Организованное сообщество незнакомых лиц

Судам рекомендуют внимательнее относиться к делам, в которых фигурирует 210 статья УК РФ. Фото Reuters

Вольная трактовка ст. 210 УК РФ (организация преступного сообщества), по сути, развязывает руки силовикам, позволяя им при необходимости переводить любое нарушение закона в формат особо тяжких преступлений. Такой вывод сделали журналисты газеты «Деловая трибуна» (18. 09. 16), рассматривая одно из дел, связных с применением этой статьи, слушание которого завершилось весной в Замоскворецком суде. Сразу семерых молодых людей признали виновными в совершении мошенничества в сфере компьютерной информации, назначив им наказание в виде лишения свободы на срок от 5,5 до 8 лет каждому.

Печально известная в российских судах ст. 210 была введена в УК для ужесточения наказания так называемым ворам в законе и даже называлась не иначе, как «воровская статья», но, оказалось, что при необходимости ее можно вменить даже тем, кого обвиняют в совершении экономических преступлений, отмечает «Деловая трибуна». Размытость формулировок сделала возможным использование силовиками ст. 210 УК РФ для достижения совсем других целей, например, она позволяет оказывать давление на обвиняемых, продлять срок содержания под стражей, отправлять в СИЗО людей, к которым, по идее, такая мера пресечения не могла быть применена, продлевать сроки следствия и т.д.

В итоге правоохранителям даже не всегда нужно заботиться о том, чтобы доказать сам факт существования организованного преступного сообщества (ОПС), – можно просто вменить подозреваемому или подозреваемым ст. 210 УК РФ, а потом перейти к доказательствам преступлений, совершенных данным лицом или лицами, – отмечает «Деловая трибуна».

Издание поднимает действительно важный вопрос: на неправомерное вменение ст. 210 УК РФ российские осужденные жалуются регулярно. Так, в правозащитной социальной сети «Гулагу.нет» можно найти несколько десятков официальных сообщений, в числе которых, например, обращение от Дениса Душнова, обвиненного по ст. 172 УК РФ (инкассация, расчетно-кассовое обслуживание и обналичивание денежных средств). Молодой человек прямо заявляет, что инкриминирование ему помимо ст. 172 УК РФ еще и ст. 210 УК РФ имело конкретную цель: поскольку содержать подозреваемого под стражей по ст. 172 УК РФ запрещено ст. 108 УПК РФ, к обвинению прицепили ст. 210 УК РФ (создание преступного сообщества), ведь эта статья предусматривает максимальный срок наказания до 20 лет лишения свободы. «Данная статья УК РФ является «пыткой 210» по отношению к предпринимателям. Эту статью следователи намеренно инкриминируют, чтобы оказывать давление на предпринимателей и выбивать необходимые следователю показания, угрожая большим сроком лишения свободы», – говорится в обращении.

Таких примеров сотни, и рассмотренное журналистами «Деловой трибуны» дело семи хакеров относится к их числу: молодые люди, осужденные нынешней весной, стали первыми отечественными киберпреступниками, приговоренными к длительным тюремным срокам – от 5,5 до 8 лет каждому. И ст. 210 была не последней причиной назначения подобных длительных сроков.

Следствие убеждено, что доказало вину молодых людей, которые, по его данным, за три месяца 2011 года похитили более 25 млн руб. с банковских счетов различных организаций. По версии следствия, хищения совершались с помощью специально созданного программного обеспечения, вируса, который проникал в компьютеры жертв через Интернет. Поначалу в суд было передано дело в отношении восьми человек: Ильи Брагинского, Валерия Горбунова, Романа Кулакова, Максима Лукашова, Артема Пальчевского, Владимира Попова, Дмитрия Федотова и Сергея Шумарина, сообщает «Трибуна». Один из фигурантов – Максим Лукашов, находившийся под домашним арестом, скрылся, и в результате его дело было выделено в отдельное производство и возвращено прокурору. Один подсудимый – Артем Пальчевский не явился на оглашение приговора и был осужден заочно. Трое из шести остававшихся на свободе подсудимых – Брагинский, Кулаков и Шумарин – были взяты под стражу в зале суда, и сейчас все задержанные фигуранты дела находятся в местах лишения свободы.

