К.РЕМЧУКОВ – Добрый вечер!
О.БЫЧКОВА – Начнем мы с ухода Эдуарда Шеварднадзе, конечно, сегодня. Что вы думаете об этой фигуре сейчас, когда он не только ушел из жизни сегодня, но и прошло какое-то количество лет, когда закончилась его активная политическая карьера?
К.РЕМЧУКОВ – Во-первых, естественно, соболезнования родным и близким. Мы знаем Софико, внучку, поэтому Софико, прими от нас, от нашей семьи соболезнования по случаю кончины деда.
Теперь, что касается политической оценки, я так понимаю, личности Эдуарда Шеварднадзе. Я впервые о нем услышал много лет назад, по-моему, еще Советский Союз был в разгаре. У меня был друг. У него был отец начальник штаба войск МВД СССР, генерал лейтенант. Он рассказывал о Шеварднадзе, как новом министре внутренних дел…
О.БЫЧКОВА – Тогда еще…
К.РЕМЧУКОВ – Грузии, внутри Грузии.
О.БЫЧКОВА – То есть это какой-нибудь конец 80-х, начало 60-х.
К.РЕМЧУКОВ – Да. И он прославился тем, что на первом заседании коллегии, которую он провел, он попросил всех участников коллегии поднять левую руку.
О.БЫЧКОВА – Шеварднадзе попросил?
К.РЕМЧУКОВ – Да. Вот назначается новый министр. Приходит. Собираются все. Ну, как всегда – банкет же. Следующий шаг после формальной встречи – это банкет, песни. Он говорит: «Поднимите левую руку». Все поднимают. - «А теперь, пожалуйста, слева от меня по кругу рассказывайте марку часов и где вы их взяли». И начался детский лепет там. Rolex– «Нашел в кустах». PatekPhilippe. – неправильно даже произнося – «Тетя подарила…» и так далее и тому подобное. Он говорит: «Вот это все есть проявление коррупции».
О.БЫЧКОВА – А что, раньше уже такое было, в те древние годы?
К.РЕМЧУКОВ – Да, дарили, привозили. Он запомнился вот этим для меня – стал обращать внимание. Потом я весь его как бы стаж работы в Москве воспринимал исключительно под углом зрения того, что он был членом команды Горбачева и проводником его перестройки и гласности. То есть вот ледокол под названием Горбачев шел на раз рушение того уклада, который у нас был, на снос Берлинской стены, на преодоление недоверия эпохи «холодной войны», и на этом корабле одну из главных функций исполнял Эдуард Шеварднадзе. Потом, уже в конце пребывания у власти Горбачева, когда недовольство им возрастало, он прославился тем, что предупредил о нарастающей диктатуре, возможном приходе диктатуры и демонстративно на каком-то не пленуме, не то съезде покинул, ушел с трибуны, сказал, что это очень серьезно.
О.БЫЧКОВА – Со словами «идет диктатура».
К.РЕМЧУКОВ – Да. «Надвигается диктатура, и это я говорю очень серьезно и ответственно», - примерно так он что-то говорит. В этот момент он воспринимался, как человек, который бросил Горбачева один на один с этими проблемами, но с другой стороны послал сильный месседж тому же Горбачеву, что если он не обратит внимания на его предупреждения, то все плохо закончится – все, собственно, плохо и закончилось: и путчем, и потом развалом Советского Союза. При этом в том выступлении мы запомнились его слова, обращенные с горечью к демократам: «Демократы, вы разъединены! У вас нет единства, и именно поэтому грядет диктатура». То есть, я подумал сегодня, когда вспоминал в связи с этим, что такая же архетипически неизбывная черта, характеризующая демократов – они все время разъединены.
О.БЫЧКОВА – С одной стороны, это так, а с другой стороны, мы же все время говорим – извините, я не могу не вклиниться с этим соображением, простите – о том, что как бы такой тип советского аппаратчика – он тоже архетипический, и он тоже все время воспроизводится. Но, скажем, советские аппаратчики, которые воспроизвелись сейчас, в 2000-х годах, они вроде бы той же самой человеческой породы, что те советские аппаратчики, что там, в 70-х, 80-х и раньше, но ведь и не те – это как? Вы можете себе представить сейчас – я не знаю – члена партии "Единая Россия", кооператива «Озеро» или чего угодно, который говорит с болью в сердце, что «демократы, вы разъединены, «оппозиция, ты не знаешь, что делаешь».
