Екатерина Трифонова
Один из руководителей «Голоса» Григорий Мелконьянц в последнее время в судах бывает часто. Фото Reuters
Как выяснила «НГ», началось новое наступление власти на некоммерческие организации (НКО), считающиеся иностранными агентами. На этот раз удар наносится через налоги. Пожертвования, как известно, от них всегда освобождались. Однако российские суды в последнее время стали принимать сторону налоговиков, через неточности законодательства доказывающих, что основная цель этих НКО – получение прибыли. А значит, они, как и любой бизнес, должны делиться с государственной казной.
Налоговые инспекции требуют выплат с НКО через суды, убеждая их, что перечисления из иностранных фондов являются вовсе не пожертвованиями, а доходами.
И следовательно, от налогов ни в коем случае не освобождаются. Но каким же образом НКО могут уплатить налоги с миллионных сумм, которые они по соглашению со своими спонсорами обязаны потратить все без остатка? Правозащитники опасаются, что если налоговое давление на НКО продолжится, многие организации прекратят свое существование.
Первым, кто принял на себя удар мытных инспекторов, по традиции стал «Голос». Как заявил «НГ» сопредседатель движения «Голос» Григорий Мельконьянц, Гражданский кодекс определяет пожертвования как «дарение на общеполезные цели», именно за это понятие сегодня и пытаются ухватиться чиновники и судейские. Так, например, основная претензия к «Голосу» заключалась в том, что средства, полученные им от Агентства США по международному развитию (АМР США), нельзя считать пожертвованиями, поскольку МИД РФ признал деятельность агентства «подрывающей национальную безопасность России». Затем эту версию поддержал и Арбитражный суд Москвы – признав, что деньги-то направлялись на общественно полезные цели – но для США, а не России. «Это нужно, чтобы осложнить деятельность НКО или же сделать так, чтобы они вовсе из нашей страны исчезли. Ведь немногие смогут оплатить налог, что приведет к аресту всех счетов, имущества и т.д.», – говорит Мелконьянц. По его словам, налоговики припоминают НКО проекты далеких лет: «Эти проекты уже давно закрылись. Но налоговые службы теперь пытаются доказать, что они якобы были России неполезны». Результат – решение суда о выплате налогов и прочих накруток на сумму в 5,2 млн руб.
Мелконьянц напомнил и еще об одном уже состоявшемся случае: инспекция ФНС по Москве потребовала от Московской школы политических исследований 6,5 млн руб. недоимки, штрафов и пеней. Налоговики утверждали, что полученные школой средства от ряда международных и иностранных фондов были направлены не на социальнополезные цели, а на подрыв национальной безопасности. Очевидно, им не понравилось, что школа действовала под эгидой Совета Европы и имела отделения в нескольких странах. Кстати, после этого ее филиал в России был закрыт.
Как рассказал «НГ» правозащитник Валерий Борщев, есть опасения, что налоговые уловки власти «забьют последний гвоздь в деятельность независимых НКО». И сделал вывод, что скорее всего именно этого она и добивается: «А суды и отдельные должностные лица пытаются всяческими способами выслужиться, оставить, как говорится, свой след в истории». Борщев напомнил, что он был одним из авторов закона о благотворительной деятельности, принятого еще в 1995 году: «Мы его обсуждали с экспертами, представителями некоммерческих структур, парламентариями и теми же налоговиками. В результате пришли к общему знаменателю – НКО функционируют именно на пожертвования, поэтому никакими налогами не облагаются. Понятие дохода, которое суды к ним пытаются применить, – это чисто коммерческая лексика и противозаконная попытка оказать давление». Он подчеркнул, что и раньше такие попытки были, но суды, как правило, вставали на сторону некоммерческих организаций. Вплоть до текущего года, «когда скандал с правозащитным сектором достиг своего апогея и законные методы воздействия на НКО, казалось, были уже все испробованы, судебные предпочтения резко поменялись».
В Налоговом кодексе есть перечень оснований для освобождения от налогообложения некоммерческих организаций. Во-первых, это бюджетные средства. Во-вторых, гранты на определенные виды деятельности от организаций, включенных в правительственный перечень. Третьим источником финансирования являются пожертвования. Между тем раньше никто пристально не рассматривал налоговый статус пожертвований и их отличие от грантов. В законе нет четких разграничений между понятиями пожертвования, гранта и оказания услуг, говорит федеральный судья Дмитрий Новиков. Поэтому-то суды и могут трактовать деятельность НКО по своему усмотрению.
Однако в договоре пожертвований, который заключают НКО со спонсорами, по его словам, всегда указывается, на что конкретно пойдут деньги. И любой может проверить, совпали ли расходы с изначально заявленными целями. «Поэтому разговора о прибыли быть не может, – настаивает Новиков, – и все понимают, что налогами эти НКО облагаются сегодня незаконно». Другое дело, что доказать это тоже невозможно. Налоговики, по его словам, сегодня запросто могут сравнить деятельность НКО с обычным коммерческим заводом и втянуть структуру в судебные разбирательства, которые могут длиться годами. За это время все полученные суммы уйдут на оплату работы адвокатов. «Мы видим, что некоммерческие организации пытаются решать проблемы, которые возникают в результате бездействия должностных лиц. Поэтому у тех, в свою очередь, возникает естественное желание закрыть им рты». По словам Новикова, олигархам тоже негласно запретили помогать НКО – якобы они не должны участвовать в политике: «Но как еще им получать деньги? Не по подъездам же ходить!»
«Власти хотят, чтобы НКО существовали только на президентские гранты – согласитесь, это хороший признак их верности и лояльности к Кремлю», – заявил «НГ» правозащитник Лев Пономарев. Он напомнил, что в прошлом году президент Владимир Путин заявил: около 80% финансирования некоммерческих организаций осуществляется за рубежом, намекнув, что неплохо бы было снизить эту цифру. «Правоохранительные структуры и судебные органы получили сигнал, но откликнулись на него еще с большим энтузиазмом, чем мы предполагали. Они проявили изобретательность в поиске новых предлогов, для того чтобы отсечь нас от иностранного финансирования». Однако для некоторых организаций это уже стало поводом к закрытию. Если Кремль в ближайшее время не даст противоположный сигнал, заявил Пономарев, правозащитный сектор «может не выдержать давления и постепенно развалиться».
