Станислав Минин
Фото Reuters
Председатель правительства РФ Дмитрий Медведев разрешил совмещать должности президента Российского футбольного союза (РФС) и министра спорта. Это значит, что нынешний министр Виталий Мутко, победив на выборах главы РФС, может не отказываться от портфеля.
Неизбежно возникает вопрос о том, как это согласуется не просто с нормами ФИФА, а с практикой их применения и интерпретации. Статьи 13 и 17 устава организации провозглашают независимость национальных футбольных федераций от «третьих сторон», включая правительства. В июне текущего года ФИФА исключила из своих рядов Футбольную ассоциацию Индонезии из-за вмешательства местного Министерства спорта в лицензирование профессиональных клубов. Наказание будет действовать до тех пор, пока вмешательство не прекратится.
В прошлом году ФИФА обрушилась на Нигерию, когда правительство захотело взять в свои руки дела национальной сборной – в обход местной федерации. В 2013 году был наказан Камерун, где в выборы главы федерации вмешалась жандармерия. Под угрозой исключения из ФИФА из-за реформ законодательства, затрагивающего область спорта, неоднократно оказывалась Греция, в том числе и в апреле текущего года.
Эта практика ФИФА подчас подвергалась критике. Что, если вмешательство властей благотворно? Что, если власти таким образом борются с коррупцией? Но ФИФА упрямо и последовательно стояла на своем. Будет ли она столь же принципиальна в случае с Мутко – вопрос. С одной стороны, сложно представить себе более откровенное нарушение устава, чем избрание главой национальной федерации действующего министра. С другой стороны, российские власти и лично Мутко совсем недавно открыто поддержали Зеппа Блаттера. И чемпионат мира пройдет в России через три года. И если собственный устав говорит «нельзя», но очень хочется или очень нужно, то, наверное, можно…
Так или иначе, главой РФС Мутко изберут почти наверняка. Будет сказано, что на место неэффективного менеджера Николая Толстых пришел эффективный, давно зарекомендовавший себя управленец. Но вот немаловажная деталь. На РФС тяжелым и позорным бременем вплоть до 14 июля лежал контракт с тренером сборной России Фабио Капелло. Конечно, этот договор с неимоверными отступными подписывал Толстых. Но визировал его министр спорта. Без согласия Мутко он бы не был заключен.
Разговоры о том, что Капелло – хапуга и бездельник, бессмысленны и демагогичны. Капелло честно выполнял свою работу. Гарантий результата в спорте не бывает, красивый атакующий футбол не был условием, прописанным в контракте, а уж о том, как российские чиновники сорят деньгами, Капелло и вовсе не обязан был думать. Приглашался он в соответствии с чиновничьей логикой – как тренер с громким именем и для снятия с приглашающей стороны ответственности. В результате ответственности никто и не несет: 8 млн евро компенсации (как пишут) – так 8 млн. Караван идет дальше, а министр, одобривший контракт с такими цифрами, вот-вот возглавит футбольную федерацию.
Разумеется, не без согласия, одобрения и даже инициативы министра и будущего главы РФС на этой неделе были приняты значимые решения. Прежде всего было объявлено, что сборную возглавит российский тренер. Называются различные, а если быть точным, все возможные имена. Фаворитом считается Леонид Слуцкий, контракт которого с ЦСКА не предполагает совмещения постов.
Слуцкий – отличный тренер, грамотный тактик, прекрасно знающий способности российских игроков, а ко всему прочему самокритичный, склонный учиться новому. Но и Капелло – бесспорная величина. Он едва ли представлял себе условия, в которых ему придется работать, а именно – крайне скудный выбор качественных футболистов и систему, которая не стимулирует их рост. Все эти проблемы, влияющие на результат, новый тренер сборной унаследует. Он примет на себя репутационный риск: в России очень быстро забывают прежние заслуги и успехи. В случае со Слуцким этот риск – альтернатива стабильной работе, доверию клубного руководства, Лиге чемпионов, успехам в чемпионате и признанию болельщиков.
Капелло – а до него Дик Адвокат – работал в условиях лимита на легионеров в российской Премьер-лиге по формуле «7+4». То есть на поле в составе каждой команды не могло быть менее четырех футболистов с российским паспортом. Это искусственное ограничение конкуренции имело по крайней мере три последствия. Во-первых, во многих командах за россиянами закреплялись определенные позиции на поле, они просто не боролись с иностранцами за место в составе. Во-вторых, футболист с российским паспортом мог не переживать из-за того, что не попадает в состав команды А. Он в любой форме оказывался востребованным в команде Б. Его гражданство при формуле «7+4» обретало дополнительную, а подчас и определяющую ценность.
В-третьих, российский паспорт конвертировался в высокую зарплату. В связи с этим у наших игроков пропал стимул ехать за границу, в лучшие европейские чемпионаты с интенсивным календарем, сложными матчами, мировыми звездами и необходимостью каждый день доказывать свое право выходить на поле.
Система, тормозящая рост российских футболистов, требовала коррекции. 14 июля на заседании исполкома РФС она была скорректирована. В сторону ужесточения лимита. Вместо схемы «10+15», ограничивающей число иностранцев в заявке, а не на поле, то есть сохраняющей конкуренцию на всех позициях, была назначена формула «6+5».
Это означает, что «российских» позиций на поле в клубах Премьер-лиги станет на одну больше. Это значит, что еще 16 (по меньшей мере) футболистов вздохнут свободно, получат игровое время и карт-бланш на игру в соответствии с собственными представлениями о качественном футболе. Это значит, что российский футбол и российские игроки будут вариться в собственном соку до полного в нем растворения.
Все это делается ради сборной, и, наверное, делается искренне. Можно вполне искренне считать, что гражданство тренера – решающий фактор, что иностранцу все же сложно понять русский менталитет, а от этого и ошибки, и неудачи. Можно считать, что если Иванову или Петрову расчистить дорогу в основной состав их клубов, то мы гарантированно получаем двух крепких игроков для сборной. Хватит ли потом, после очередной неудачи, сил признать, что в 2015 году искренне заблуждались?