К.РЕМЧУКОВ – Да, но это говорил тогда, когда рейтинг Горбачева был ничтожно мал, когда не было денег в казне, чтобы финансировать.Потому что примерно тот период, когда Шеварднадзе делал эти заявления, если мы почитаем книгу Гайдара «Гибель империи», то мы увидим, что именно в эти дни приносят докладные записки, в которых говорится, что хлеба нет, что никто хлеб больше нам в кредит не продает; что нужно за «живое» золото отдавать тогда. А, если не будет хлеба, будут бунты – власть не удержится. Просто поведение людей в различные периоды силы лидера – это тоже качественна характеристика. Поэтому сейчас денег, много, резервов много, поэтому поведение другое. Поэтому, в принципе, это не совсем…. Хотя очень много черт, связывающих аппаратчиков или номенклатуру по-другому термину, с бюрократией нынешней совпадает, потому что и те и те кормятся на государственных расходах и из-за снижающейся эффективности экономики заинтересованы в экстенсивном развитии экономики, в том числе, экспансионистской империалистической политике.
О.БЫЧКОВА – Это я вас сбила с темы, прошу прощения. Завершая разговор об Эдуарде Шеварднадзе, могу только добавить к вашим словам, что меня поражало и всегда поражает просто неимоверная такая безразмерность биографии, в которую вместилось все, что угодно…
К.РЕМЧУКОВ – Эпоха безразмерная.
О.БЫЧКОВА - …И советская, и постсоветская, и грузинская и нескончаемое просто какое-то количество биографий в жизни одного человека.
К.РЕМЧУКОВ – Да, потому что он жил в такой эпохе.
О.БЫЧКОВА – Опять-таки вы тот человек, который специально в эту студию сегодня пришел. На самом деле наши слушатели, постоянные зрители знают, что это такое постоянное время Константина Ремчукова, однако именно сегодня мы прочитали в газете «Ведомости», что в правительстве обсуждается идея повысить налоги: НДФЛ и НДС после 2018 года, и прямо какие-то серьезные цифры повышения обсуждают, но только обсуждают. И в любом случае не завтра, а послезавтра. Теперь вот я хочу вас попросить объяснить, что это значит, и почему после 2018 года? Почему нужно по кускам этот хвост обрубать.
К.РЕМЧУКОВ – У нас сегодня тоже, хотел бы сказать, в «Независимой газете» подшапочный текст, посвященный этой теме. Он называется, что правительство… смысл такой – прихлопнуть экономику. Мы анализируем это. Поэтому, когда сегодня на утренней летучке мы обсуждали, что пишут наши конкуренты, то мы обратили внимание, что главные темы у нас и «Ведомости» совпали. Но брали, в том числе, и другие аспекты. А они взяли два ставших им известных факта: это повышение на 2% подоходного дохода физический лиц с 13 до 15 процентов, и НДС с 18 до 20 процентов с 18-го года. А мы обратили внимание на другую ползучую и теоретически и практически экспансию налогового бремени на граждан, которую последнюю недели активно протаскивает правительство, а именно: налоги на, допустим, недвижимость, которые должны увеличиться. Раньше планировали на 3%, сейчас хотят на 5%.
О.БЫЧКОВА – Прекрасно, прекрасно!
К.РЕМЧУКОВ – И мы, когда смотрим на это налоговое бремя – буквально все хотят…. Тем более, что методически на всех совещаниях, которые у Путина проводились, когда он был премьер-министром и готовил стратегию «2020», эти налоги проходят по классификации «Не влияющие на экономику». И это так глупо, и это так противоречит правде, потому что мы смотрим – экономика, если классически мы рассматриваем, движется в результате соотношения спроса и предложения.
И есть базовые два типа экономической политики, которую применяет правительство на разных этапах в своей жизни: либо ты стимулируешь спрос, либо ты стимулируешь предложение. Когда ты стимулируешь спрос, ты стимулируешь доходы фактически, чтобы люди с этими доходами шли и покупали. Когда ты стимулируешь предложение, то чаще всего это распространяется на стоимость денег. Потому что, если деньги станут дешевле, то при других инструментах также может быть политика в области амортизации. Разрешаешь ускоренное списание основных фондов. Ускоренное списание…
Рейган в свое время проводил политику: 3-5-10, за три года любую машину, станок, оборудование ты мог списать. За пять лет – технологическое оборудование, за 10 лет даже здание само, в котором находятся. Что такое списание? Это перенос части стоимости пропорционально этому. Если у тебя стоит что-то 100 единиц, то тебе, если амортизационный коэффициент 3, тебе разрешается за три года перенести в стоимость продукта. При этом особенность налоговая в следующем: что амортизационные фонды не облагаются налогами. Поэтому у предприятия есть эти деньги, чтобы ты инвестировал их в экономику дальше. Поэтому Рейган стимулировал, таким образом, перевооружение и создание новых производственных мощностей нового поколения.
