Правозащитники ждут обещанного три года

Председатель Совета по правам человека Михаил Федотов добиться исполнения президентского обещания по НКО пока не смог. Фото с сайта www.kremlin.ru

В Совете по правам человека (СПЧ) после встречи 1 октября с президентом Владимиром Путиным ждут появления поручений главы государства властям. Ключевым будет вопрос о поправках в закон о некоммерческих организациях (НКО) – иностранных агентах. Правозащитники надеются, что понятие «политическая деятельность» наконец будет конкретизировано. Впрочем, этой надежде на самом деле уже исполнилось несколько лет.

Член СПЧ Елена Тополева-Солдунова рассказала «НГ», что поручения президента появятся еще только недели через две, но сразу по нескольким направлениям. Она пояснила, что «будет поручение об НКО, потому что президент конкретно сказал, что нужно уточнить формулировку «политическая деятельность» в трехмесячный срок». Тополева-Солдунова отметила, что «в этот раз Путин высказался очень конкретно про закон об НКО, сказав, что его надо поменять, и даже в какой срок, тогда как раньше, хотя президент и говорил о необходимости изменения закона, поручений потом почему-то не появлялось».

В свою очередь, ее коллега по Совету Илья Шаблинский предположил, что поручения появятся 15–16 октября, а членам СПЧ скорее всего их предъявят в 20-й числах, поскольку глава СПЧ Михаил Федотов в отпуске. Он заявил «НГ», что действительно самое главное поручение – это совершенствование закона об НКО: «В этот раз Людмила Алексеева просила Путина просто отменить этот закон, а до этого он говорил, что закон нуждается в корректировках, в совершенствовании, но это были очень общие фразы, из них вообще непонятно, что надо было извлекать в качестве выводов. В этот раз он обратил внимание на главный камень преткновения – понятие «политическая деятельность».

В то же время собеседник «НГ» напомнил, что «на самом деле уже есть четкое определение политической деятельности, и оно прописано в законе о политических партиях – там говорится, что это участие в выборах и борьбе за государственную власть». Он напомнил, что и в законе о партиях, и в законах о выборах имеются ограничения в финансировании со стороны иностранных организаций – физических и юридических лиц, «и это совершенно независимо от закона об НКО, то есть иностранное финансирование политической деятельности и без того было запрещено». Поэтому, по мнению Шаблинского, в законе об НКО содержатся ограничения не на политическую, а на общественную деятельность.

Закон об иноагентах заработал с конца 2012 года, вызвав критику со стороны правозащитников еще до своего вступления в силу. Так, встречаясь с Путиным 12 ноября 2012-го, члены СПЧ просили исключить из закона те организации, которые не занимаются политикой. Впрочем, услышаны они не были.

Год спустя на заседании совета 4 сентября 2013-го общественники предлагали детализировать понятие «политическая деятельность», соотнеся его с работой политических партий, то есть с организациями, занимающимися борьбой за власть. Да и сам глава государства тогда уже признал, что поправки к закону нужны. Но только в той части, которая касается уточнения термина «иноагент».

И действительно, к тому времени прокурорская практика в отношении проверок НКО уже в определенном смысле выходила за грани. Так, генпрокурор Юрий Чайка на заседании Совета Федерации 10 июля 2013 года рассказал о том, что в самом СПЧ находятся четыре иноагента. В этом правозащитники увидели месть за их настоятельные просьбы подкорректировать понятие «политическая деятельность».

Спустя несколько месяцев члены совета предложили создать специальную группу для обсуждения поправок. Причем ссылались они на то, что из администрации главы государства им постоянно говорят – изменения почти уже готовы и будут внесены в разумные сроки. Однако, как выяснилось в дальнейшем, о действительно фундаментальных изменениях закона, на чем настаивали в СПЧ, речи не шло.

Между прочим, в этом году сам Путин поднимал эту тему уже дважды. На январском форуме «Государство и гражданское общество» он четко обозначил, чем, на его взгляд, нужно заниматься работающим в политической сфере НКО: это совершенствование политической, правоохранительной и судебной систем, а также правозащита. Таким организациям, решающим общенациональные задачи, мол, власти будут помогать. А потому и сам глава государства предложил уточнить терминологию по поводу политической деятельности.

Нужно заметить, что разные ведомства понимают эти повторяющиеся призывы президента по-разному. Так, в Минюсте считают правильным идти по такому пути: есть постановление Конституционного суда, а практику затем должен обобщить Верховный. А вот в Общественной палате, предлагавшей разграничить социальные и политические НКО (первым оставить налоговые льготы, а вторых лишить их), предлагали прописать целый набор критериев для политорганизаций. В этот перечень входила бы подготовка к выборам, митингам и пикетам.

В комиссии СПЧ по доработке закона, между прочим, было предложение довести определение до логического завершения – если уж политдеятельность распространяется на НКО, то следует распространить ее, а вместе с ней и статус иноагентов, и на любые другие организации – от коммерческих юрлиц до госкорпораций. Дескать, все как в американском аналоге  FARA (Foreign Agents Registration Act).

Председатель комитета Госдумы по делам общественных объединений Ярослав Нилов пояснил «НГ», что новых законодательных инициатив по НКО комитет пока не готовит: «На сегодняшний день каких-либо законопроектов, кроме законопроекта депутат Гудкова о том, чтобы такой статус, как «иностранный агент», ликвидировать, нет». Он отметил: понятие «политическая деятельность» обсуждается давно, но главный правоприменитель, то есть Минюст, с инициативами о внесении изменений пока не выступает. «У нас на середину октября намечено совещание рабочей группы под председательством первого зама администрации президента Вячеслава Володина по вопросу деятельности социально ориентированных НКО, и в том числе будет стоять вопрос и об НКО – иностранных агентах. После рабочей группы будет ясно, что делать дальше», – заявил Нилов. Депутат подчеркнул, что «до конца непонятно, какова цель уточнения понятия «политическая деятельность»,  если для того, чтобы убрать тех, кто сейчас находится в реестре иноагентов, то вряд ли это будут делать».