроме того, кандидатам ЛДПР в ряде регионов правоохранители мешали вести агитацию, а местные органы отказывали в размещении агитации. И, наконец, четвертый фактор, но один из главных по значимости, – это административный ресурс, выразившийся, в частности, в мобилизации бюджетников.

Впрочем, если брать страну в целом, то парламентские партии показали в среднем неплохой результат, где-то улучшив, где-то ухудшив свои прежние позиции, но кардинально в них ничего не изменив. И, скажем, коммунисты довольны уже тем, что не уступили второе место ЛДПР. А в этой партии показывают пальцев на последний результат эсэров и гордятся, что их кандидат в губернаторы Томской области Алексей Диденко набрал больше всех остальных оппозиционных претендентов в любом из регионов России – 19,38%.

Директор Института национальной стратегии Михаил Ремизов пояснил «НГ», что парламентские партии плохо выступили на выборах из-за кадровой деградации внутри этих партий, а также снижения ими критики по внутриполитической повестке. «Консолидация в рамках «крымского консенсуса» нужна и важна, но при этом необходимо помнить об интересах избирателей и пытаться нащупать свою нишу, наоборот, обострять внутриполитическую критику. Сейчас же партийные председатели заняты тем, что уничтожают конкурентов внутри своих политструктур», – подчеркнул эксперт.

Указал Ремизов и на отсутствие яркой региональной повестки у партий, а у электората – сильного протестного мотива, как это было в 2011 году, что тогда сыграло на пользу СР и другим думским оппозиционерам. «Партии парламентские показывают себя не как оппозиция, а как единый блок коммунистов и беспартийных. Это, как ни странно, выгодно и несистемной оппозиции, которая заполнила протестную нишу, и Кремлю, поскольку его главными критиками оказываются те политические силы, которые имеют наименьшую поддержку у избирателей».

Первый вице-президент Алексей Макаркин считает, что думские партии действительно «просели» на выборах. Однако эта тенденция наблюдалась уже и в прошлом году – на выборах в Госдуму. Лишь ЛДПР тогда показала рост за счет того, что ее вытянул Владимир Жириновский. Однако сейчас он во всех выборах одновременно участвовать не мог, но где появился – там тоже был результат. У КПРФ же прослеживается естественная убыль избирателей, да и в целом «наблюдается уменьшение интереса к этим партиям, которые сегодня почти не отличаются от власти». По словам Макаркина, они были вынуждены войти в «крымский консенсус», аккуратно дозировать критику, но в результате теряют избирателей, а значит, и вес в глазах Кремля. Показатели же несистемной оппозиции растут за счет мобилизации протестного электората при низкой явке, то есть на выборы теперь как бы ходят лишь те, кто был на митингах 2011–2012 годов или им сочувствовал.