Так вот, я уже говорил, что я не могу понять, чем занимается правительство, постоянно я не могу понять, какую политику оно проводит. Либо оно стимулирует…. А здесь получается, что оно, с одной стороны, урезает спрос, особенно частных лиц. То есть, если вы платите больше налогов, то, естественно, вы не пойдете с этими деньгами покупать что-нибудь другое. Это усиливается механизм перераспределения. Эти деньги забирает правительство, и вот этот перераспределительный социалистический механизм начинает работать. Они уже будут давать кому-то: военно-промышленному комплексу, Крыму, северам… - я не знаю.
О.БЫЧКОВА – Но я, как покупатель не смогу себе позволить чего-то еще.
К.РЕМЧУКОВ – Да, то есть в данном случае у вас рыночное предпочтение: качество товара. А там чисто бюрократическое, поскольку это кто-то будет решать приоритеты: «А давайте дадим тяжелой промышленности». – «А давайте»…
О.БЫЧКОВА – А давайте, в Крым вбухаем, как прошлый раз.
К.РЕМЧУКОВ – Но в то же время и деньги… Вот я общаюсь с крупными представителями, они говорят: «Слушай, сейчас ну, просто какая-то ситуация…». Сейчас крупные и средние компании могут взять кредит, чтобы работать под 14-15%, мелкий бизнес – 20-22%. Самые крупные чистые доходы в размере 200, а то и 300 миллиардов рублей – это чистый доход – у банков коммерческих, которые монополисты на этом рынке. Получается, что банки имеют чистых доход 10 миллиардов долларов или 7 миллиардов. Согласитесь, это очень много в нашей стагнирующей экономике. При этом кредит взять негде. Никакой разумной политики - как вытаскивать проблемные активы и куда отводить их в сторону для того, чтобы создать возможность для развития – нет. Какие придумать инструменты обеспечения этих кредитов – нет. Новых банков, которые бы стимулировали развитие – нет. При этом я года два назад в этой студии довольно подробно рассказывал – я тогда увлекался изменением формулы экономического роста. Вот ВВП являлся зависимостью инвестиционной деятельности – какие-то рациональные приземленные к ВВП параметры.
Однако исследование показало, что с тех пор, как доллар потерял золотой стандарт, кредиты оторвались от любых реальных показателей, и сумма кредитного долгового рынка, допустим, в США при ВВП в 16 триллионов – 55 триллионов. Таким образом, мы видим, что только кредитная политика движет экономику вперед. Надо уже забыть количество денег в обращение как таковое - это количество кредита в экономики.
И вот, когда ты смотришь на экономическую политику правительства, то, ей богу, я не понимаю! Если мы сокращаем частный спрос индивидуальных потребителей путем повышения налогов в условия кризиса, я не могу ничего понять. Если вы хотите обложить налогом предпринимателей – я тоже не могу этого понять тогда, кто будет… Если вы делаете деньги такими дорогими, какие они сейчас, и никто не может при стагнирующей экономике отбить эти процент – 14-15% - это нереально. Тоже непонятно. Тогда в чем же состоит эта экономическая политика? У меня, конечно, здесь серьезная озабоченность, поскольку так долго продолжаться не может. Ну, и, конечно, эта философия перераспределения. Мы не стимулируем создания пирога, а мы усиливаем отъем этих пирожков в общую казну, и там будем перераспределять по тем любимчикам, которые, вполне возможно, уже есть.
