Иван Родин
Фото пресс-службы ФСИН
Госдума одобрила вчера в первом чтении правительственные предложения о корректировке около десятка статей Уголовно-исполнительного кодекса. В них меняются вовсе не нормы, а суммы, которые заключенные имеют право тратить по своему разумению в тюремных магазинах. Однако правозащитники опасаются, что купить на них больше товаров людям будет трудно, потому что торговля в местах не столь отдаленных сильно монополизирована.
«Необходимость подготовки законопроекта обусловлена недостаточностью размера денежных средств, разрешенных осужденным ежемесячно расходовать на приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости», – указало правительство в пояснительной записке к законопроекту. В нем предусмотрено увеличение размеров этих средств в зависимости от условий отбывания наказания. Например, сейчас тем, кто наказан изолятором или одиночкой, позволяется тратить на еду, курево и т.п. лишь 500 руб. в месяц, а скоро можно будет – до 5 тыс. В колониях строгого режима больше 2 тыс. в месяц ныне тратить на себя нельзя, а теперь правительство дозволяет удовлетворять прихоти на сумму более чем в 7 тыс. руб.
В колониях обычного режима денег сейчас можно тратить больше – в пределах 3 тыс., а после окончательного утверждения Госдумой данного законопроекта сумма вырастет почти до астрономических высот – 8 тыс. 250 руб. Короче говоря, российская власть наконец-то решилась высчитывать разрешенные зэкам карманные расходы исходя из минимального размера оплаты труда, который с 1 января 2014 года составляет 5 тыс. 500 руб. Напомним, кстати, что повышение трат на ларек является одним из способов поощрения заключенных. Но если раньше эту преференцию нельзя было устанавливать выше 500 руб. в месяц, то теперь активисты смогут получать уже тысячу.
Проблема, однако, как уверяют эксперты и правозащитники, в том, что в тюремной торговле клиенту может в принципе не хватить какого угодно количества денег: ведь магазин в колонии обычно только один, а значит, товары приходится покупать в нем по тем ценам, которые есть.
Например, бывший фигурант «болотного дела» Николай Кавказский пояснил: «Когда я находился в СИЗО, то цены там были в 2–3 раза выше цен в обычных магазинах, а товар был самого низкого качества». Причем выбор был только тогда, когда завозили товар. По его мнению, законопроект правильный, но половинчатый: «Я на самом деле вообще бы не ограничивал суммы, которые заключенные могут потратить на продукты и товары первой необходимости, потому что положенную еду зачастую невозможно есть». Кавказский, впрочем, считает, что опасения о повышении цен после принятия законопроекта малосущественны: «Магазины могут повысить цены в любое время и без этого законопроекта. Поэтому чем больше сумма – тем лучше».
Правозащитник Валерий Борщев заявил «НГ», что в магазинах ФСИН действительно есть признаки монополии, и цены в них выше, чем в обычных магазинах. По его словам, в колониях контроль за торговлей крайне слабый, а качество товара довольно низкое – «там монополизм совершенно четкий, естественно, связанный с коррупцией, поэтому это очень больная тема». По мнению Борщева, толку от законопроекта мало: «Эти киоски тут же могут поднять цены, что в общем-то, конечно, произвол».
Когда «НГ» обратилась за разъяснениями в Федеральную антимонопольную службу, сотрудник ее пресс-службы рассказал, что по поводу тюремных магазинов в этом году уже были обращения от граждан. Сейчас они находятся на рассмотрении в управлении контроля за сферой торговли ФАС. По словам этого сотрудника, решение, возможно, появится к концу этого месяца. Если по результатам рассмотрения обращения ФАС увидит признаки нарушения антимонопольного законодательства, то будет возбуждено дело, потом специальная комиссия должна признать эти нарушения. «По результатам рассмотрения, если мы находим нарушения, как правило, выдаем предписание об их устранении. Соответственно если организация предписания не исполняет, мы можем дополнительно назначить штрафы и обратиться в суд», – пояснил сотрудник ведомства.
Дарья Гармоненко 