При этом, как пишет «Деловая трибуна», семеро молодых людей, даже не знакомых друг с другом, были признаны участниками одного преступного сообщества, причем такой вывод был сделан на основании показаний человека, в отношении которого велось отдельное делопроизводство. По данным издания, некий Дмитрий Шишкин согласился на сделку со следствием и уже был осужден на 4,5 года, но дал показания, позволившие правоохранительным органам объединить остальных обвиняемых в «преступное сообщество». При этом хотя Шишкин также был признан не просто участником того самого сообщества, но и одним из его организаторов, тем не менее вынесенный по его делу приговор не был суров настолько же, насколько решение, принятое судом в отношении оставшихся хакеров.

Статья 210 в этом случае стала лишь приложением к другим преступлениям, и в материалах дела участники абстрактного преступного сообщества обозначаются не иначе как неустановленные лица. Однако при этом у такого понятия, как ОПС, есть свое определение. Так, пленум Верховного суда РФ отмечает: «Преступное сообщество отличается от иных видов преступных групп более сложной внутренней структурой, наличием цели совместного совершения тяжких или особо тяжких преступлений, а также возможностью объединения двух или более организованных групп с той же целью». При этом мошенничество, даже в особо крупном размере, не относится ни к тяжким, ни, тем более, к особо тяжким преступлениям, да и молодые люди не слишком похожи на ОПС в том понимании, которое вкладывает в это понятие пленум Верховного суда РФ. Также другой документ из Судебной коллегии по уголовным делам Верховного суда РФ указывает на важный признак ОПС – сплоченность. «О сплоченности может свидетельствовать наличие у руководителей и участников сообщества единого умысла на совершение преступлений, а также осознание ими общих целей функционирования ОПС. Для данной формы организованной преступности характерно сочетание в различной совокупности таких признаков, как наличие организационно-управленческих структур, общей материально-финансовой базы, образованной в том числе из взносов от преступной и иной деятельности, иерархии, дисциплины, установленных правил взаимоотношения и поведения участников и т.д.».

Следившие за «делом хакеров» журналисты «Деловой трибуны» уверенно заявляют, что описанных признаков «преступного сообщества» в деле нет, а вот обвинение есть. «Преступного сообщества у хакеров просто не было, а была некая группа людей, деятельность которых вряд ли можно назвать ОПС», – пишет издание.

По данным «Деловой трибуны», молодые люди подали апелляционную жалобу, которая должна быть рассмотрена в Мосгорсуде в конце сентября, и, возможно, апелляционная инстанция расставит все по своим местам. Тем более прецеденты, когда апелляционный суд смягчал приговоры, переквалифицируя обвинения по ст. 210, уже есть. Согласно открытым данным, 19 января 2016 года Президиум Алтайского краевого суда вынес постановление N 44У-1-2016. Согласно ему был изменен приговор Быстроистокского районного суда Алтайского края от 06 февраля 2014 года и апелляционное определение судебной коллегии по уголовным делам Алтайского краевого суда от 28 марта 2014 года в отношении некоего Н.Е. В частности, по ст. 210 УК РФ приговор был отменен и уголовное дело в этой части прекращено за отсутствием в деянии состава преступления, в результате чего наказание было смягчено.

Ситуация похожа на ту, в которой оказались осужденные киберпреступники. К сожалению, практика вменения ст. 210 без особого повода или исключительно на основании показаний лиц, сотрудничающих со следствием, не редкость. «Даже если следователь и указывает в обвинительном заключении, что кто-то создал преступное сообщество с соответствующим иерархическим построением, четким распределением ролей и другими признаками, то дальше доказывается только вина членов группы в совершении конкретных преступлений, – заявила «Трибуне» специализирующийся на уголовных делах юрист Ирина Ванина. – Подтверждению же самого факта создания преступного сообщества, доказательства его сплоченности, наличия общих целей, распределения ролей и т.п. – не уделяется достаточного внимания».