О.БЫЧКОВА –Но, если это все откладывается как минимум до 2018 года…
К.РЕМЧУКОВ – Ну, это типа для нового срока президента Путина. Он должен победить в 18-м году на выборах. Он все-таки просто сделал несколько заявлений, достаточно публичных. Ему, наверное, просто неудобно «отъезжать» сейчас, потому что он уже по многим вещам «отъезжает». Например, он заявлял, что не будет игорной зоны в Сочи, и была усилена мотивация: Сочи такой замечательный курорт, что должны и люди быть замечательные, должны быть такие, как в Рио-де-Жанейро – в белых костюмах. Представляете, игорная зона и туда подгребут такие… специфическая публика. Тем более, что мы знаем, что в игорных зонах, как правило… Я, по крайней мере, в Америке знаю, я в штате Миссисипи, когда они создали эту игорную зону, я спрашивал тех, кто инвестировал деньг – почему? Они говорят: «А у нас вокруг только бедные штаты. У нас Луизиана, у нас Арканзас, у нас Теннеси, у нас Миссисипи – бедные штаты». А, оказывается, играть любят бедные – это их шанс в этой жизни. У них нет рациональных оснований считать… И, поэтому они построили…
О.БЫЧКОВА – Да? А вот эти, простите, пожалуйста – просто мне любопытно – а вот эта вся разлагающаяся публика в Монако?
К.РЕМЧУКОВ – Есть. Я сейчас говорю о системе, как бизнес. Ядро бизнеса – это бедные люди. Их поэтому стимулируют: бесплатный рейс на самолете и еще дадут тебе 15 там долларов, кредит…
О.БЫЧКОВА – Только припади к этому «однорукому бандиту».
К.РЕМЧУКОВ – И они говорили: «Мы посмотрели: между Лас-Вегасом есть, есть Атлантик-Сити, у нас нет этой зоны, которая бы охватывала этих дивных людей, у которых одна мечта…». Там же еще бесплатно алкоголь разносится. И вот в графстве Туника – это интересный был кейс – графство Туника в Миссисипи самое бедное графство в Америке, самое бедное из всех. И в Конституции Миссисипи сказано, что не может быть игорных зон на земле штата Миссисипи. Тогда они взяли землю – купили ее у местных фермеров. Я знал одного, который по одному доллару за кубический фут продал миллион кубических футов. Они создали такую насыпь внутри Миссисипи, туда вбили сваи, и проекция игорных столов падала на воду, поэтому они формально обошли: на земле штата Миссисипи – нет. На земле штата Миссисипи ты только входишь в игорный дом. А потом, когда ты проходишь вперед, то у тебя проекция игорных столов падает на воду.
О.БЫЧКОВА – А про воду ничего не написано.
К.РЕМЧУКОВ – А в Конституции ничего не было написано про воду. Вот эта Тоника – они вложили миллиард 200 и за 4 месяца отбили.
О.БЫЧКОВА – Возвращаясь к Сочи, возвращаясь к нашим налогам…
К.РЕМЧУКОВ – Да. Сейчас выясняется, что,оказывается, одобрили строительство игорной зоны в Сочи, потому что уже нет никаких оснований считать, что отобьются денежки, в том числе, и на гостиницы и посещение людей заниматься исключительно спортом, горным туризмом, слушать классическую музыку…
О.БЫЧКОВА – Но это же было понять всем домохозяйкам Российской Федерации еще до всего.
К.РЕМЧУКОВ – Да, но было заявление. Я вам говорю о том, что, когда люди делают одни заявления, потом другие – это от необходимости, потому что совершенно очевидно, что без этого очень сложно будет привлечь туда людей. Поэтому я думаю, что Путин выдержит свое обещание, которое несколько раз публично сказал, что налоги мы поднимать не будем, но это обещание распространяется на этот срок его президентства.
О.БЫЧКОВА – А потом начнем с чистого листа.
К.РЕМЧУКОВ – С 18-го года ожидается, что экономика, скорей всего, как им кажется, каким-то магическим образом выйдет из кризиса, хотя пока не до конца ясно, каким образом она выйдет из кризиса. И вот тогда на волне подъема и роста доходов люди как-то более спокойно и философски отнесутся к тому, что «подумаешь, подоходный налог на 2% вырос!»
О.БЫЧКОВА – При условии, что будет волна подъема и роста доходов в 18-м году.
К.РЕМЧУКОВ – Дохода, потребления, образа жизни. Опять закрутиться канитель потребительского счастья.
О.БЫЧКОВА – И все опят вернется… так, как это было совсем недавно, раньше.
К.РЕМЧУКОВ – Да?
О.БЫЧКОВА – Да. Он уж не вернется еще в 18-м году?
К.РЕМЧУКОВ – Вы знаете, надежда умирает последней.
О.БЫЧКОВА – Ну, да, а потом 18 –й год – это так далеко.
К.РЕМЧУКОВ – Поскольку я высказывал свое мнение, что я не вижу рациональных оснований – вы знаете, сегодня на этой встрече Улюкаева с Путиным, где были означены какие-то цифры, еще была произнесена цифра, что у нас за 6 месяцев этого года отток капитала составил 80 миллиардов. Прогноз погоды был 100 миллиардов. И хотя Улюкаев начал там что-то объяснять, что это не совсем отток, эти денежки живут у нас здесь, потому что люди просто побоялись держать их в рублях, они вложили их в валюту, а может быть, кто-то вытащил в кэш и вот они здесь. На самом деле это астрономическая для нашей экономики…
О.БЫЧКОВА –То есть в году будет не 100, а 120 как минимум, если это еще не пойдет с ускорением.
К.РЕМЧУКОВ – Вполне возможно, да, потому что не знаем, будет ли третий пакет санкций, потому что не знаем, как пойдет развиваться ситуация дальше наша, от которой зависит, собственно, желание инвестора вкладывать деньги. Может ли инвестор, если будут санкции, продолжать с нами сотрудничество и подвергнется штрафу в 9 миллиардов, которому подвергся французский банк.
О.БЫЧКОВА – Ну, да. Но впечатление такое, что российские люди: «Ну, 2% еще одного налога, 2% другого налога, 5% еще там третьего налога» и так далее. «Ну, хорошо…», - скажут люди и пойдут затягивать пояса.
К.РЕМЧУКОВ – У вас такое впечатление, у меня другое впечатление.
О.БЫЧКОВА – Не скажут?
К.РЕМЧУКОВ – Не в том дело, что скажут. У нас говорить можно, что угодно. Вопрос же не в этом. Вопрос: создает ли это стимулы для того, чтобы осуществлялись инвестиции, создавались новые рабочие места и люди работали с утра до вечера. Если это создает стимулы – то флаг в руки! Ну, такое сознание, предположим, все обуяны одной идеей: «Господи, какое счастье, что у меня заберут еще на 2% больше и казна стане богаче!» Вот если бы люди были такие, то, может быть, это возможно было. Но это из романа Замятина «Мы».
О.БЫЧКОВА – Вот хотела вас сейчас о другом спросить, но сначала все-таки задам вопрос от Дмитрия из Екатеринбурга по поводу событий на Украине, за которыми мы все, конечно, уже которую неделю, который месяц продолжаем следить. Спрашивает Дмитрий: «Наступил ли перелом на юге-востоке Украины после ухода сепаратистов из Славянска, и сливает ли, - интересуется Дмитрий, - их Кремль». Похоже на то, да?
К.РЕМЧУКОВ – Перелом наступил – первое. Второе: с отзывом Путина из Совета Федерации права вводить войска был зафиксирован как бы общий курс Кремля. Плюс большое количество событий как бы… вот, которые в интернете разворачиваются и в масс-медиа. Я обратил внимание, что на Первом канале, по крайней мере, перестали руководителей Украины называть «бандрофашистами» - это существенное изменение риторики. Второе: я вчера с большим интересом посмотрел ролик в «YouTube» Кургиняна, обращенный к Стрелкову с заголовком: «Зачем Стрелков сдал Славянск». Это всем рекомендую посмотреть. 11 с половиной минут очень специфического текста, когда как будто он его допрашивает: «Ответьте мне на этот вопрос: Зачем? Как? С кем вы договаривались?» Но смысл такой: это появился не случайно, этот ролик, потому что Стрелков - он же Гиркин - публичный человек, и он выступает с помощью «YouTube» постоянно. И он начал несколько недель назад эту волну, что «без помощи Москвы скоро нам придет конец, нам не хватает оружия». Кургинян ему говорит, вопрос: «Разве вам не хватает? Разве мы не насытили вас оружием? У вас есть теперь противотанковое, противовоздушное оружие. Отвечайте мне! У вас все теперь есть. Почему вы решили уйти?» Дальше Кургинян следующую претензию…
О.БЫЧКОВА – Кургинян себя в этом время чувствует как бы Путиным таким, который сидит за столом и бьет кулаком.
К.РЕМЧУКОВ – А он очень забавно, он называет их… какое-то слово типа «диванные вояки». Сам он сидит на диване с большим количеством кожаных подушек и тут автомат Калашникова, а, может быть, другой – я плохо разбираюсь – общий вид. Но на самом деле очень содержательная претензия, смысл ее сводится к тому, что «за слова-то надо отвечать, интернет-то все помнит». «Триста спартанцев – это триста «стрелковцев»», - говорит Кургинян. То есть им нужно было, чтобы 300 «стрелковцев» погибли, полностью экипированные оружием. Для каких целей? Чтобы мы их подняли на щит и так далее. И я совершенно отчетливо понимаю, что Стрелков – он же Гиркин – имеет совершенно другое представление о своей миссии. Они замутили это дело, думал, что все пойдет по «крымскому сценарию», когда входит Красная армия…
О.БЫЧКОВА –Через «братушки» к нему подкатит.
К.РЕМЧУКОВ – После этого Стрелков, министр обороны нового государства фактически - речь же шла о создании новой республики – кто-то… Пушилин там председатель Верховного совета, Бородай – премьер-министр. Это совершенно другой статус, это статус людей, которых поддержали. Но сейчас, когда выяснилось, что Москва не собирается вводить. Да, она снабжает оружием и из выступления товарища Кургиняна однозначно следует, что даже то, что они просили: противовоздушное - чтобы не было доминирования в воздухе, и противотанковое – то, что нужно в войне против регулярной армии. Но «триста спартанцев» ушли, и он задает вопрос: «С кем вы договаривались о коридоре? Вы не потеряли ни одного человека, отходя от Славинска. Кто? С кем вы договаривались? Вы же ушли – вас никто не тронул. Значит, была договоренность? Кто участвовал в переговорах?» Таким образом, из этого видно, что, конечно, с одной стороны, как спрашивает слушатель, сливают, а с другой стороны, идеологи типа Кургиняна должны оставить след, что Путин не однозначно плох. Он сделал то, что он обещал – он вооружил их. Мы поддерживаем информационно, морально, как угодно. Только наших солдат там не будет.
О.БЫЧКОВА – И «триста спартанцев» тихо слились.
К.РЕМЧУКОВ – Они передислоцировались. Знаете, как «выравнивание линии обороны» вокруг Донецка.
О.БЫЧКОВА – И вот вас спрашивает Светоч – человек с таким ником прислал вопрос на сайт. Он пишет: «На днях вы выступили со статьей, которая может стать своеобразной сменой вех, - вот так, ни больше, не меньше, - вы предложили публике, которая очень обеспокоена перспективами ухудшения отношения с Западом, усиления влияния радикалов внутри России, перейти на восстановление отношений с Путиным. Как вы считаете, Путина тяготит Новороссия? Или он пытается всеми силами выпутаться из этой ловушки?» Что вы предложили Путину?
К.РЕМЧУКОВ – Это серьезный вопрос. Я предложил не Путину. У меня вопрос был другой. Я считаю несколько вещей, которые, с моей точки зрения существенны для анализа политической ситуации. Моя статья называлась или блог назывался: «Политтехнология политики». Я провожу серьезное различие между методами политтехнологии, которая оказывает существенное влияние на политику. И я привожу пример того, что политтехнологические приемы, если они проводятся, ведут к одной политике, если не проводятся – к другой. С другой стороны, я озабочен вводом российских войск в Украину. Я считаю, что это сделает необратимыми многие процессы в нашей стране. Вот, просто, если мы вводим войска и начинаем оттяпывать юго-восток Украины – просто даже не хочу заглядывать на десятилетие вперед – что это будет совершенно другой режим и другая жизнь. С этой точки зрения я рассказываю о том, как в свое время в Москве на Болотную был спешно созван митинг на Поклонной, с тем, чтобы…
О.БЫЧКОВА – В ответ на Болотную.
К.РЕМЧУКОВ – В ответ на Болотную. … С тем, чтобы, когда Запад начинал только говорить: «Власть в Москве, прислушайтесь к народу, что народ-то там говорит!» Быстро организовали, говорят: «А, к какому народу прислушиваться – на Болотной или к другому? У нас разный народ». Янукович – я пишу в своем блоге – поленился или не смог не знаю, по какой-то политической прострации не смогли организовать антимайдан. Просто, либо люди не захотели, либо не захотели деньги… Всегда, мне кажется, можно за деньги…, чисто политтехнологически. Когда Байден просто каждый день - и западные лидеры – говорили: «Янукович, послушай свой народ на Майдане – он требует от тебя перемен, он требует выборов, он требует Конституции». Он говорит: «Хорошо», и подписал то соглашение, фактически с требованиями с Майдана. Будь у него миллион человек, созванных туда, он бы то же самое сказал Байдену: «Слушайте, а какой народ слушать? Эти говорят, что нужно Майдан зачистить, а эти говорят, что нужно этих зачистить…». То есть, политика бы продолжалась. Из-за того, что он это не сделал, он исчез, он просто сбежал.
Я считаю, что Путин… Вот много же вопросов пишут, людям кажется, что все сидят на кухне у компьютера и что-то сочиняют. Я просто общаюсь с людьми из министерства обороны, из МИДа, из администрации президента. Я вижу, что ни у кого желания свои войска вводить в Украину – нет. Но, раскрутили такой маховик пропаганды, при котором с каналов телевидения льется только одно: «Ура!», «русский мир», «Своих не сдаем!»…
О.БЫЧКОВА – То есть вы хотите сказать, что даже, если – а, конечно, безусловно, это так – там есть люди, которые не хотят никуда вводить войска и хотят решить этот вопрос, эту ситуацию как-то иначе, они, безусловно, существует, но их голос просто не слышен, потому что они его не подают.
К.РЕМЧУКОВ – Решения, которые принимают – всем кажется, что все решения приняты. Это опять неправильно. Решения принимаются конкретно.
О.БЫЧКОВА – В процессе.
К.РЕМЧУКОВ – Вот плывет Путин два часа в бассейне, у него – знатоки рассказывают – есть телевизор на левом бортике большой, на правом бортике и с двух торцов. И он просит помощников: «Включите мне выпуск «Вестей»» - и там Дмитрий Киселев что-то рассказывает. «Включите мне новостной блок Первого канала», «Включите мне НТВ»… И вот, когда человек плывет - у него создается впечатление, что все требуют только одного: ввести, помочь русский мир создать.
И я предложил политтехнологическую вещь. Поскольку оппозиции не разрешают проводить митинги, то сейчас создавалась политтехнологически очень хорошая предпосылка, как мне кажется, сделать заявку на проведение марша мира. У вас на сайте "Эха Москвы" висела три дня фотография Рогулина с митинга коммунистов: «Путин, введи войска!». Чтобы марш прошел: «Путин, не вводи войска!», чтобы он мог, как в том случае с Байденом сказать: «Слушайте, часть людей хочет ввести, часть – нет». При этом власть вряд ли бы отказала политикам провести такой марш, а это бы показало, есть в России силы, которые выступают против войны. Политические силы, не индивидуальные.
И я ставлю вопрос: У нас либо нет политических оппозиционных организаций, о чем говорил и Немцов, и Сергей Алексашенко, и все превращается в новое диссидентство. Новые кухонные диссиденты – они могут писать блоги, они могут писать слова, но политического движения за мир нет. А, поскольку его так и нет, фактически не воспользовались политтехнологическим шансом заявить свою антивоенную программу, не смогли мобилизовать людей, которые вышли. А, если бы власть разрешила - гарантировано, что их бы никто не тронул.
О.БЫЧКОВА – Один раз выходили все-таки, вспомним – в самом начале.
К.РЕМЧУКОВ – Да, потом их начали обзывать предателями…
О.БЫЧКОВА – Это было весной, и это были примерно, плюс-минус те же люди, которые выходили на Болотную.
К.РЕМЧУКОВ – Да, но сейчас это очень острая фаза, потому что фактически, когда люди реагируют на это, что это помощь Путину – то они мне напоминают мне тех, кто говорил: «Превратим войну империалистическую в войну гражданскую!» - это было 100 лет назад, это основной лозунг Ленина. С каким-то идиотизмом мы опять впадаем через 100 лет. Война империалистическая – вот она у нас за бортом. Опять мы братьев сербов, малороссов… Мы должны вписаться в эту войну, потом «красно-коричневые» - поскольку там все лидеры «красно-коричневые» - совершат к 17-му году правильную большевистскую революцию, и все пойдет по кругу. Поэтому бороться за мир политическим организациям – надо.
О.БЫЧКОВА – И надо по-прежнему громко заявлять свои позиции, между прочим. Спасибо большое! Это Константин Ремчуков - главный редактор "Независимой газеты" бы в программе "Особое мнение".
К.РЕМЧУКОВ – Спасибо вам!
Василий Матвеев 
